Рождественский. Теория риторики - Мария

Сила "Риторики" Аристотеля состоит именно в делении речей на виды [8, 24], так как каждый вид обладает своим этосом, конкретно определенным. Взгляды Цицерона, отраженные в его диалогах по риторике, возвращают риторику к диалектике. Цицерон говорит о гражданском и судебном ораторстве, но в центр риторики ставит образованность оратора, его общую культуру и конкретные знания в предмете данной ораторской речи (знание истории, права, прецедентов и др.) [39, 228]. Это, по Цицерону, предпосылки успешной речи. Образованность и осведомленность позволяют оратору успешно действовать. Образованность и осведомленность --- основа действенности речи, украшаемой ораторской техникой, куда включаются психологические и социальные моменты, опытность в ораторской практике и умение владеть голосом.

Образованность и осведомленность предполагают позитивные и объективные знания, которые достигаются средствами диалектики в конечном счете. Доводы ораторов должны быть построены на объективном знании. Сам замысел речи, ее пафос зависят от позитивного решения вопроса, которое невозможно без объективного знания. Диалектика

становится смысловым основанием действенной ораторики. Так устанавливается принципиальная связь между риторикой и логикой.

В настоящее время и в прошлом построение связи между логикой и речью было сложным предметом исследования. Естественно, что логически правильная речь возможна только на этических условиях диалектики --- совместного искания истины. Если отказаться от этого условия, то правила логики установить нельзя. Правильность мысли может быть установлена только анализом речи, целью которой является истина. Логика

начинает с того, что устанавливает истинное или ложное в суждениях и тем становится наукой о правильной мысли.

"Аналитики" Аристотеля начинаются с анализа предложений языка. В предложениях Аристотель устанавливает основное членение предложения: субъект суждения

, предикат

и связка

[5, 118]. Эти три члена предложения являются чисто смысловым делением предложения. Особенностью этого смыслового деления является то, что оно не может быть обосновано формально, т.е. словами и частицами или порядком слов. Все эти языковые средства

ни в одном языке не могут служить семантическому разделению предложения, такому, как в аналитиках. Только связка, которая, по Аристотелю, выражается в том числе и интонацией , может быть признаком такого деления, но этот признак не является универсальным, и до сих пор не установлено ясных соответствий между делением логическим и грамматическим.

Кроме этого, Аристотель оговаривает, что рассматривает не все, а только "правильные" предложения, разумея под этим не только грамматическую, но и смысловую правильность, так как есть немало реальных предложений, мысль которых абсурдна.

Вместе с тем есть и такие предложения, в которых логическое деление может быть только предположено и не выражено словесно: Вечерело. Пожар. Как хорошо! Наконец, вопросительные предложения одним из членов имеют вопрос или, в случае общего вопроса, сами представляют собой не суждение, а лишь потенцию суждения, если на вопрос будет получен ответ.

Все это значит, что если любое предложение риторично, то только часть предложений логична.

Развитие логики привело к символической логике

, где была разработана система символов

, заменяющих части "логичных" предложений и позволяющих логике освободиться от пут языка.

Рациональная риторика и рациональная грамматика

фактически ставили своей целью образовать логически более правильную речь и строили образ такого речедеятеля, который объяснялся бы таким языком, который был бы близок к правильному мышлению. Правила рациональной риторики и рациональной грамматики строились так, чтобы исключить предложения, не подлежащие логической интерпретации из правильного языка.

Рациональная риторика, как было показано на разборе риторики Ломоносова, строила аналитико-синтетическую процедуру: сначала тема речи подвергалась логическому анализу путем соотнесения этой темы с общими местами, которые фактически представляют собой вопросы к членам предложения, а потом, после ответов на эти вопросы, можно было в зависимости от риторической задачи раскрыть и распространить часть итогов логического анализа

или, в предельном случае, ответы на вопрос.

Что касается рациональной грамматики

, то она, рассматривая строй предложения, фактически выделяла словосочетания, составляющие предложения: предикативные, атрибутивные, дополнительные

, обстоятельственные

. Каждый тип связи определялся вопросом. Таким образом, между грамматикой и риторикой образовывалась связь в виде терминов-вопросов, содержание которых дает представле ние о предмете мысли, но не о форме мысли.

Содержание каждого вопросительного слова или вопросительного местоимения интерпретируется бесконечным рядом синонимов: "какой?" --- "хороший, плохой, синий, деревянный, механический, лунный...". Это самые широкие синонимические отношения, где гиперонимом выступает вопрос: "какой?" --- качество, "кто?" --- персона, "что?" --- вещь, "как?" --- способ действия и т.д.

Оказалось, что таких наиболее общих слов немного. Каждый синонимический ряд может быть поделен назначением новых гиперонимов в этом ряду. На схеме 1.17 показано, что возникает тезаурус

, т.е. система подчиненных и рядоположенных слов, взятая в их семантических значениях.

Схема 1.17

Тезаурусный принцип расположения понятий и установление отношений между ними позволяет состояться содержательной логике, т.е. логике, оперирующей реальными понятиями в реальных условиях общения. Когда операции над понятиями выделяют в свой предмет исследования, устанавливается формальная логика

, исследующая связи между понятиями.

В риторике важен логический анализ

, прежде всего как инструмент риторической критики. В риторике такой анализ можно произвести только через тезаурус

. Вне тезауруса приложить логику к словесному произведению нельзя, хотя такие попытки делаются. Связь между логикой, риторикой и грамматикой проходит через общие места и топы.

Под общими местами понимают обычно высшие уровни тезауруса лексических значений, а под топами

 --- низшие уровни. Высший уровень лексических значений подвержен малым изменениям --- общие места относительно прочны, но топы достаточно подвижны:

"Красть нехорошо" --- общее место

.

"Красть у чужих опасно, но можно" --- топ в практической этике.

"Красть --- безусловно, смертный грех" --- топ в духовной морали.

Сказанное означает, что топика зависит от этоса, вызывает пафос

и соответствующий логос

. Силлогизмы

, энтимемы и примеры

в своей содержательной логике зависят от этоса как специального установления, организующего речь.

1.4. Законы речи и правила риторики

1.4.1. Индукция и дедукция в риторике

Античная риторика, гомилетика, рациональная риторика выводили свои положени из практики ораторского и проповеднического красноречия. Они представляли собой обобщение удачных приемов ведения убеждающей речи

и обосновывались риторами эвристически.

Однако любое положение, закрепленное термином риторики, фактически скрывало две стороны: объективные законы реальности речи, с одной стороны, и правила удачного использования этих законов, с другой.

Риторика Аристотеля начинается от различения трех видов речей: показательной

, судебной

и совещательной

[8, 24]. Это разделение дано эвристически: "есть такие виды речей". Но в этих начальных терминах скрыты, во-первых, категории этоса --- виды собраний, где может быть публична речь, вовторых, категории пафоса --- прославить или проклясть кого-либо и чтолибо, рассмотреть прошедшие и не видимые сейчас события, склонить или отклонить предлагаемые решения, и, в-третьих, категории логоса --- способы создания понятной и эстетически совершенной речи. Все эти категории: пафос

, этос и логос

 --- объединяются в свою конфигурацию в данном высказывании.

Ораторская практика

античности не могла дать ясного разделения законов и правил, так как и в народном суде, и в народном собрании употреблялись судительность и совещательность речи одновременно, нередко призывали богов в свидетели, хвалили и проклинали --- все в одном и том же высказывании. Современная ораторская практика, например, в суде также показывает, что судебный оратор хвалит закон и осуждает беззаконие, советует принять суду то или иное решение и разбирает дело, как говорят, по существу. Таким образом, строгое различение, проведенное Аристотелем, --- плод теоретической мысли, хотя и опирающейся на практические прецеденты ораторских удач и провалов. Таблица 1.9 обобщает теоретические идеи, лежащие в основании разделени видов речи