Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская ментальность - Александр Валентинович Махлаюк

Г. Буасье в его книге «Оппозиция при цезарях» (1875), в частности его мнение о достаточно прочном сохранении среди солдат старых римских, республиканских по своей сути, традиций (в том числе религиозных) при полной поддержке со стороны войска единодержавной формы правления[192].

Большой вклад в разработку многих вопросов истории римской армии внес ученик Моммзена Альфред фон Домашевский, разрабатывавший очень широкий круг вопросов – от политической роли армии, солдатской религии и жалованья до римской военной архитектуры[193]. Его работы о военных знаменах (signa militaria), религии и системе чинов в императорской армии, несмотря на ряд ошибочных положений, сохраняют свою ценность[194]. В монографии о знаменах А. Домашевский, систематизировав данные всех видов источников, впервые дал детальную реконструкцию различных типов римских signa militaria, показал их роль в различных сферах военной жизни, в том числе в религиозно-культовой, подчеркнув особое значение Fahnenreligion, которая, по его мнению, только в правление первых Северов отодвигается на задний план культом императора[195]. Следует отметить, что высказанная автором мысль о том, что сам распорядок и условия военной жизни требовали особой религии, которая не знала гражданского религиозного календаря с его праздниками[196], была решительным образом опровергнута находкой Feriale Duranum. Пересматриваются и некоторые другие наблюдения и выводы немецкого историка, касающиеся армейской религии[197]. Заметим также, что военно-этическая подоплека культа знамен и других армейских культов фактически не получила у него специального освещения. Книга Домашевского о порядке чинов до сих пор остается наиболее полным исследованием по данной теме, хотя некоторые ее положения корректируются в современной историографии. В этой же работе автор, по существу, выдвинул свою концепцию истории императорской армии, развитую затем и в его общем труде по истории империи. По мысли историка, процесс провинциализации и варваризации армии, начатый при Адриане, фактически завершился при Септимии Севере, который, как ставленник варварской солдатской массы, сознательно изгонял или истреблял италийские кадры на военной и гражданской службе; истинно римские начала в армии оказались подавленными, и легионы утратили былые доблести, что и обрекало Рим на военные поражения[198]. Выдвигая на первый план субъективные и этнические факторы, автор даже подгонял некоторые факты под эту общую схему, которая в свете современных исследований не выдерживает критики[199]. Но высказанные им идеи, равно как и критический пересмотр отдельных его взглядов, стимулировали дальнейшее углубленное изучение различных аспектов римской военной организации

В начале ХХ в. появляется обширный труд еще одного представителя немецкой науки Ганса Дельбрюка «История военного искусства в рамках политической истории». Автор не ограничивается только подробным и компетентным разбором основных военных событий прошлого, но анализирует своеобразие военной организации разных народов и государств. Что касается «римских» глав этого труда, то, бесспорно, заслуживают поддержки высказанные Дельбрюком мысли о специфике римской воинской дисциплины, коренившейся в самом римском народном характере и в твердой административной власти магистратов, об особой роли центурионов в сохранении военных традиций Рима[200]. Принципиально важен и тезис о том, что римская армия, а вместе с нею и римское государство держались не только благодаря дисциплинарным мерам, но и благодаря «отвлеченному понятию воинской чести», причем эти дисциплина и честь были органически связаны с солдатской религией, прежде всего с культом императора[201]. Однако этот верный вывод не получил сколько-нибудь подробного обоснования в данной работе.

Развернутые суждения по данному аспекту содержит книга Шарля Ренеля, посвященная военным культам Рима[202]. Основное внимание французский исследователь уделил развитию и сакральному значению римских военных знамен, обосновав на большом сравнительном материале их тотемные истоки у римлян и других италийских племен. Обратил он внимание и на связь этого культа с другими божествами и обожествленными абстракциями, подробно охарактеризовал роль signa в военных ритуалах и в утверждении корпоративного духа легионов и других воинских частей. Вполне однозначно трактуя военные штандарты римлян как подлинные божества, автор связывал с их сакральной природой то особое значение, какое они имели в традициях римской армии и в сознании солдат. Хотя не все мнения автора по отдельным вопросам могут быть приняты, примечательно само его стремление рассматривать культовую практику армии во взаимосвязи с солдатской психологией, структурной эволюцией и традициями армии. Этим исследование Ренеля отличается от сугубо фактографических работ А. Домашевского и других германских историков, например П. Штайнера, посвятившего свое исследование подробному описанию римских военных наград и знаков отличия, но практически никак не затронувшего более общих проблем, в частности значения dona militaria в системе воинских ценностей[203].

В самом конце XIX и первые годы ХХ в. выходят первые крупные работы, в которых на основе документальных источников освещаются различные стороны военной истории отдельных провинций и затрагиваются в числе прочих также вопросы духовного облика и социального положения солдат. Среди таких работ долгое время по широте проблематики и фундированности выводов образцовыми оставались монографии Р. Канья и Ж. Леклье, посвященные соответственно истории римской армии в провинции Африка и в Египте[204].

Развитие историографии в эти и последующие десятилетия отмечено как продолжением конкретных исследований в русле намеченных ранее направлений и подходов, так и появлением ряда важных работ общего плана. В рамках конкретно-исторических штудий внимания исследователей привлекают такие темы, как социально-этнический состав рядового и командного состава[205], правовые аспекты положения солдат и ветеранов[206], порядок чинопроизводства и карьеры на разных уровнях военной иерархии[207]; исследуются также военно-уголовное право и дисциплина[208]. Интересный ракурс в изучении феномена солдатских мятежей в римской армии предложил в своей статье В.С. Мессер, попытавшись увидеть в них проявление определенной целостной традиции и указав, что при более внимательном рассмотрении такие эпизоды отнюдь не противоречат мнению об эффективности римской военной системы как таковой, но, напротив, могут рассматриваться как показатель высоких качеств римского солдата, его способности самостоятельно мыслить и действовать[209].

Следует также отметить, что в первые десятилетия ХХ в. были написаны многие статьи о римских военных институтах для «Реальной энциклопедии» Паули-Виссовы, до сих пор сохраняющие определенное значение как точные сводки всех известных на тот период времени данных источников[210]. Некоторые из этих статей можно отнести к работам обобщающего плана, как например, развернутые статьи (по существу, представляющие собой целые монографии) о римском легионе, написанные В. Кубичеком (период республики) и Э. Риттерлингом (период империи) и подробно осветившие развитие, структуру, дислокацию легионов[211]. Среди других достаточно крупных работ общего и монографического плана заслуживают быть отмеченными подробное изложение истории военного дела и военного искусства Рима в работе И.