Остров битвы - Шон Рассел

Эти слова по крайней мере не стали неожиданностью. Сэмюль всегда отличался решительностью и уверенностью в собственной правоте.

— И все?

— По нашим сведениям, все. Ардена сразили стрелой, когда он составлял список союзников.

— А что случилось с Бэлдом и Сэмюлем?

— Торен и Диз отправились за ними. Если бы на Диза не напали, когда он шел к Торену в сад, чтобы поговорить с ним после бала, он мог бы остановить кузенов. Но его застали врасплох.

— Диз ранен?

— Легко. Он поправится.

— Торен не пострадал?

— Внешне — нет.

— Какую боль принесли ему все эти события, — произнесла Ллин, несказанно радуясь, что Торен избежал смерти. — Надо же, собственные кузены…

— Ллин, мы не признаем, что убийцы принадлежали семейству Ренне.

— Конечно, — сказала девушка.

Когда было иначе?

На некоторое время воцарилось молчание.

— Мне жаль, что так вышло, Ллин.

— Да, бедный Арден. Его благородство…

— Я не об этом, — перебила девушку леди Беатрис.

— О… — Ллин глубоко вздохнула. — Этой ночью произошло нечто более ужасное. Со временем мне удастся забыть… — начала она, однако тут же умолкла. — Нет. Нет, не смогу. Я никогда не забуду всего, но сегодня случилось страшное, и это необходимо запомнить.

— Ты известна своей мудростью.

— Легко рассуждать о посторонних вещах, когда не покидаешь стен собственного дома.

Наступило неловкое молчание.

— У меня есть просьба…

Ллин насторожилась.

— Какая?

— Лорд Каррал несколько дней будет жить у нас. Я пытаюсь подыскать фаэльскую лютню, достойную его мастерства. У тебя сохранилась твоя лютня? Можно ли мне ее взять на время?

— Конечно. Правильно ли я поняла? Разве лорд Каррал — менестрель?

— Да, но я не рассказала другую печальную новость. Его дочь Элиз бросилась в реку Вестбрук. Тело до сих пор не нашли.

Ллин села, качая головой. Воистину то была ночь скорби.

Они с Алааном не сумели спасти Элиз, и вот что она сделала. Удалось ли Алаану сегодня ночью довести хоть одно начатое дело до конца?

— И отец девушки пришел к нам, — сказала Ллин, — чтобы отомстить брату, отдавшему руку дочери против воли отца — и ее собственной?

— Нет. Все гораздо сложнее. Мы признаем лорда Каррала законным главой семейства Уиллс. Остров Битвы перейдет в его владение, и лорд станет нашим союзником. Возможно, альянс Менвина пошатнется, когда его сторонники услышат такие новости. Ведь Менвин — узурпатор, и это общеизвестно. Одно дело, когда лорд Каррал жил с ним под одной крышей и своим молчаливым согласием, казалось, поощрял действия Менвина. Тогда это выглядело законным, однако теперь…

— Это может дать какой-либо ощутимый результат?

— Менвина Уиллса любят далеко не все его союзники. Некоторые могут счесть, что появилось оправдание, чтобы отказать ему в помощи. Вероятно, во многих благородных домах лорда Каррала признают главой семейства. Теперь у Менвина и принца Иннесского нет достаточного повода развязать войну, которую не одобряют члены их альянса. У них не будет ресурсов Острова. Вместо этого на Острове лорд Каррал создаст собственную армию. Скорее всего война все-таки случится. Она нужна Менвину и принцу Иннесскому, однако мы находимся в более выгодном положении, чем пару часов назад. В лагере Уиллсов у лорда Каррала найдутся друзья. Если первые сражения принесут нам победу, многие убедятся, что преданны не тому человеку.

— А можно ли доверять лорду?

— Да. Ты тоже поверишь ему, когда познакомишься.

— Вряд ли это случится.

— Я думаю, случится. Он захочет прийти и отблагодарить тебя за щедрость, с которой ты согласилась одолжить ему лютню. Не забывай, он слепой.

Она и на самом деле забыла. Что ж, возможно, они станут друзьями.

Глава 10

Утренний туман лохмотьями лежал над рекой Уиннд, местами будто стирая из виду берег. Там, где сквозь него пробивались лучи раннего солнца, вода словно дымилась.

Элиз опустила руку в воду, перегнувшись через борт лодки. Она всматривалась в самую глубь реки, спокойно наблюдая, как рука исполняет нежный танец в зеленоватой прохладе. Затем Элиз выпрямилась и оглянулась в сторону юга — туда, откуда они плыли. Лицо ее выражало беспокойство. Тэм видел, как сегодня утром девушка проделывала подобное десяток раз, и ее очевидный страх перед Хаффидом тревожил юношу.

Тэм до сих пор никому не рассказал, что сделала с собой Элиз — чем она стала, — и не понимал причины. Они знают? Бэйори, конечно, знал. Как он мог не знать?

Возможно, Шианон требует верности от людей, — подумал Тэм. — Никто не в силах отказать ей.

Он привстал и осмотрелся. Широкая, лениво текущая река была усыпана лодками и баржами, едва различимыми в тумане. По берегам виднелись деревья, и случайная ферма освещалась солнцем сквозь туманную дымку.

Они находились слишком далеко от обоих берегов, чтобы стать мишенью для лучников, и у юноши возникло некоторое чувство безопасности, хотя река всегда считалась далеко не безопасным местом.

Элиз снова села на скамью и поглядела на спутников, причем несколько лукаво.

— Бэйори, леди тоже может поучиться управлять веслами, — сказала она. — Дайте их мне на время. Вы уже давно гребете.

Бэйори неохотно передал весла девушке: отказать он не мог.

Вскоре лодка поплыла быстрее. Тэм и Бэйори переглянулись, подумав одно и то же: работая в таком темпе, Элиз быстро устанет.

Тэму казалось, что Бэйори выглядит одновременно и лучше, и хуже, чем в последние несколько недель. Юноша восстановил здоровье, на щеках появился румянец, тело снова обретало былую физическую форму. И в то же время Бэйори заметно помрачнел, будто его единственная любовь убежала с другим.

Тэм взглянул на Элиз. Даже в мужской одежде и с лицом, золотым от загара, она выглядела несказанно прекрасной. Странно, ведь Элиз не являлась красавицей в традиционном понимании. Лицо у нее было узкое, нос длинный, зато глаза большие и влажные, а нежные губы — настолько правильной формы, которую не смог бы передать ни один художник. Если истории про Шианон правдивы, то в будущем Бэйори ожидало разбитое сердце. Возможно, оно уже разбито, но кто мог знать точно?

Находилась ли Элиз полностью во власти Шианон, или не совсем, как она утверждала? Скорее всего даже сама девушка не знала правды.

Усилиями Элиз лодка оказалась в густом прохладном тумане, который окутал путников влажным плащом. Тэм дрожал. На мгновение они затерялись в бесконечной густой пелене, где тени исчезли, а направление движения — да и само движение — теряло всякий смысл. Тэм ожидал, что скоро впереди появятся огромные деревья, однако туман рассеялся, и лодка очутилась снова посередине реки.