Точка невозврата - Александр Чубарьян

– Выполнять то, что говорю я или другой проводник, – предупредил Винсент, проверяя крепления броника на одном из мордоворотов. – От группы не отходить, соблюдать тишину, «лапшу» не отключать.

– Хватит лечить, пошли. – Эрик передернул затвор на автомате. – Инструктаж по технике безопасности потом проведешь. После Охоты.

Этот парень беспокоил все больше и больше.

– Потом может и не наступить. – Сахо опустил на глаза стекла «супервайзора». Ночное видение, тепловое, сканер движения, бинокуляры – все вместе и еще десяток полезных функций весом сто двадцать грамов. Дорогая штучка, таких пока всего два в группе. Начальство обещало еще докупить, но в ближайший месяц вряд ли возьмут. Вот и приходится пока двумя обходиться – один у Винсента как у старшего, второй, как переходящее красное знамя, по всей группе гуляет.

Сахо пошел первым. Смотрел растяжки – пару раз уже нарывались на них, после чего приходилось нанимать новых проводников. За клиентами приглядывали Макс и Миха – два брата-«эмэмдэмсы». Старший был в федеральном розыске, и явно не за банальное мошенничество, а младший только начинал свою карьеру. Приглядывали не только для того, чтобы прикрыть клиентов, но и за тем, чтобы они в суматохе своих не перестреляли. Бывало и такое.

По вентиляционному каналу спустились в шахту метро – эту ветку так и не запустили. Когда промзону закрыли, тут поснимали проводку, рельсы, а ветку перекрыли до лучших времен.

– Сейчас выйдем на поверхность. Фонари выключаем, работаем только в режиме ночного видения, – негромко инструктировал Макс клиентов. – Сразу же передвигаемся направо, там двухэтажный магазин, обходим его и заходим в ворота станции техобслуживания. Не стрелять без разрешения, если что-то заметили, тихо говорите в «лапшу»…

Винсент искоса посмотрел на Эрика. Тот шел, словно робот. Двумя руками сжимал штурмовой «Фан-6» с оптикой и алчно зыркал по сторонам. Казалось, он ничего не слышал.

«Словно под психокодом», – подумал Винсент и двинулся вперед, догоняя Сахо.

– Не спускай с парня глаз, – предупредил он напарника, отключив «лапшу». – Он мне не нравится.

Сахо кивнул головой, видимо, тоже заметил это.

На поверхности была тишина. Беззвездное небо, осколок луны, едва-едва освещавший территорию Отстойника.

– Я – с другой стороны, – шепнул Винсент, показывая кивком на магазин, зиявший пустыми глазницами выбитых окон. Сахо снова кивнул и повел группу проторенной тропой.

Скользнув в темноту, Винсент сразу же активировал маскировку и медленно двинулся в обход магазина.

На этом маршруте еще никто из охотников, которых вел Винсент, не попадал в засаду, правда, этой дорогой он выходил всего второй раз, но, как известно, все когда-то случается впервые.

Какое-то движение метрах в тридцати от Винсента заставило его неподвижно замереть на месте. Тепловизор показал собаку, перебегающую улицу. Еще не всех перестреляли.

Первое время это место, превратившееся в свалку, облюбовали бродячие животные. Тогда сюда тоже приезжали на охоту, отстреливая голодных и злых зверей. Потом Отстойник постепенно стал местом обитания двуногих животных, тоже голодных и злых. И Охота продолжилась в новом качестве.

Винсент перенастроил дальность тепловизора и направил на то место, откуда бежала собака. Сидели на корточках два человека. Далеко, метров сорок. Кажется, притаились за стеной. В укрытии.

– Вижу двоих, – негромко сказал в «лапшу». – От меня сорок метров.

– У меня тоже двое, – отозвался Сахо. – Но поближе.

– Давайте уже начинать! – ворвался в наушник раздраженный голос Эрика. – Мы так до утра ходить будем.

– Винс, мы занимаем позицию, – сказал Сахо.

– Хорошо. Макс, ты – с клиентами, остальные – по периметру. Я – возле магазина. Без команды Сахо не стрелять.

Пацан, конечно же, начал стрелять раньше времени. Едва увидел цель.

Винсент слышал, как вполголоса выругался Сахо, но шум поднимать не стал. В конце концов, клиент всегда прав.

Загрохотали выстрелы – в тепловизор Винсент видел, как «его» парочка зашевелилась, а потом бросилась бежать в противоположную сторону.

Наверное, зацепил одного – судя по довольному хриплому бормотанию мальчишки. Но не убил – об этом стало понятно после яростных проклятий.

А дальше Винсент услышал вот такой разговор:

– Пошли! За ними!

Это, конечно же, пацан.

– Нет. Они уже ушли, и мы их не найдем. Надо возвращаться.

Это Сахо. Он был прав, теперь единственное, на что они могут рассчитывать, это засада. Что не входит в план Охоты.

– Что? Куда уходить? Я тебе за что деньги дал?

Предчувствия сбывались. Первые неприятности. Проблемы с клиентами – это плохо. Это надо разруливать.

Винсент торопливо направился к группе.

– Надо было выполнять инструкции, – звучало в «лапше». – Вас предупреждали, что…

– Да пошел ты! Ты меня что, обвинять в чем-то будешь? Клал я на твои инструкции, пошли за ними!

– Нет. – Сахо, как истинный индеец, был хладнокровен и тверд. – Если мы пойдем за ними, нарвемся на засаду. У них очень хорошо действует система оповещений и есть оружие…

Винсент возник из темноты и остановился перед Эриком.

– Мы можем перейти в другую локацию, – успокаивающе произнес Винсент, дотрагиваясь до плеча Эрика.

– Руки убери! И слушай! Я заплатил тебе деньги и час таскался по каким-то вонючим переходам, а теперь ты лепишь мне, что мы не будем их преследовать, а снова будем ходить? Я тебе что, турист-любитель, а? Урод!

Клиент всегда прав. Но…

Оскорбления Винсент пропустил мимо ушей.

Сахо отошел чуть в сторону, осматриваясь.

– Мы не будем преследовать их, потому что…

И все-таки пацан был ненормальным. Во-первых, потому что не стал выслушивать доводы, а просто направил автомат на Винсента, а во-вторых, потому что нажал на спусковой крючок.

Первые пули попали в броню. Остальные полетели в воздух.

Это правило Винсенту вбили еще в «Сантане»: если в тебя стреляют, забудь о разговорах.

Первые пули опрокинули Винсента на землю – он в падении инстинктивно развернул свой автомат

и направил его на Эрика. Не в броню – для этого он был слишком хорошим профессионалом. И следом, заметив движения телохранителей, перенаправил ствол на них…

…Вся группа собралась вокруг трех тел. Все молчали. Бросали взгляды на Винсента, тот не говорил ни слова, сидя на каком-то ящике, и курил.

– Тебе надо уходить, – сказал наконец Сахо.

Винсент кивнул.

– Хоть он и был псих, ты не должен был его убивать.

Снова кивок. Сахо прав. Но что толку с этих слов?

– Он приемный сын Учителя. Твоя жизнь сейчас стоит дешевле американского гамбургера.

Винсент поднялся.

– Этих… – кивнул Сахо на тела, – заберем с собой. Объясним, как все было. Записи у Вайна есть… но ты же понимаешь, что они не сыграют никакой роли.

Вайнштейн, пятый, и последний, член группы, чьей обязанностью было вести съемку всего происходящего. Для этого у него имелись две вмонтированные в очки миниатюрные камеры. Своего рода черный ящик.

Сахо был прав – эти записи не сыграют никакой роли. Съехавший с катушек пацан начал стрелять первым? Ну и что? Важно, кто выпустил пулю последним. Тот и поставил точку.

Винс повернулся и шагнул к круглому отверстию люка.

– С тобой было приятно работать, – донеслось ему вслед.

Повернул голову – парни на прощанье подняли руки. Махнул в ответ и через секунду скрылся в люке канализационной шахты.

Стаса отвезли домой. Парни на зеленой «БМВ» припарковались напротив подъезда, и, когда Стас уже выходил из машины, один из них предупредил:

– Если что, мы здесь будем.

Собственно, это были единственные слова, которые они произнесли за всю дорогу. Стас кивнул и захлопнул дверцу.

Поднялся по лестнице, вошел в квартиру.

«Мне не отвечай, просто делай, как я говорю. Молча. Включи свет на кухне».

Стас подчинился.

«Теперь в зале. Потом надень другую куртку».

Сделал и это, не совсем понимая, для чего.

«Выключи свет на кухне. Включи телевизор. Выключи свет в зале».

Выполнил.

«Теперь тихо выходи из квартиры и поднимайся на последний этаж».

Теперь Стас понял, чего хочет Голос.

Через крышу перешел в соседний подъезд. Вышел из него и бочком, вдоль стены в темноте дошел до угла.

«Лови такси. Стадион „Реалика“».

Поймал. По дороге Голос несколько раз велел Стасу повернуться и посмотреть назад. Видимо, хвоста не было, потому что никаких действий Голос предпринимать не стал, лишь когда они подъехали к стадиону, сказал, чтобы они ехали в Фили.

Одна из старых девятиэтажек. Подъезд с кодом, который безошибочно назвал Голос. Седьмой этаж.

Тамбур, заблокированный тяжелой металлической дверью. Глазок видеонаблюдения. Кнопка звонка.