Свадьба без брака, или в Пекло эльфов! (СИ) - Бахтиярова Анна

— Война? Не люблю войну.

И… щелкнула пальцами.

Я схватилась за голову, ожидая, как минимум, взрыва. Или стены пламени. Однако ничего такого не произошло. Вся армия Гарольда и мой «ненаглядный» эльф просто попадали на землю. Нет, к счастью, не мертвые. Они просто уснули. Все разом. Лежали себе и мирно посапывали, будто и воевать никогда не собирались. На какой-то миг мне полегчало. Хоть немного времени выиграно. Можно с матушкой обсудить ее будущее замужество. А в то, что ее туда надо отправить, я понимала четко и ясно. Иного не дано.

Но потом в душу закрались подозрения. Не может быть всё так просто. Старая ведьма ведь не дружит с головой. Наверняка, тут подвох. Как у Филомены с ее «без брака»!

— Хм… — бабка Рут, тем временем, хмуро оглядела спящих. — Какой симпатяга этот — с лысиной. Остальные уж больно растрепанные. А твой муженек ушастый так вообще оброс. Где ж это видано? Хвост, как у девки.

И она снова щелкнула пальцами. Я и сообразить ничего не успела. Не то, что предпринять. Миг и все мужчины вокруг лишились шевелюр.

Я вскрикнула и прижала ладони к губам, в ужасе взирая на гладенький череп благоверного. Тот аж блестел в свете луны. Ни единого волоска не осталось.

— Ты чего наделала, безумная! — заорала я, топая в отчаянье.

Великолепный ж всех тут перебьет, когда очнется и поймет, каким стал красавчиком. И я опять виноватой буду!

— А чего тебе не нравится? — удивилась бабка Рут. — Смотри, как хорош.

— Тьфу! Это кошмар! Верни, как было!

— Не могу. У меня колдовство неотменяемое. Уж такая уродилась. Коли сделала, назад не повернешь. Бабке только твоей однажды удалось с моими чарами справиться. Но тогда я случайно напортачила, а Фионе жертву принести пришлось.

При слове «жертва» мне грешным делом вспомнилась кошка Лапка. Но я тут же отмела эту мысль, как сумасшедшую. И снова набросилась на бабку Рут.

— Любое колдовство можно отменить! Говори как!

— Моё нельзя, — повторила та уперто и пошла себе дальше, напевая что-то под нос.

А я без сил упала на колени и чуть не разрыдалась.

— Не переживай ты так, — рядом остановилась Мойра и похлопала меня по плечу. — У тебя рога, у мужа — лысина. Просто идеально дополните друг друга. К тому же, волосы не голова иль конечности. Отрастут.

— Зато леди Сабину теперь легче будет за Гарольда замуж выдать, — добавила вынырнувшая из лавки Ви. — На фоне остальных лысин его лысина не будет смотреться так уж страшно.

— Тьфу на вас! — разъярилась я. — Утешили!

Впрочем, кое-какая польза от их идиотских аргументов всё же была. Слёзы высохли, так и не пролившись. Я вскочила, поправила перекосившуюся блузку и рванула в лавку. К матери на разборки.

— В общем так: когда Гарольд очнется, ты пойдешь за него замуж! — объявила я ей после того, как она икнула, взирая на меня — чудо-зверушку в ярости. — Иначе я сама магов вызову из стражей порядка, чтобы тебя отсюда выкурили. Допекли все! А ты больше всех! Больше Великолепного! А это о многом говорит!

На этом разборки закончились. Я пошла спать. Утро ночи мудренее.

****

Разбудили меня вопли. Мужнины.

Он носился по дому и истерил.

— Волосы! Мои шикарные волосы! Ну, ведьмы! В пекло вас всех! Вместе взятых!

— А что? Тебе идет, — проворчала я, спустившись вниз.

Настало утро, мои рога и прочая мерзость исчезли. Так что я имела полное право насмехаться над лысым мужем. А что такого? Ему одному что ли можно регулярно проходиться по моему внешнему виду?

— Верни всё назад! — потребовал он.

— Не могу.

— Ты ведьма или кто?!

— Дык я себя исправить не могу, а ты хочешь, чтобы тебе помогала.

— Вэллари!

— О! Ты, наконец, запомнил мое имя? Какая прелесть! Вот не высохло бы ваше эльфийское озеро, ты бы смог там искупаться. Волосы бы сразу отросли. Во всех местах.

— Мне не надо во… тьфу! В вашей треклятой магической лавке нет средств для роста волос?! — негодовал Великолепный.

— Да вроде было где-то.

— Где-то?! Не ты ли ревизию тут проводила вдоль и поперек?!

Супруг аж покраснел. Не то от злости, не то от натуги. Правильно! Так орать!

— Вот средство! — к нам подскочила Ви с флакончиком.

Эльф вырвал его у девчонки из рук, вылил себе на ладонь и принялся втирать в лысину. Так рьяно, будто от этого зависела его жизнь.

— Жжется, — пожаловался он.

— Стоп! — я разглядела флакон. — Ви, ну что ты за бестолочь? Это ж средство от вшей!

Супруг замер на пару секунд, потом заскрежетал зубами и швырнул склянку об пол.

— Каких еще вшей?! У меня и волос нету!

И рванул в ванную — мыть лысину.

Я посмотрела на Ви, а та вжала голову в плечи.

— Дык там полки рядом. Я ж не нарочно.

— Еще бы ты нарочно, — протянула я и повернулась к Мойре, которая преспокойно сидела в кресле и попивала утренний кофе. — А вояки где?

— Там же, где и ночью были. Снаружи. Дрыхнут.

— Ну-ну. Значит, основное веселье еще впереди.

…Супруг вернулся минут через пять. Злой, как тысяча чертей.

— С меня хватит, — объявил он, тряся кулаками. — Ухожу я из вашего сумасшедшего дома! В пекло ведьм! В пекло!

Бросив всё это мне в лицо, Великолепный выскочил наружу, будто за ним с пяток бабок Рут гналось.

— Надо же, — протянула я. — Знала бы, давно его побрила.

Мойра только пальцем у виска покрутила.

А веселье таки началось. Правда, не то, которое ожидалось.

Через полчаса в лавку постучались. Аккуратно так, нетребовательно.

— Простите, пожалуйста, — на пороге стоял Гарольд. — А вы не знаете, как мы все тут очутились? Мы проснулись, а память отшибло.

Я прислонилась к дверному косяку, пряча вздох облегчения. Значит, он позабыл, что желал получить назад украденные матушкой побрякушки. Это хорошо.

— Вы в путешествие отправились, — заверила я. — Вместе с друзьями.

— А-а-а, — он улыбнулся по-детски. — А зачем? И, кстати, вы случаем не в курсе, как меня зовут? Хоть убейте, не помню. Остальные говорят, я вроде за главного. Но никто не уверен.

Я застонала, поняв, что радоваться рано. У нас тут теперь не армия вояк, а сборище идиотов, с которым придется разбираться.

Глава 8. Полководец

— Ты такая красивая, Сабина. Просто цветок. И солнце. И… и сама жизнь.

Гарольд забыл всё на свете. Собственное имя, родной дом, кражу драгоценностей. А вот чувства к моей матушке остались. Он как увидел ее (после потери памяти), опять влюбился, как мальчишка. Был готов ходить за ней сутки напролет, говорить бесконечные комплименты и даже ноги целовать. Если б она позволила, конечно. Родительница скрежетала зубами. Но терпела. Всё лучше, чем тюрьма. Мне же потихоньку хотелось биться головой о стену. Раздражало, что в доме полно посторонних, от которых никак не удавалось избавиться.

Прошла неделя с памятной попытки штурма и побега моего облысевшего супруга. Но жизнь никак не желала возвращаться в привычную колею. Великолепный не возвращался, что меня устраивало. А вот с потерявшим память войском пришлось повозиться: кормить вояк, поить, спать укладывать прямо на полу в лавке. Треклятое колдовство бабки Рут, впрямь, оказалось необратимым. Сколько мы с Мойрой ни старались, все было бесполезно. Но я придумала выход. Отправила срочное послание в город, дабы вызвать жен наших «постояльцев». Те примчались на четвертый день целой толпой, стеная и охая. Разобрали своих благоверных. Мужики не сопротивлялись. Пусть память к ним не вернулась, зато жены понравились. Даже та пышечка, что упоминал Гарольд. Вояки согласились поехать с супругами восвояси и налаживать жизнь.

Увы, троих забирать было некому. Ни жен, ни других родственников у них не оказалось. Помимо Гарольда с нами остался бородатый дедок, непонятно как затесавшийся в войско, и молодой парень с огромными голубыми глазищами. Одного, как нам поведали жены остальных, звали Ромус, второго Берт. Дед весело стрелял выцветшими глазами в сторону Мойры, не понимая, что та слепая. Парень поглядывал на меня, чем бесил до дыма из ушей. Но мы их не выгоняли. Они ж, как дети. Случится что, мы ж виноваты будем. С ненормальной бабки Рут спрос-то не велик.