Алиса и Диана в темной Руси - Инна Ивановна Фидянина-Зубкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Лесной царь-то? О, это бог Святибор, владеющий всеми лесами на земле. Лесной царь управляет всеми лешими и лесными духами. Он главный в лесу, властелин, хозяин. У него корона на голове, а голова покоится в белесых туманах. Его голос можно услышать в тихом и таинственном ночном шорохе лесной листвы. Так Лесной царь старается завлечь парубков в свои чертоги, чтобы, вырастив их во дворце, женить на своих дочерях. Прознав, что в чаще живет Лесной царь, люди обходят ее стороной. Она считается священной рощей.
– А его можно увидеть?
– Не, никак нельзя! Он не нежить, а живой бог и смотрит на нас из царства Прави.
– Как Христос?
Леший смутился и пробурчал:
– Не знаю я вашего Христоса. И знать не хочу!
– Дедушка, а ты недавно обмолвился, что баба Яга – моя родная бабка. Объясни!
– Какой я тебе дедушка? Я мужичок еще молоденький! – попытался лесничий увести разговор в другую сторону.
– А сколько тебе лет?
– Ну миллион-другой. Не помню.
– Ха! Старый, старый, еще какой старый! – засмеялась Алиса. – Так что там насчет Грибнича, который напоминает мне моего папку; и Ивана-царевича – вылитого деда Ваню; и бабы Яги, похожей на нашу бабушку Валю?
Леший понял, что ему уже не удастся отвертеться и придется все рассказать ведьминым внучкам:
– Понимаешь, лапочка, есть два мира: сказочный и реальный. В реальном мире очень много смердов живет! А в сказочном мире намного меньше народу и все они волшебные, и живут сразу в двух мирах. А люди только в одном, в своем. Находясь среди вас, мы не помним, как жили в сказке: наша душа раздваивается и в реальность попадает только та половинка, у которой бог Сварог забрал память.
– А зачем он такое делает?
– Вообще-то мы – злая нежить, среди нас добреньких раз-два и обчелся! А Сварог дает шанс нашим душам исправиться. Живя среди вас, мы добреем и умнеем. Вот когда твоя баба Валя умрет, половина ее души вернется в половинку души бабы Яги, и ведьма станет чуть-чуть добрее и мудрее. Потом Сварог снова разделит ее обновленную душу на две части и отправит в мир людей родиться заново в какой-нибудь маленькой девочке. И так много-много раз, пока…
– Пока баба Яга не станет доброй феей, и смысл всех сказок пропадет! – буркнула Алиса.
– Почему?
– Ты же сам сказал, что если все станут добрыми, то не будет борьбы за выживание, и жизнь исчезнет вовсе. Эволюция! А моя мать тоже из сказки? И кто она тут? Мама-крот с наивысшей ученой степенью?
Леший хмыкнул и продолжил:
– Да не, далеко не все, кого мы рожаем в реальном мире, необычные существа. А твоя мать вообще сказочница, ей в нашем мире нет места! Сама ведь знаешь, как у нас сказочников обзывают: мол, самый худший из людей – это сказочник-злодей!
Алисонька вдруг опустила плечи и стала жалкой-прежалкой:
– Над мамкой и в реальной России все смеются. Придумывают про нее всякие сплетни нехорошие. Она потом плачет. Да, она парикмахер. И что, не имеет право стихи и сказки писать?
– Да что ты, дочечка! Твоя мама самый настоящий писатель, не слушай ты никого. А парикмахерша она просто так, для прикрытия, ну и для вас. Она же больше училки зарабатывает?
– Больше, – улыбнулся ребенок.
– Ну вот, – лесной дух погрозил кулачком в пространство. – Мы всем этим ученым со степенями покажем!
Алиса рассмеялась:
– А откуда ты всё знаешь, ты тоже в оба мира шныряешь?
Леший притворно замотал головой и всерьез задумался:
– Может, твоя мамка из совсем другого мира, из третьего.
– Из какого?
– Ну, из вашей Прави, там, где Христос живет. Или из вашей Нави, где дьявол с бесами развлекаются.
– Не, до бога ей далеко, да и до дьявола тоже. Она простая и хорошая! Немножко странная: тихая такая, домашняя, все пишет и пишет себе в уголке в свободное время, когда я сплю.
Тут Алиса выпрямилась и сказала:
– Нет, ты скажи: вот откуда мы бы знали о вашем сказочном мире, если б ни сказочники, а? Нет, тут что-то не так! Тут прячется какая-то тайна. Ничего, я ее разгадаю, у меня жизнь длинная.
Леший сделал вид, что чистит ногти:
– Ну, не такая уж и длинная.
Девица на его замечание не обратила внимания и продолжила рассуждать:
– Итак, Грибнич – мой папа, Царь-самодур – мой дед, Яга – бабушка, с мамой потом разберемся, а мы с Динкой кто?
– Хо-хо-хо! Никто. Если бы вы были кем-то тут, то вы бы сюда никак не смогли попасть. А раз вы тут, значит, вас тут нет!
– Вот и врешь, а как же баба Яга, которая туда-сюда шныряет?
Лешак потер свой умный лоб:
– А знаешь что, когда твоя мама Инна закончит писать эту сказку, уговаривай ее написать продолжение. Глядишь и узнаешь, кто ты, кто Диана, и кто есть кто твоя мамашка.
– Ладно, – согласилось дитя и оглянулось.
Дианка спала, свернувшись калачиком. Прижавшись к ней, дремал Тимоша. Алиса, по старой памяти, очень сильно приревновала ворона к сестре, но вскоре одумалась: «Эх-хэ-хэх, это ж бесы гуляют в моей душе!»
Она беспомощно взглянула на нежить.
– Гони чертей, гони их к чертовой матери! – забранился лесной дух, почти как дед Иван.
Алиса засмеялась:
– Во-во, к чертовой матери! Я люблю вас обоих, – сказала она Тимофею и сестренке.
И прилегла рядышком, уткнувшись в теплую, мохнатую Динкину спину, приобняв своего черного принца. А засыпая, пробормотала:
– Дедушка Леший, а ты сам в нашем мире кто?
– Ха! Ты как встретишь хороброго лесничего Лешку, то знай, что это я. Не встречала пока?
– Не-а. А Ягодник, Полевик, Гороховая баба и Богинка, они кто у нас?
– Да шут их знает! Спи, ягодка, спи.
А сам себе прошептал: «Поди по тюрьмам сидят. Особливо эти две бабы».
Глава 16. Алиса принимает решение спасать царя-самодура
Первой проснулась Диана. Оглядевшись по сторонам, заметила лежащий рядом свой хвост. Обрадовалась:
– Я становлюсь девочкой! – она почему-то побрезговала прикоснуться к хвосту.
– И правильно, – привидением возник перед нею Леший. – Скормим его волкам!
Девочке снова стало дурно от кормежки чьей-либо плотью. Но она промолчала, – это был необычный ребенок, не волевой, не дерзкий. Она привыкла бегать за Алисой и давать деру при первой же опасности.
А Леший все не унимался:
– Волки, волки, бегите сюда, Дианкин хвост сожрите! – ему было весело, он хохотал и не знал, дурак этакий, что волков-то как раз
