Военачальник поневоле - Лоуренс Уотт-Эванс

Король Фенвел неимоверно осложнял их задачу, постоянно оскорбляя своих соседей. Когда принц Элкин из Офкара попросил руки принцессы Ашассы Младшей, Фенвел тут же выдал ее замуж за принца Табара из Калитона. Когда король Коринал II Ксиналлионский предложил заключить договор о торговых путях, Фенвел ничего не ответил и направил миссию в Офкар выяснить, не сделают ли там более выгодного предложения. Когда из Офкара тайно прибыл посланник, чтобы обсудить возможности войны с Ксиналлионом, Фенвел публично разгласил секрет. После того как Офкар выразил протест, а Ксиналлион, в свою очередь, предложил заключить союз, Фенвел отмахнулся от предложения как от глупой шутки.

И вот теперь впервые за триста лет Офкар и Ксиналлион образовали союз, направленный против Семмы. Фенвел Третий стал их общим врагом.

Со смертью Восьмого Военачальника вся сложная система взаимных договоров рухнула. Энмуринон, Калитон, Скайя, Танория и Нушасла отошли в сторону. Несмотря на многочисленные брачные союзы, связывающие эти Малые Королевства с Семмой, поддержки ждать было неоткуда — Фенвел каким-то образом исхитрился поссориться со всеми своими зарубежными родственниками.

В конце повествования Стеррен совершенно пал духом.

— Почему армии Офкара и Ксиналлиона до сих пор не осадили Семму? — спросил он.

Лар вздохнул. Единственная причина состоит в том, что союзники еще не решили, как поделить добычу и захваченную территорию. Лар и ему подобные — он сам нанимал несколько человек и был уверен, что у Восьмого Военачальника несколько тайных агентов — делали все возможное, чтобы оттянуть вторжение. Они мешали врагам сговориться, выискивали мнимые сложности, перехватывали переписку и так далее. Приближающийся сезон зимних дождей, возможно, предоставит еще одну короткую отсрочку, но весной обе армии двинутся на Семму. В этом можно не сомневаться.

Стеррену надо было либо удержать врагов от вторжения, либо нанести им решающий удар.

— Интересно, как я смогу это сделать? — спросил Стеррен.

— Мне тоже хотелось бы это знать, — пожал плечами Лар. — Очень хотелось бы.

Глава 10

Свободные от дежурства солдаты как обычно играли в кости. При виде этой картины Стеррену оставалось лишь недовольно вздохнуть.

Это неудовольствие частично проистекало из того, что отчаянные попытки военачальника произносить зажигательные речи и проводить отеческие беседы о священном долге защитников Семмы не возымели никакого действия.

С другой стороны, юношу раздражало то, что сам он не мог присоединиться к играющим. Его знаменитое в трущобах Этшара везение начисто улетучилось.

Теперь Стеррен неизменно оказывался в проигрыше.

Оставалось утешаться тем, что за время своего краткого ученичества он все же приобрел мизерную часть искусства ворлока: другого объяснения его головокружительным успехам в Этшаре не было. Чародеи и волшебники, попадавшиеся ему на крючок, не могли схватить нечестного игрока за руку, — ни первые, ни вторые ничего не понимали в ворлокстве.

Немного странным выглядело то, что его не разоблачили сами ворлоки, но, возможно, они испытывали чувство жалости к несчастному собрату, вынужденному зарабатывать себе на жизнь таким недостойным способом.

Несомненно, успех в Этшаре связан с его магическими возможностями, поскольку ни один вид магии не зависел в такой степени от местонахождения мага, как ворлокство. Чародейство, волшебство, колдовство, теургия, демонология и гербализм прекрасно действовали почти повсеместно. Правда, некоторые жаловались, что в Этшаре Пряностей использовалось столько магических сил, что их остатки засоряли окружающую среду и ослабляли действие более поздних заклинаний.

С ворлокством дело обстояло иначе. Мощь ворлока зависела от того, насколько близко он находился от таинственного Источника Силы, из которого черпал свое могущество.

Никто точно не знал, где находится Источник и что он собой представляет. Никто из отправившихся на его поиски назад не вернулся. Известно было только то, что он расположен где-то в холмах Алдагмора, неподалеку от границы между Баронством Сардирон и Гегемонией Этшар. Источник таинственным образом притягивал к себе ворлоков, ставших достаточно могущественными, чтобы услышать его Зов и откликнуться на него. Поскольку ворлоки, как и все остальные маги с практикой, совершенствовались в мастерстве, то рано или поздно они все начинали слышать Зов Источника и в конечном итоге или уходили в Алдагмор, или спешно бежали на юг. Зов неизбежно сопровождался ужасными видениями, ночными кошмарами и иными странными явлениями. Ворлоки никогда не обсуждали этот предмет с чужаками, — Зов пугал их, а признать, что ворлок чего-то боится, означало поставить под удар весь цех. Стеррен узнал об этом только потому, что бывший учитель, стараясь отвратить его от желания стать ворлоком, обрисовал все ужасы Зова в живописных подробностях.

Загадка Алдагмора уже лет пятнадцать будоражила умы ученых Этшара.

Одни утверждали, что именно в этом месте лежит центр Мира и что Сила является даром богов. Другие, что Источник был порожден вне Мира и представляет собой таинственное нечто, упавшее с небес в Ночь Безумия в 5202 году. Именно тогда и появилось ворлокство. Стеррен был еще младенцем, когда однажды ночью примерно половина населения Этшара с воплем проснулась от кошмарного сновидения, суть которого так никто и не понял. После этой ночи один из тысячи этшарцев неожиданно и навсегда трансформировался в ворлока, приобретя способность перемещать объекты, не прикасаясь к ним, воспламенять их взглядом, убивать при помощи мысли.

Однако чем бы ни был Источник, Стеррен сумел почерпнуть из него лишь жалкие крохи, от которых здесь, на южной оконечности Мира, не осталось и следа.

Более того, после двух шестиночий тщательных расследований юноша обнаружил, что местные жители ничего не слышали ни о Ночи Безумия, ни о ворлокстве. На семмате даже не было такого слова — «ворлок».

После нескольких крупных проигрышей от игры в кости пришлось отказаться.

Наблюдая, как солдаты бросают монеты, не обращая никакого внимания на своего главнокомандующего, Стеррен окончательно убедился, что с этими героями ему ни за что не удастся защитить королевство от объединенной армии Офкара и Ксиналлиона.

Прошлой ночью от Лара поступило новое донесение: Офкар собрал под свои знамена две сотни человек, а Ксиналлион — двести пятьдесят.

Семме путем титанических усилий удалось наскрести девяносто шесть. Стеррен даже бросил призыв к населению. Однако из всех добровольцев лишь полтора десятка отнеслись к делу серьезно. Остальные считали, что долг солдата состоит в том, чтобы пить и таскаться за девками в награду за несколько часов маршировки и упражнений с оружием.