Провинциалы - Майра

– Ни в коем случае! – рассмеялся вампир. – Я ни о чём не жалею. Моя прежняя жизнь, полная, как я уже говорил, приключений и открытий, теперь кажется мне ненастоящей, так она бледна и скучна по сравнению с тем, как я живу сейчас. Может, это просто эффект новизны… Но если бы вы хоть на миг могли оказаться на моём месте, вряд ли вам захотелось бы возвращать свою прежнюю сущность. Всё дело в масштабе.

– И как же ты собираешься поступить с нашей бедной несовершенной Вселенной? – спросил маэстро Жорж, бестрепетно улыбаясь, в то время как все прочие в тревоге затаили дыхание.

– Никак! – пожал плечами мессир. – Я собираюсь изучать её. В ней такое множество загадок, которые были мне прежде недоступны по разным причинам, а часто и попросту неизвестны! И потом, мне нравится то, что я не одинок, что вокруг меня копошатся живые существа, слабые и хрупкие по сравнению со мной, но такие упорные и бесстрашные, и, как и я, стремящиеся к познанию скрытых законов. Я гораздо лучше понимаю теперь и тупелектцев, и людей, и фаргузийцев, и тех же самых кариогов… Понимаете, когда смотришь с такой высоты и видишь, какие страшные, слепые силы движут солнца и планеты и сколь гигантские расстояния отделяют нас всех друг от друга, совсем по-иному начинаешь относиться к чудесам. Чудо – не в том, что Вселенная велика, а в том, что мы все нашли друг друга. Рядом с этим фактом любые амбиции и недоразумения кажутся просто смешными. А теперь у меня просьба к высокому собранию. Верните мне, пожалуйста, мою солонку.

То, что пела флейта, трудно было назвать музыкой в обычном понимании этого слова, но Полонского, неожиданно для него самого, захватило неровное течение незнакомой мелодии. Иногда ему казалось, что это океан на какой-нибудь богом забытой планетке накатывает тяжёлыми волнами на скалистый берег, а иногда – что до его немузыкального слуха доносится грохот столкновения огромных глыб в открытом космосе, чего, конечно, не могло быть по всем физическим законам. Потом явственно слышался шум неизвестного инопланетного города, но он сразу сменялся высокой трелью радиосигнала SOS, который, в свою очередь, заглушался стартом межзвёздного лайнера… Словом, чего там только не было намешано!

Маэстро опустил инструмент. На его бледных губах играла мечтательная улыбка. Полонский заворочался в кресле.

– У вас был мессир Энрико, – сказал он утвердительно, поскольку задавать вопрос не было смысла.

– Да, – согласился маэстро Жорж. – Он одобрил мою новую сонату, я назвал её "Музыка сфер". Он сказал, что это просто божественно. Представляете, слышать такое от бога?

– Скорее, от джинна! – буркнул детектив.

Маэстро улыбнулся, в улыбке явственно сквозило сожаление.

– Кстати, – спросил он, – а солонку уже отправили по месту назначения?

– Сегодня утром.

– И куда же?

– Понятия не имею. Об этом знают только кариоги, это был их выбор. Думаю, можно надеяться, что никто посторонний до неё не доберётся, так что мессир в безопасности.

– Он был бы в большей безопасности, если бы солонку отдали ему, – заметил музыкант.

– И больше не имели бы никакой возможности с ним связаться? Это неразумно, маэстро.

– Он никому не причинит зла, Виктор!

– По собственной воле – конечно, нет. Но когда имеешь дело с силами такого масштаба, разве можно быть в чём-то уверенным до конца? И потом, маэстро, помните: сейчас его во многом сдерживает то, что живы те, кого он знает, к кому хорошо относится. Когда нас не будет, может быть, Вселенная станет для него безликой, и кто знает, к чему это приведёт?

– Как мрачно вы смотрите на жизнь! – маэстро вздохнул. – И вы, и ваш Торквемада – кстати, что за дикое прозвище? – и ваш юный приятель. Знаете, что сказал про него Энрико? "Все великие карьеры были испорчены этими героями из провинции. Они всегда появляются не вовремя. Вспомнить хотя бы 17 век, Францию…"

– Это он о чём?

– Я не совсем понял. А ещё он, уходя, сказал странную вещь: "Ни для кого из нас нет пути назад. И я, и вы – те, кто рядом со мной, – уже не будете прежними"…

Полонский скептически хмыкнул:

– Евангелие от Энрико! Вы действительно считаете его божеством, маэстро?

– Я завидую ему, – признался вампир. – Он уже многое изменил – во мне. Да и в вас, мне кажется, тоже.

Детектив пожал плечами.

– Не знаю, не замечал. Но, честно говоря, у меня давно не было такого запутанного и напряжённого дела. И пусть уж лучше эта власть будет в руках мессира Энрико, чем в руках Гин-Гроана! Интересно, кстати, вернулись ли к нашему наркомафиози сны?

– О да! – сказал маэстро Жорж и мстительно улыбнулся. – Ему сейчас снится встреча с Рикардо!

– Не завидую. Что ж, маэстро, пора и мне ложиться. Вы ещё будете работать?

– Да, – на лице вампира вновь возникло то же загадочное, мечтательное выражение. – Мне нужно записать ещё одну мелодию. Только что пришла в голову, прямо с названием – "Рождение светила".

Полонский пристально посмотрел на маэстро, затем попрощался и отправился в свой номер. На следующий день ему предстояло проводить музыканта на Ашпис и присутствовать на планёрке у Торквемады. Возвращение домой, на Меркурий, опять откладывалось, но детектива не слишком тянуло в родные пенаты.

Придя к себе, Полонский привычно заказал вечернюю порцию коктейля и стал готовиться ко сну. Он уселся в кресло с дымящимся бокалом, намереваясь прикинуть своё завтрашнее выступление на планёрке, но замер, не донеся трубочку до рта. Коктейль пах цветами с планеты Хазеоль в системе Шетанга. Полонский мог сказать с уверенностью, что никогда не бывал там, но перепутать этот запах с чем-нибудь другим было невозможно.

Детектив отставил бокал и с подозрением посмотрел на свой бар-автомат. Тот выглядел вполне невинно. Полонский вздохнул и выпил коктейль, пряный аромат незнакомой растительности наполнил его лёгкие, и он явственно увидел себя бредущим среди зарослей огромных сиреневых ромашек. Стряхнув видение, детектив лёг в кровать и закрыл глаза, но заснуть сразу ему не удалось.

Белоснежные простыни благоухали мурлагой – крохотным растеньицем, которого давно не существовало в природе, потому что уже на памяти Полонского, двадцать лет назад, оно было полностью выведено с лица Горелеи в системе Хухто местными мастерами-парфюмерами, открывшими, что духи с этим запахом имеют огромный спрос по всей Галактике. В последний раз детектив ощущал их аромат, когда гостил у бабушки на Юпитере после четвёртого класса колледжа.

Наконец Полонскому удалось заснуть, но это было ничуть не лучше, потому что во сне на него ринулись всевозможные запахи – трав, которых он никогда не видел, цветов, которые уже исчезли, листьев с ещё не открытых планет… Это не было неприятно, но непривычный, дотоле закрытый для него мир ароматов оказался слишком огромным и разнообразным, так что Полонский чувствовал себя ребёнком, потерявшимся в густом лесу.