Маленький дракон с актерского факультета - Лариса Шкатула

– Для него кузовок, видимо, как для нас темница. Ему куда больше нравится сидеть на моем плече.

– Он? Так это самец? - спросил Леон. - И как же вы его зовете?

– Антип, - ответила Катя, и тут же упрекнула себя за неосторожность: а вдруг черный историк наслышан о домовом Венусты Худионовны?

Защиту от подслушивания она поставила и теперь могла размышлять обо всем, не боясь чужого вторжения в свои мысли. Сейчас она думала о себе. Почему историки - те и другие остановили свой взгляд именно на ней? Что было в Екатерине такого, чего они не смогли бы найти в других девушках?

Назвать её особо умной или сообразительной трудно - попалась она самым глупейшим образом. Недаром Леон все время так снисходительно на неё посматривает. Считает, раз его противники бросают в бой таких неумелых, необстрелянных, значит, совсем плохи их дела?

Кони неслись, как угорелые - отчего-то её конвоир торопился. Катя побоялась, что при такой бешеной скачке Антип свалится с её плеча и привязала его к себе головным покрывалом, свернув наподобие скатки.

Внезапно она почувсивовала боль - уцепившись за прядь волос Антип так сильно потянул её к себе, что она вынуждена была невольно склонить голову к плечу.

– Преврати меня в змею! - шепнул ей домовой в самое ухо..

– В какую змею? - она даже подумала, что ослышалась.

– Не знаю, как она называется. В ту, которая свои жертвы душит.

– Удав, - тихо пробормотала Катя, боясь, что у неё ничего не получится.

Ведь она сама была привязана к Леону силой его магии. Она не могла сделать ему ничего плохого, но вдруг он не лишил её способности произносить заклинания над другими?

К счастью, черному историку сейчас было не до них: он как раз смотрел на то место, откуда начался их переход через время. То есть, на Черную Дыру, которая по виду вовсе не была черной.

Посреди поля, на небольшом участке, поросшем камышом, из земли всегда поднимался густой туман, похожий на слабый смерч. Подошедшему ближе были слышны какие-то странные звуки, не то завывания, не то рыдания. Местные жители считали место проклятым, старались к нему не приближаться и по возможности вообще обходили стороной.

Так что, Леон отвлекся, а Екатерина этим воспользовалась и произнесла заклинание, превращавшее Антипа в удава.

Будто блестящая серая молния метнулся он вперед, точно на спину черному историку, и обвился вокруг горла.

– Только не до смерти! - успела крикнуть Катя.

Потом она думала, что Леон просто растерялся. Конечно, трудно приписывать растерянность опытному магу, но он был справедливо наказан за то, что недооценил своего юного противника.

Между тем, лицо Леона посинело, глаза закрылись, а удав продолжал сжимать его в смертельных объятиях. Кате ничего не оставалось, как превратить Антипа обратно в белку.

– Я же кричала тебе - не до смерти, - принялась отчитывать она домового. - Еще немного, и ты сломал бы ему шею!

– Прости, - пропищал Антип, - но, будучи домовым, я знал, когда остановиться, если душишь человека, а в шкуре этого удава почему-то ничего не чувствовал, кроме того, что надо было сжимать. До хруста.

Катя спешилась и подошла к упавшему с коня Леону. Она приложила ухо к груди - сердце слабо билось. На шее остался красно-синий рубец. Девушка приложила руку к его груди - пульс стал ровнее. Скоро он придет в себя.

– А вот этого нам совсем не нужно! - сказала самой себе Катя и проделала тот же фокус, которым поразил её некогда Эраст. Она мысленно подняла в воздух тело Леона и, подтолкнув, направила прямо к Черной Дыре. Туманный смерч тут же поглотил его. - Думаю, Полактия Фортунатовна окажет мужу первую помощь.

– Берегись! - пискнул Антип. - Если разозлится эта женщина...

– Что ж, придется повоевать и с нею! - легкомысленно отмахнулась от его слов Катя.

Она опять привязала к себе Антипа, села на одного из коней и поскакала обратно. Теперь она уже точно знала, в какую сторону ей нужно двигаться...

На этот раз она чуть не забыла ладанку с домом, которая была приторочена к седлу другой лошади - ту Катя решила оставить.

Девушка пересела на лошадь Леона - она показалась ей выносливее - и уже собиралась тронуть поводья, как едва не заорала от боли. На этот раз Антип нешутейно полоснул её когтями.

– Ты что, офонарел? - совсем не по-местному взвизгнула она.

– Дом! Ты забыла мой дом! - верещал он и, наверное, будь в образе удава, задушил бы её насмерть. - Легкомысленная девчонка!

Екатерина слезла с лошади, сняла кузовок с седла той, которую она решила здесь же и оставить и опять взгромоздилась на прежнее место. С Антипом она решила не разговаривать - слишком много позволяет себе этот распоясавшийся домовой!

Вторая лошадь, однако, вовсе не собиралась оставаться одна и продолжала скакать рядом, словно Катя вела её в поводу.

Это показалось девушке странным: не то, чтобы она так уж хорошо знала повадки этих животных, но подозревала, что все, побывавшее в руках Леона, попросту не может быть обыкновенным.

Катерина остановила лошадь и спешилась.

– Чего ты опять удумала? - всполошился Антип - он понимал, что девушка обижена и верил, что по молодости лет она может натворить глупостей. Например, бросить его на произвол судьбы. А помирать в чужих краях, да ещё в образе ему не присущем, домовому вовсе не хотелось.

– Погоди, не мешай, я думать стану, - отмахнулась Катя и села в траву.

– Обо мне думать станешь? - все ещё боязливо осведомился он.

– О лошадях.

Катя не умела долго злиться, а Антип, как ни крути, был здесь её единственным товарищем.

– Посмотри, не кажутся они тебе странными?

Лошади стояли рядышком, не пытаясь щипать траву и не трогаясь с места.

– Может, оборотни? - предположил Антип.

Она встрепенулась.

– Точно, надо посмотреть.

Юная магиня прошла немного по траве и чуть поодаль, под кустом обнаружила листок, на котором ещё не высохли капельки росы. Она сняла росинку, положила на ладонь и проговориал:

– Ты, роса, что живешь в небесах, покажи невидимое, сними чары с зачарованного.

Маленькая капелька на её ладони стала расти, пока не достигла размера теннисного шарика, твердого и холодного. Екатерина глянула сквозь него, словно сквозь дверной глазок и увидела призрачный бесконечный коридор, в котором, как в калейдоскопе, извивались и плавились странные фигуры.

Она направила превращенную росинку на стоящих лошадей и, хотя готова была ко всему, чуть не выронила шарик. Воистину, трудно представить что-нибудь менее совместимое! Леон превратил в лошадей двух матерых волков. "Сказки он в жизнь воплощал! - догадалась Катя. - Или картину вспомнил: Иван-царевич на сером волке."

Звери покорно стояли, но Катя махнула на них рукой:

– Убирайтесь! Пошли вон!

Волки, объявившиеся на месте лошадей, метнулись и исчезли в густой траве.

– Придется добираться проверенным способом, - девушка поправила покрывало, удерживавшее Антипа, взяла в руку кузовок и шагнула...

Очутилась она у подножия холма, на котором возвышался огромный белый с золотом шатер, возле которого стояли на страже два монгольских воина, как определила по их одежде Екатерина.

К счастью, они смотрели совсем в другую сторону, так что девушка успела посадить в кузовок Антипа, расправить покрывало, чтобы укутаться в него, и уже на виду у воинов рухнуть в обморок.

Чтобы изобразить обморок, можно и не владеть секретами магии. Для этого необязательно учиться и в театральном институте, хотя именно актерская профессия помогает представить все особенно достоверно.

А когда упадешь, нужно постараться вспомнить слово-код, чтобы потянуть ниточку из клубка профессора Венусты Худионовны, чтобы обогатить свой лексикон соответствующим набором монголских слов.

Интересно, почему именно от Леона Катя узнала фамилию своей учительницы - Воронцова? Кому бы пришло в голову соотносить Венусту Худионовну с фрейлиной императрицы, если она этого почему либо стеснялась?..

Девушка все лежала без движения на земле, но никто к ней не подходил, хотя она готова была поклястся: стражники у шатра видели её эффектное падение.

Восток - дело тонкое? Чего ж тут тонкого, если женщина валяется на холодной земле и ни одна собака не беспокоится об этом!

Все-таки европейцы такого бы не допустили. Хорошо хоть лето на дворе, и она не заработает себе воспаление легких!

– Ты как, Антип, в порядке? - шепнула она; покрывало на лице давало ей такую возможность - со стороны не было видно, что она шевелит губами.

– А что мне сделается? - философски ответил домовой.

– Ой, я тебе сказать не успела! - спохватилась Катя - агент-растяпа! Если опасность почуешь, прикоснись к палочке, что кузовок закрывает, скажи:"Меньше!" Станешь землеройкой, быстрее сможешь убежать...

– А ты куда без меня собралась? - с подозрением поинтересовался домовой.