Уроки приручения, или Моя несносная команда. Часть 4 - Анна Алексеева

Они, конечно, смекнули, что ситуация обернулась не в их пользу, и тоже сменили тактику.

Стали играть на опережение.

Все словно забыли про финты и всевозможные обманки. Целью стало как можно быстрее завладеть яйцом и принести его в свое гнездо.

Игра стала намного более напряженной. Один раунд сменялся другим с невероятной скоростью. Но горняки устали. Лео и Рыч – тоже. Лео в этот раз стоял на защите и отбивался от горняков, которые все равно нет-нет, а прорывались к яйцу.

Все начали допускать ошибки.

Когда время было уже почти на исходе, счет был три-три.

– Они тоже играли не в полную силу, – цокнула языком Мира. – Похоже, Ливзы, как и наши, сначала хотели вымотать соперника. Ради этого и выпустили на поле серенотцев. Чтобы наши за ними побегали.

– И что теперь? – напряженно спросила я.

– Нужна замена, – голос Миры дрогнул. – Прежним составом мы бы с ними точно не справились…

– А нынешним? Они справятся?

– Я не знаю.

В нашей команде снова произошла замена.

Посадив Лео и Рыча, на поле выпустили новичков. Мира, кажется, скрипнула зубами.

– Думаешь, это была плохая идея?

– Они не могут играть в команде. Мы еще не сыграны. Зачем выпускать их на поле, когда время почти вышло?

У меня сердце вырывалось из груди от волнения.

Три-три. Одно очко решит дальнейшую судьбу команды. Если будет победа, мы выйдем в четвертьфинал. Если останется ничья, победит тот, у кого в сумме больше очков. И здесь все совсем не очевидно.

– А что у нас с суммой очков? – спросила я напряженно.

– Ноздря в ноздрю. Ливз обыграли горгулов со счетом пять-один. А с учетом дополнительных…

Она не договорила, потому что раздался сигнал – и драконы сорвались со своих мест. Все пятеро рванули вперед, не разбирая дороги и не пытаясь рассмотреть, что делают Ливз. Быстрее всех мчался Даниэль. За ним почти с той же скоростью летел Маркус. Гурсо вошел в боевой режим и несся вперед мутным, почти не различимым пятном. Макс немного отставал от остальных, а последним летел каменный Ваал. Все они двигались прямо на половину соперника, каждый по своей траектории. Это чем-то напоминало то, что делали горгулы, только, в отличие от них, наши парни не вставали плотным рядом. Каждый был сам за себя.

Ливз не сразу поняли, что происходит. А когда поняли, ускорили свое нападение. Гнездо никто не защищает. Просто лети и забирай яйцо.

Миранда сжала кулаки, а я напрочь забыла о слабости и даже встала на ноги, не в силах оторвать взгляд от вещателя.

Оборона Ливз пала быстро. Пока они отвлекались на Дэна и Маркуса, до яйца добрался Гурсо и невидимой лентой помчался обратно.

Счет шел на секунды.

Ливз тем временем тоже добрались до яйца, где не встретили никакого сопротивления, и с задержкой в несколько мгновений уже летели обратно.

Даниэль помчался догонять Гурсо. Когда они поравнялись, серенотец отдал Дэну яйцо, и тот бросился обратно на такой скорости, на какую только был способен. Не знаю, как он успевал различать на своем пути препятствия. Остальные поднялись в воздух и замерли, наблюдая.

Больше никто ничего сделать не мог. Дэн был быстрее горняков. И он должен был либо успеть, либо опоздать.

Десять секунд осталось до конца. Я забыла дышать.

Девять. Ливзы давно пересекли середину поля, но у них уже не было шансов успеть.

Восемь. Данэль ударился крылом об один из столбов.

Семь. Выравнялся.

Шесть. До гнезда осталось совсем немного.

Пять. Еще один рывок крыльями.

Четыре. Ветер ударил ему в спину, подгоняя.

Три. На экране вещателя осталось только его образ и стремительно приближающееся гнездо.

Два. Я широко распахнула глаза.

Один. Даниэль замахнулся и бросил яйцо в сторону гнезда.

Гудок.

– Он успел? – закричала я, подпрыгнув на месте, и тут мои колени подкосились от слабости. Миранда поймала меня под мышки и усадила обратно на диван.

Она не ответила.

– Какой напряженный момент! – говорил комментатор. – Какое напряжение. Обе команды в шаге от выхода в четвертьфинал, и каждая деталь имеет значение. Сейчас наши техники подготовят к пересмотру запись последнего момента, и мы узнаем, была ли все-таки победа за командой Академии Золотых. Итак, мистер Никлашковек и независимые судьи просматривают запись. Надеюсь, зрителям тоже ее покажут.

На экране появилось изображение пустого яйца, а в углу – секунды и миллисекунды, которые медленно таяли на глазах. И вот в углу вещателя появился край падающего яйца. Движение замедлилось еще сильнее. Яйцо падало, а последняя секунда таяла. Наконец, время кончилось, и все цифры превратились в нули. И только после этого яйцо, ударившись о дно гнезда, чуть подпрыгнуло, отпружинив.

– О не-е-ет, вот это неудача! – воскликнул комментатор. – Номер три опоздал всего на долю секунды! Командам засчитана ничья, и теперь все будет зависеть только от суммы всех очков.

Мы ожидали результата подсчетов в напряженном молчании. Увлеченные разговорами, мы почти не замечали, как той или иной команде начисляли дополнительные баллы. Я от волнения не могла даже вспомнить результат игры Ливз и горгулов.

Но невозможно долгие три минуты закончились, и судья указал ладонью в сторону наших парней, застывших на металлических выступах в ожидании решения.

– Что?.. – выдохнула я.

– И в четвертьфинал выходит команда Виригии! – объявил комментатор.

Мы с Мирой завизжали, а потом мир померк, и я потеряла сознание.

Глава 9

Мишель Миллерс

Их двое. Одно лицо. Одна фигура. Одни и те же жесты, и даже прищур одинаковый. Я бы подумала, что у меня двоится в глазах, если бы они не стояли лицом друг к другу в формах разных команд. Один – в бело-золотой форме нашей академии. Второй – в красно-зеленой форме соперников. Рассматривают друг друга внимательно. Ждут чего-то.

– Ну что, сыграем? – спросил тот из Максов, который в бело-золотой форме. У него на шее шрам. У второго шрама нет.

– С удовольствием, – ответил второй Макс и хищно улыбнулся. Они пожали друг другу руки, и тот дракон, у которого не было шрама, удалился. Только теперь я вижу, что нахожусь в ложе на трибуне, перед которой огромное пространство гигантских тропических растений.

– Думаешь, он так же хорош, как и ты? – спрашиваю я.

Оставшийся Макс обнимает меня за плечи и прижимает к себе.

– Если так, – говорит он, – то у нас проблемы.

… Я резко проснулась. Настолько резко, что глаза мгновенно распахнулись, а сердце неистово билось в груди.

Снова вещий сон. Я уже начала отличать их от обычных: в вещих снах все было настолько