Сиреневый туман - Владимир Колычев

Следак даже не пытался брать его на пушку. Он просто констатировал факт. Хлопчик попался на краже и, чтобы обелить себя, дал показания против Сергея Кирсанова. И теперь Серегу будут судить не по легкой сто восемьдесят пятой, а по тяжелой сто семьдесят пятой статье. Предварительный сговор, неоднократность, кража в крупных размерах. Плюс его неважный моральный облик. Так что можно схлопотать десять лет. Конфисковать у него нечего. Разве что бесценные человеческие годы… Десять лет. Это ж с ума сойти как много. Фактически это целая жизнь…

– И что вы от меня хотите? – разволновался Серега.

– В принципе, мне от тебя больше ничего не нужно, – покачал головой следователь. – Но мне бы не хотелось бросать тебя на произвол судьбы… В общем, у тебя есть возможность скостить себе тюремный срок… Ты подробно рассказываешь мне о твоих дружках, о ваших совместных делах, а я затем сверяю все с показаниями твоего дружка. Если все сходится, я делаю вывод о твоей готовности встать на путь исправления…

– А если не буду ничего рассказывать? – осторожно спросил Серега.

– Ну, тогда на суде ты получишь все свои десять лет… Да пойми ты, Кирсанов, твоя судьба в твоих руках. Никто не поможет тебе, кроме тебя самого… Кстати, если ты рассчитываешь на помощь своих дружков, то должен сразу тебя разочаровать. Все твои дружки задержаны и в настоящий момент находятся под следствием…

Голос мента звучал убедительно. Слишком убедительно.

– Как задержаны? – вытаращился на него Серега.

– Да вот так. Всю вашу малину накрыли… Да, забыл тебе сказать. Ты, наверное, думаешь, что своим признанием поставишь под удар своих дружков. Так вот, могу тебя успокоить, бояться тебе нечего. Кроме суда, разумеется. Где ты, кстати, будешь находиться на одной скамье со своими сообщниками. Так что советую тебе взяться за ум и во всем чистосердечно признаться… Ну так что, я тебя слушаю.

– А можно я на бумаге все изложу? – жалобно попросил Сергей.

– Ну что ж, бери бумагу, пиши. А я подожду…

Ждать следователю пришлось долго, часа два, не меньше. Наконец Серега представил ему свое повинное письмо.

Следак с бодрым видом пробежал глазами первую строчку, вторую. Затем на лице появилось удивление. Растерянность. Раздражение. Злость. Ярость.

– Что это такое? – в гневе заорал он.

– Вы же сами просили во всем признаться…

Серега взял на себя самый страшный грех, который только может быть. Он признался в измене Родине. Оказывается, он хотел угнать автомобиль «ВАЗ-2106» с одной-единственной целью – незаконно пересечь границу и попросить политического убежища в Соединенных Штатах Америки.

– Я настаиваю на том, чтобы это письмо было приобщено к делу, – окончательно добивая следака, потребовал он.

Это Женька Жуков рассказал ему такую историю. Бывалые уголовники частенько оговаривают себя в измене Родине. Звучит ужасно. Но люди знающие прекрасно понимают, что на суде политическая статья лопнет как мыльный пузырь. Останется только чистая уголовщина. Подследственного осудят по его настоящей уголовной статье. Но весь перец в том, что до суда этот умник не будет париться в грязной переполненной хате вместе с обычными уголовниками, да еще под давлением «кондовых» ментов. Он будет содержаться в чистой теплой камере внутреннего изолятора КГБ и дело будет иметь с интеллигентными чекистами.

Хорошую историю рассказал ему Жук. Но «спасибо» ему Серега не скажет ни за что на свете. Потому что Женька и не Жук вовсе, он самый настоящий козел. А если точнее, сексот и стукач.

Следак называл Хлопчика только по кличке. Серега не сразу понял, почему так. А потом до него дошло. Не знает мент Хлопчика ни по имени, ни по фамилии. Не задерживал Хлопчика никто, и братву из «бригады» никто не брал за жабры. Следак брал Серегу на пушку. Грамотно он это делал, не вопрос. Но все же ничего у него не вышло. Серега не сломался и не сдал своих сообщников. Так что мент со своей подсадной уткой в пролете. Так им и надо…

Государственная измена не прокатила. Следователь просто порвал Серегину писанину и вызвал конвой. Ломать его на признание он больше не стал. Видно, на сегодня у него был исчерпан лимит времени. Допросы с пристрастием еще впереди. Но Серега будет твердо стоять на своем. Десять лет – это слишком много, чтобы верить ментовским сказочкам.

В камеру он возвращался злой как собака. Первым делом он собирался порвать на куски Женьку. Но того уже не было. Его с вещами перевели в другую камеру. Все правильно, он выполнил свое задание, и менты вывели его из-под удара.

Женька предал его. Обидно. Но у него такая работа. Простить его нельзя, но понять можно. А как быть со Стеллой? Она-то предала его по своей воле. Ее подлость убила веру в людей. Но не сломала его самого. Он сильный, он все выдержит…

Глава шестая

Сегодня у Стеллы был праздник. Сегодня она сдала «Основы архитектурного проектирования». Как всегда, на «отлично». Этот экзамен завершил летнюю сессию за первый курс. Так что долой конспекты и учебники, покрывало и полотенце в пляжную сумку – и на реку. Каникулы начались.

Настроение отменное. Хочется петь и танцевать от радости. И Алка тоже веселится. Все экзамены она сдала на тройки, но это ее мало смущает. Ее девиз – «лишь бы не было двоек».

Они уже собирались выходить из дому, когда появился Ростик. Стелла с трудом сдержала рвущееся наружу раздражение.

Дверь ему открыла мама. Уж она-то этому гостю всегда рада. Похоже, давно мысленно их поженила.

Как всегда, Ростик выглядел безупречно. Модельная стрижка, белая без единой складки сорочка, идеально отутюженные брюки, туфли надраены до блеска. Слегка волнующий запах терпкого мужского одеколона. В руках пышный букет цветов.

Стелла решила, что он собирается поздравить ее с успешным завершением первого курса. Но Ростика волновало другое.

Ничуть не стесняясь присутствия Аллы, он пафосно вручил Стелле цветы, опустился перед ней на одно колено.

– Стелла! Я прошу вашей руки и сердца! – громко и заученно отчеканил он.

Попахивало бутафорией. Но при этом все было очень серьезно. А Стелла и тут в своем репертуаре. Она и опомниться не успела, как в голове сама по себе родилась язвительная фраза.

«Сердце я не отдам, но вы можете претендовать на мою левую почку…»

Какое счастье, что вслух она не сказала ничего. И то потому, что от волнения перехватило горло. Все-таки не каждый день ей делают брачное предложение.

Мама сияла от восторга. Стелла не хотела ее разочаровывать. Но и «да» вот так, с ходу сказать не могла.

Она молча повернулась к Ростику спиной и направилась в свою комнату. Всем своим видом она давала понять, что желает остаться с ним наедине.

– Стелла! Я тебя очень люблю и очень хочу, чтобы ты вышла за меня замуж! – тщательно скрывая свое волнение, сказал ей Ростик.

Надо признать, что как мужчина он производил выгодное впечатление. Симпатичный, статный, представительный, волевой склад лица. Алка считала, что он воплощает собой эталон мужественности. Но это потому, что она сама балдела от Ростика.

А Стелла балдела от Сергея. Да, она от него балдела. И уже не скрывала этого, по крайней мере от себя. Сергей не идеал, но в ее глазах он был настоящим мужчиной. Ее мужчиной… А Ростик ей неинтересен. И он должен это понимать. Он целый год бегает за ней, а результата никакого. Они даже ни разу не целовались. Естественно, упиралась она, а не он…

– А ты хорошо подумал, прежде чем делать мне предложение? – спросила Стелла.

– Ну ты же знаешь, я человек серьезный, ответственный. И никогда не бросаю слов на ветер. Иначе я ничего не смог бы в этой жизни добиться…

Успехи Ростика впечатляли. Ему не исполнилось девятнадцати лет, а он уже первый секретарь райкома комсомола. Ну кто еще может похвастаться столь стремительным карьерным взлетом?..

– Ты, Ростик, молодец, – не без иронии улыбнулась Стелла. – Ты – гордость нашей школы. Когда-нибудь ты станешь гордостью нашего города. А может быть, и всей страны…

– Может быть, – не стал он скрывать своих амбиций. – Во всяком случае, я к этому стремлюсь…

– Желаю тебе удачи, Ростик!

– Ты мне зубы не заговаривай, – надулся он. – Я сделал тебе предложение и жду ответа…

– А тебе не кажется, что нам еще рано жениться? Лично мне кажется, что мы для этого слишком молоды…

– Зато нам есть где жить. Родители готовы переехать на дачу, а нам освободят свою квартиру. А там я и сам квартиру получу.

– Какой ты предусмотрительный!.. – усмехнулась Стелла. – И все же я считаю, что нам рано жениться.

– Я могу и подождать, – занервничал Ростик.

– А смысл?

– В том-то и дело, что смысла нет… Не нужен я тебе. Не нужен… Все о своем Сереженьке думаешь?

– Думаю.

– А он о тебе думает? Ты-то нужна ему?.. Ты что, уже забыла, как он тебя на суде опозорил?

– Разве такое забудешь? – горько усмехнулась она.