Знак бесконечности (СИ) - Татьяна Рябинина

Аманда снова села в кресло и чиркнула зажигалкой.

— Я вдова больше сорока лет. После того как погиб мой муж, у меня были другие мужчины. Но любовь… только одна. Я вообще считаю, что любовь может быть только одна. Все остальное — иллюзии.

Тони почувствовал, как кровь отлила от лица. Это не было фигурой речи: кожу словно стянуло холодной глиняной маской.

— Но вы же приехали не за тем, чтобы говорить о моей личной жизни, так? — Аманда заметила его реакцию и поспешила перевести разговор на другую тему. — Давайте поговорим о вас.

— Летом вы помогли Светлане…

— Кстати, раз уж вы задали мне личный вопрос, — перебила Аманда, — я тоже хочу вас спросить о личном. Как у вас со Светланой?

— Мы расстались, — стиснул зубы Тони. — Это была моя вина, и теперь уже ничего не исправить.

— Всегда можно что-то исправить, если никто не умер, — спокойно возразила Аманда. — Вы пытались?

— Нет. То есть да, но… В нашем случае уже ничего не сделать. Все уже произошло.

— Что ж… Печально. Мне казалось, что… Впрочем, это неважно. И я ей ничем не помогла, Тони. Возможно, даже сделала хуже.

— Она рассказывала мне, как вы учили ее и Люси разговаривать со своей тревогой. Я и раньше это слышал — вы объясняли кому-то при мне. И я сам тоже пробовал, это действительно работает… то есть раньше, не теперь.

— Я сказала Светлане, что ее тревога связана с событием, которое произошло недавно, но она воспринимает его как нечто из давнего прошлого и пытается забыть. А потом она попросила меня помочь вспомнить это забытое событие.

— Да, я знаю, — кивнул Тони. — Только из этого ничего не вышло. Событие она так и не вспомнила. И я тоже хочу его вспомнить — это же самое событие. Может, я смогу?

Аманда погасила сигарету и посмотрела на него вопросительно.

— Я так и думала, что она сказала мне неправду. Или не всю правду. И это очень плохо, потому что я сделала неверный вывод. И вам я тоже не смогу помочь, если не буду знать все… все, что мне надо знать.

— Я даже не знаю… — Тони почувствовал нешуточное замешательство. Надо было действительно или рассказывать все, или не рассказывать ничего. Но это означало бы, что он напрасно проделал такой путь и побеспокоил Аманду.

— Представьте, что вы принесли венерологу неприличную болезнь, подцепленную у вокзальной проститутки, — поняла его нерешительность Аманда. — Чтобы вылечиться, вам придется рассказать такие подробности, какие нормальные люди не рассказывают никому и никогда.

— К счастью, такого со мной не случалось, — усмехнулся Тони. — Но сравнение понятное. Что ж… как говорится, это не моя тайна, но я вляпался в нее так сильно, что она стала и моей тоже. Только учтите, это все похоже на бред сумасшедшего.

— Какого только бреда мне не доводилось выслушивать. И до сих пор иногда приходится. Официально я практику закрыла, но кое-какие тайные пациенты все-таки остались. Пойдемте лучше в кабинет, там более… рабочая обстановка.

— Уложите на кушетку?

— Посмотрим.

В кабинете на окнах висели тяжелые шторы, не пропускающие дневного света. Аманда включила торшер и села в кресло у небольшого столика, кивнув Тони на диван напротив. Пресловутая кушетка стояла чуть поодаль.

— Мне нужно делать записи? — спросила она.

— Не думаю, — покачал головой Тони.

Он вдохнул побольше воздуху и начал рассказать, стараясь не особо вдаваться в подробности, но чтобы все же не упустить ничего важного.

— Значит, то, что вы оба забыли, произошло в мастерской ювелира? — уточнила Аманда. — Это вовсе не был сон или видение Светланы?

— Да. Вы сказали, что призрак Маргарет может преследовать Свету, но…

— Но это было не так?

— Да. Мы сделали неправильный вывод. И только потом поняли, что увиденное Светой не имело к жизни Маргарет никакого отношения. Это было что-то совсем другое.

Аманда нахмурилась, побарабанила пальцами по подлокотнику кресла.

— Жаль, что вы ничего не сказали мне по телефону, Тони, — сказала она. — Я бы попросила вас захватить какую-нибудь вещь Светы, если она у вас осталась. Или что-то напоминающее о ней.

— У меня есть, — смущенно признался Тони и достал из кармана каштан — гладкий, словно отполированный, вобравший в себя солнце золотой осени.

— Да, это действительно Света, — удивленно кивнула Аманда. Она подержала каштан в руках, поднесла к носу. — Даже пахнет ее духами. L’Eau par Kenzo, я хорошо запомнила.

Тони закрыл глаза и закусил губу, пытаясь выровнять сбившееся дыхание…

Он немного посмеивался над Светиной чувствительностью к запахам, шутил, что ей надо идти работать дегустатором на парфюмерную фабрику. Она пользовалась духами в таком мизерном количестве, что их запах казался естественным ароматом ее тела. Легкий, прозрачный, холодный и ясный, как солнечное осеннее утро. Он сводил с ума — впрочем, как и все в ней.

Проснувшись утром рядом с Эшли, Тони едва не застонал от досады. Такого с ним не случалось с давних студенческих времен — и того случая с Энни. Но тогда он хотя бы был свободен. Что это вообще было: отчаяние, злость, желание хоть как-то заглушить боль — или наоборот: причинить себе еще большую?

Впрочем, было еще одно отличие. После ночи с Энни он не испытывал к ней ничего, кроме отвращения. Сейчас, скорее, испытывал отвращение к себе — но не к Эшли. Это было совершенно непонятно. В Эшли не было ничего общего со Светой, ничего, что бы его хоть немного привлекало. Но все повторилось. И еще раз. И еще…

Это был совершенно тупой механический секс, который не приносил ничего, кроме секундной физической разрядки. А еще — желания уснуть и больше никогда не просыпаться.

Но как-то раз Эшли достала из сумочки крохотный флакончик, и он узнал тот самый запах! На ее коже эти духи пахли совсем по-другому, и все-таки какая-то тонкая нота стучалась в подсознание, будила слепое желание, не находящее удовлетворения.

«Ты всегда пользуешься этими духами?» — спросил он.

«Да. Или нет. Мне вообще все равно. Просто считается, что от женщины должно пахнуть какой-то парфюмерией. Покупаю первые попавшиеся».

«А мне нравятся эти», — с нажимом сказал он.

Улучив момент, Тони утащил из ее сумки духи, и, как только Эшли пожаловалась на потерю, купил ей в Стэмфорде самый большой флакон, который только смог найти. Это было глупо и нелогично, но… это было.

А маленький флакончик спрятал в своем рабочем сейфе и иногда доставал… чтобы снова почувствовать аромат любимой и навсегда потерянной женщины. Чтобы еще больше растравить