Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго

В октябре дело Румриха было передано в нью-йоркский суд, и абверу стали известны некоторые последствия провала, показавшие, что Файффер допустил ряд оплошностей и промахов, своей неосторожностью нанеся ущерб операциям в США. Хотя он и уверял Канариса, что Румрих знал его лишь под кодовым именем Н. Шпильман и не имел представления о его положении в германской секретной службе, выяснилось, что другие члены группы знали, что он капитан 2-го ранга Эрих Файффер, руководитель немецкой шпионской сети в Америке. Большое жюри, вынесшее обвинительный вердикт по делу арестованных членов группы Румриха и Грибля, имело достаточно оснований, чтобы заочно признать виновным и Файффера.

Когда еще только велось следствие по делу Румриха, абвер был потрясен тем, что адмирал Канарис предпочел назвать это «еще одним несчастным случаем». Четверо членов великолепной ячейки Вольфганга Блаума – Шаков, Кухриг, Гросс и мисс Гутманн – были арестованы в зоне канала при попытке сфотографировать укрепления форта Рэндольф. Хотя остальным членам группы удалось избежать провала и продолжать свою шпионскую деятельность до 7 декабря 1941 года, операции был нанесен значительный ущерб. Сам Блаум тоже был разоблачен, но избежал ареста, срочно покинув Панаму.

Канарис устроил перетряску всей верхушки отделов, отвечающих за операции в США, капитан Файффер был переведен из своего отделения на другую должность, где, по словам Канариса, он уже не нанесет вреда.

Эрих Файффер тяжело перенес этот удар. Даже пятнадцать лет спустя, когда я беседовал с ним, он не мог согласиться с Канарисом, что провал группы Румриха и Грибля нанес ущерб операциям абвера в США. Вскоре после описанных событий Леон Тарроу опубликовал хвастливую книгу об этом деле (за что был немедленно уволен директором ФБР Гувером). Однако на Файффера эти разоблачения не произвели впечатления.

«Хотя это всего лишь триллер, – говорил он мне, – книга тем не менее показала, как мало ФБР узнало о наших операциях. Фактически им удалось раскрыть лишь маргинальную группу дилетантов, которые обеспечивали лишь незначительную развединформацию».

Судя по материалам суда и особенно по «откровениям» Тарроу, ФБР не удалось по-настоящему заглянуть в нервный центр. Абвер (который Тарроу постоянно путал с гестапо) был упомянут лишь мельком, как организация с названием Nationale Geheim Abwehr, возглавляемая, предположительно, неким полковником Бушем. Адмирал Канарис сумел сохранить свою анонимность.

Более важной оказалась неспособность ФБР на этой стадии проникнуть в ядро абверовской сети в Соединенных Штатах. Как впоследствии хвастливо заявлял Файффер, его «настоящая организация совершенно не пострадала». Это же относится и к сети майора Риттера. Провал же Румриха лишь заставил немцев действовать осторожнее и тоньше. Как мы увидим, они результативно действовали еще более трех лет, а в отдельных случаях и дольше.

К тому времени, однако, абвер потерял интерес к Соединенным Штатам. Было напряженное время, и хватало дел вблизи от дома.

В то самое время, когда в Америке разразилось дело Румриха, абвер был полностью занят подготовкой к аншлюсу Австрии. Тогда же велась подрывная работа и нагнетание кризиса в Судетах. На западе главное внимание было обращено на Францию, поскольку предполагалось, что, когда Гитлер примется за Чехословакию, французы не останутся безразличными к судьбе своего главного союзника в Центральной Европе.

И наконец, на горизонте в качестве законной цели появилась Англия. Гитлер частично отменил свой запрет на шпионаж против британцев на их территории. В 1937 году он заявил Канарису, что тот может действовать в отношении Британской империи как считает нужным, несмотря на проводимую Чемберленом мирную политику.

Впервые после Первой мировой войны в центре внимания абвера оказалась Британия.

Часть вторая

В ФОКУСЕ – БРИТАНИЯ

Глава 7

ПУТЕШЕСТВИЕ В БРИКСТОНСКУЮ ТЮРЬМУ

За несколько лет до Первой мировой войны, когда сэр Огастес Фрэнсис Эндрю Торн был всего лишь лейтенантом гренадеров, кто-то в военном министерстве выдал ему велосипед и направил его в Восточную Англию «инспектировать местные преграды, которые могли бы воспрепятствовать германским экспедиционным силам». Вероятность тевтонского вторжения была весьма отдаленной, и миссия юного Торна была лишь рутинным упражнением. Но когда он катил на двух колесах по пыльным дорогам Норфолка и Суффолка, он видел туристов, проносящихся мимо него на мощных автомобилях. Это были офицеры германского Генерального штаба в штатском, выполнявшие сходное с задачей Торна обследование.

В те беззаботные годы великие европейские державы расширили гостеприимство в отношении офицеров генеральных штабов государств, решивших собирать информацию для вероятностных планов, составлявшихся на случай возможной войны против тех самых стран, которые они посещали, формально находясь в отпуске. Это были быстрые обзорные поездки на основе неписаного джентльменского соглашения. Это была завуалированная разведка, на основе которой туристы могли делать предположения о том, какие секреты пытаются сохранить гостеприимные хозяева.

Значило ли это, что немцы, обладающие неутолимым любопытством повсюду, считали, что могут обойтись без постоянных шпионов в Британии? Не совсем так. Тайный интерес немцев к Англии возник в начале столетия, когда агрессивная империалистическая политика кайзера и его военно-морские амбиции привели к эпохе активного рассеяния германских агентов по всему миру.

Британским направлением занимался германский отдел военно-морской разведки под руководством капитана Иоахима Тапкена. Из своего управления в Вильгельмсхафене он направлял деятельность 26 резидентов от залива Скапа-Флоу до мыса Лэндс-Энд. Это была «мрачная процессия шпионов», о которой сэр Бэзил Томпсон из Скотленд-Ярда столь презрительно говорил в своих мемуарах.

Им не повезло в том, что пришлось действовать против двух лучших контрразведчиков всех времен – сэра Бэзила, чей криминально-следственный отдел Скотленд-Ярда был исполнительным органом британской службы безопасности, и майора Вернона Келла, основателя и шефа МИ-5, бюро, которое правительство его величества учредило в 1909 году в рамках директората разведки военного министерства для «пресечения попыток иностранных держав добыть британские секреты».

В результате шпионы капитана Тапкена стали настолько хорошо известны британцам, что только пятеро из первоначального состава избежали ареста 5 августа 1914 года, в день начала Первой мировой войны. Во время самой войны лишь один немецкий агент сумел избежать неутомимой охоты Томпсона и Келла – Юлиус Зильбер, тихий южноафриканец австрийского происхождения, работавший цензором в Британии.

После войны Англия была практически абсолютно защищена от германского шпионажа вплоть до 1932 года, когда Норман Бейли-Стюарт, глуповатый лейтенантик шотландского полка, продался немцам и стал шпионом. Его шпионская карьера длилась всего пять месяцев и семнадцать дней, но он успел выдать ряд наиболее охраняемых секретов, касающихся тактики и организации британских бронетанковых войск. Бездумное предательство Бейли-Стюарта стало внезапным шоком. Тем не менее он до самой смерти отрицал свою вину даже при наличии бесспорных доказательств в виде захваченных архивов абвера. Когда же он был разоблачен МИ-5, абвер под инертным руководством капитана Конрада Патцига не сделал ни малейшей попытки завербовать кого-либо на его место или подыскать иную замену провалившемуся агенту.

После этого летом 1935 года Гитлер категорически запретил абверу засылать шпионов в Англию, поскольку пытался установить союзные отношения с ней. Но запрет опоздал. К тому времени первый агент, завербованный под руководством нового шефа – Канариса, уже действовал.

Каждый, кому хоть однажды пришлось подвергнуться процедуре проверки британской иммиграционной службы, поймет, как чувствуют себя шпионы при переходе государственной границы. Проверку осуществляют агенты спецслужб, а их потрепанные черные папки разбухли от списков «нежелательных лиц» – тех, кто разыскивается Скотленд-Ярдом за уголовные преступления или не рекомендован МИ-5. С тех пор как эти черные папки стали невыносимо исчерпывающими, шпионам, засылаемым в Британию, приходится прилагать чрезвычайные усилия, чтобы скрыть свою подлинную сущность.

Немец, 29 августа 1935 года предъявивший иммиграционному инспектору в Харвиче свои проездные документы, был собран и спокоен, заявил, что его фамилия не числится в списках международных мошенников. Он путешествовал под своим настоящим именем – Герман Гертц из Гамбурга. Все, что было записано в его паспорте, и все, что он говорил инспектору, было правдой – за исключением декларации о целях поездки.