Футарк. Второй атт - Анна Орлова

– Могилу? – заинтересовался преподобный Невилл. – И кого же, если не секрет?

И я проклял свой длинный язык. Всех Кинов хоронили на семейном кладбище, так что родственников моих здесь быть не могло.

– Мистера Хоггарта, – ляпнул я.

– А, вот как, – сразу скис преподобный. Кажется, при жизни нынешний призрак ему не нравился.

– Я обещал племяннику мистера Хоггарта, что зайду его навестить, – принялся вдохновенно сочинять я (со слов призрака, племянник тот жил в Лондоне и не казал носа в Блумтаун уже по меньшей мере лет двадцать).

– Вот как? – переспросил преподобный уже безо всякого интереса. – Что ж, не буду вам мешать. Доброй ночи, мистер Кин!

– Доброй ночи! – откликнулся я, проводил взглядом священника, прямого, как палка, и наконец двинулся дальше…

Домой я вернулся совершенно разбитым, и только обильный ужин и небольшая порция коньяку вернули меня к жизни. Честно говоря, я намеревался немедленно улечься спать, настолько вымотался за этот день.

Увы, мне не суждено было забыться сном. Во-первых, Сирил обнаружил граммофон и завел какую-то ужасную современную музыку (как мрачно сообщил Ларример, он заказал пластинку по телефону, и еще пришлось дать на чай посыльному!). Во-вторых, нужно было проверить, как поживают мои раненые бедняжки. Слава богу, с ними все оказалось в полном порядке! Ну а в-третьих…

– Сэр, – произнес Ларример.

– Что? – измученно спросил я, распростершись в кресле.

– Осмелюсь доложить, сэр, у черного входа вас ожидают какие-то оборванные дети.

– Подайте им милостыню и пусть идут с миром… – сказал я.

– По-моему, это те самые, что в прошлый раз напугали Мэри, сэр! – с явным возмущением в голосе добавил дворецкий.

– Что ж вы сразу не сказали! – подскочил я и поспешил на кухню.

– Хорошо, что сегодня нет этой сердитой мисс! – встретил меня Пит.

– Миссис, – машинально поправил я. – Так, а не вы ли говорили, что допоздна по улицам гонять не можете?

– Ну вообще-то можем, но не каждый день, – сознался он, вытерев нос рукавом. – Мы это, домой заскочили, перекусили и отпросились еще на часок – в «сыщиков и воров» поиграть, а то днем неинтересно. Мы по очереди, чтоб ничего не упустить!

– Так-так, – сказал я, забывая об усталости. – Давайте выкладывайте, что у вас там?

– Значит, мистер Кин, мы весь день проторчали у этого Бабкока. В смысле, не у него, а там, в переулках, – обстоятельно начал Джек. – Удобно, все видать, и спрятаться есть где.

– Заходили к нему трое, – продолжил Пит. – Ребята за ними проследили, вот адреса… Но с виду люди как люди, ничего особенного.

Он протянул мне замусоленную бумажку с коряво нацарапанными химическим карандашом адресами и даже именами.

– Может, это просто клиенты. Для отвода глаз, – заметил Берти.

– Да ты подкованный парень, как я погляжу, – хмыкнул я, изучая короткий список. Ну, там видно будет, что с ним делать.

– А то! Я лучше всех в «сыщиков и воров» играю! Причем что за сыщиков, что за воров – одинаково хорошо! – гордо произнес рыжий мальчишка.

«Слышал бы тебя Таусенд», – подумал я и спросил у Пита:

– Ну а сам Бабкок ходил куда-нибудь?

– Ага! Там недалеко совсем, через квартал. К какому-то… сейчас, вспомню… Там Фил был, а он писать не очень горазд, – пояснил он. – Вспомнил! Мистер Адамсон там живет. Адрес такой…

Адамсон? Где-то я уже слышал эту фамилию… Ах да! Так звали того странного субъекта с дохлыми мышами, который донимал Таусенда на днях! Хм, ну, допустим, этнографу тоже может понадобиться поверенный, однако отметим и его.

– А вечером к Бабкоку зашли еще двое, – сказал тот и вынул из кармана сложенные листки с рисунками. – Вот этот и этот. Ну, тут они пострахолюднее нарисованы, а так с виду и не скажешь. Просто здоровые парни.

Знал ведь я, что Сирил преувеличивает! У страха-то глаза велики!

Я посмотрел на рисунки: один был тем, что подбил глаз кузену, второй регулярно навещал миссис Вашингтон.

– Этот вот, – показал я мальчишкам его портрет, – случайно не хромал?

– Ага, самую малость. И кривился все время… А вы знали, да?

– Догадался, – хмыкнул я. Видно, дробь веером легла… – Так что эти парни?

– А ничего. Они совсем немного в доме были, потом вышли и сразу прочь пошли. Я так думаю, – добавил Пит, – это они за платой заходили. А чего там долго делать-то?

– Куда направились, известно?

– А как же! Мы их до самых окраин проводили, – гордо сказал предводитель этой банды. – Дальше-то не стали, темно уж… В общем, они к Блумберри пошли. Уверенно так, сперва по дороге, а потом напрямки, лугами, мы смотрели, сколько могли разглядеть, – они прям туда и двинули…

Мне стало неспокойно. Может, лорд не зря опасался за своих лошадей?

– Спасибо, ребята, – сказал я, щедро оделяя их мелочью. – Вы мне очень помогли!

– Завтра караулить надо? – деловито спросил Джек.

– Пока нет, мне нужно кое-что выяснить, – покачал я головой. – Но если что, я знаю, где вас найти!

– А чего вам ездить, сэр? У вас машина приметная очень, – встрял Берти. – Вы лучше, как мы понадобимся, вон на громоотвод повесьте белый лоскут. Там как раз из слухового окошка удобно высунуться, я уж разглядел. А нам мимо пробежать несложно. Как увидим, так сразу и постучимся…

– Хм, а может, лучше так… Видите, на подоконнике кактус стоит? – Питомец Мэри изрядно подрос и щетинился иголками. – Вот если он будет справа, то вы мне нужны, слева – нет.

– Нет, мистер, с флажком лучше, – уверенно сказал Берти. – Во-первых, его издалека видать, а чтоб этот ваш кактус разглядеть, надо близко подходить, нас гонять будут. Во-вторых, вдруг эта ваша кухарка его возьмет и переставит? Ерунда же получится!

– Да, пожалуй, ты прав… – согласился я, хотя мне и не хотелось высовываться в слуховое окошко. – Пускай будет флажок. А теперь марш по домам, пока родители вас искать не начали!

– Мистер Кин, – вкрадчиво спросил Майк. – А пирога у вас там на кухне не осталось? Как в тот раз?

– Пирога нет, – честно ответил я. – Есть печенье. Будете?

Еще бы они отказались! Расхватали вмиг и исчезли, будто растворились, только подошвы по камням шлепали…

Я перевел дух и задумался. Так. Четверо клиентов, ходил Бабкок только к одному. Почему? Он самый важный из всех? Или по иной причине? Ведь остальные живут намного дальше, но явились сами… Ну что ж, попробуем проверить, а заодно отработаем мою идею!

– Хоггарт! – позвал я, вынимая из кармана четки. – Миссис Грейвс!

Сперва ничего не происходило, и я уж подумал, что из этой затеи ничего не выйдет, как вдруг прямо передо мной материализовались оба призрака.

– Ух ты! – сказал Хоггарт. – Столько лет в городе не был!

– И квартал-то какой приличный… – произнесла его подруга, с интересом осматриваясь. – Дома все богатые…

– Уважаемые, – сказал я. – Для вас есть дело. Миссис Грейвс, если вы согласитесь подежурить около дома поверенного Бабкока и сообщить мне потом, не отлучался ли куда ночью хозяин и не приходили ли к нему гости, а если приходили, то как выглядели, буду вам крайне признателен!

– С удовольствием прогуляюсь, сэр, – ответила она, выслушав адрес. – Давненько я по улицам не бродила…

– А я, а как же я?! – подскакивал Хоггарт.

– А вам, как мужчине, я оставил не менее ответственное, но более опасное задание, – сурово сказал я. – Да что вы испугались, вы же все равно мертвый!

– И правда, что это я? – буркнул он. – Чего делать надо?

– Отправитесь к некоему мистеру Адамсону, а там… все то же самое. Любые его отлучки, визитеры – следите и тут же сообщайте. Можете пошарить в доме, – добавил я, понимая, что призрак все равно не удержится, – вдруг найдется что-то интересное!

– Это дельце по мне! – потер пухлые ручки Хоггарт. – Ну, мы пошли! Нам же по пути, так что заодно и романтическую прогулку при луне устроим!

– Идите уже, – махнул я рукой и вернулся в дом.

Там царила тишина: кажется, Сирилу надоело терзать граммофон.

– Виктор! – услышал я его обиженный голос и поднял голову. Кузен смотрел на меня, перегнувшись через лестничные перила. – Вот скажи на милость, чего ради я несколько недель выл на чердаке, рискуя подцепить воспаление легких, если у тебя есть ручные призраки?!

– В воспитательных целях, – нашелся я и прошествовал к себе. Похоже, Сирил подглядывал за мной в окно… хм, и заметил призраков тоже? Видимо, ночью их могу видеть не только я!

И только в своей спальне я с легким раскаянием вспомнил, что так и не купил кузену свинцовую примочку…

Утро началось с вопля. Несмотря на закрытое окно, крик ввинчивался в уши, и в нем звенел такой ужас, что я, еще не открывая глаз, сунул руку под подушку и нащупал револьвер. Вооружившись, я кинулся к ближайшему окну и осторожно выглянул наружу. На пороге рыдала Мэри, однако не удавалось рассмотреть, что же ее настолько напугало.