Кактус для вашей мыши - Александра Шервинская

И тот, кто сделал это фото, уже прекрасно знает о том интересе, который Беляев к тебе проявляет. Возможно, даже о предложении, которое ты получила. И, по логике, это должен бы быть я. У меня есть личный интерес, я знаю о ваших начинающихся отношениях, более того, я их инициатор… Но, увы, здесь я не при делах.

– А кто тогда? – я чувствовала, как медленно, но верно накатывает паника. – Макс, я не умею играть в эти ваши мужские игры. Я уже боюсь, веришь? А ещё цветы эти…

– Да, с цветами тоже непонятно, – Макс взлохматил и без того находящуюся в художественном беспорядке шевелюру. – Цветы тоже не я, и однозначно не Беляев.

– Почему? – я уже морально была готова к любым объяснениям.

– Да просто потому, что он не стал бы это скрывать. В данном конкретном случае если он говорит, что не посылал тебе цветы, то, скорее всего, так оно и есть. Он же не отрицал, что прислал тебе пирожные. Кто у нас остаётся?

– Ой… – я в ужасе посмотрела на блюдечко с недоеденным чизкейком. – А ведь я даже не спросила, он их прислал или нет. А вдруг не он? А я их ела… И ты тоже…

– Лера, не мельтеши, – Макс усадил меня обратно в кресло, из которого я поспешно выскочила, – ты же их ещё вчера схомячила, и ничего с тобой не произошло. Со мной тоже, кстати. Так что всё с этими пирожными нормально.

– Я всё-таки спрошу, мне так спокойнее будет.

Макс насмешливо хмыкнул, продолжая сосредоточенно обдумывать что-то, а я достала телефон и быстренько (пока не передумала) написала: «А пирожные тоже не вы?» Отправив сообщение, не стала выключать телефон, а уставилась на экран в ожидании ответа. Беляев не разочаровал, и уже через несколько секунд ответил: «Пирожные я. Понравились?» Я с облегчением перевела дыхание и уже спокойнее набрала: «Очень. Спасибо большое» и, подумав, добавила улыбающийся смайлик. Полученный через полминуты ответ заставил снова усомниться в собственной адекватности. «Поужинаешь со мной сегодня?»

– Макс, – окликнула я окончательно ушедшего в свои мысли приятеля, – как ты думаешь, что мне на это ответить? Беляев предлагает мне поужинать с ним сегодня.

– «Поужинать» с плавным переходом в «позавтракать», – буркнул Макс. – Лер, давай определимся по нескольким позициям…

– Узнаю манеру разговора, – мрачно перебила я его, – когда тебе что-то надо, ты сразу начинаешь говорить, как аналитик. А не как… друг. Ты же по-прежнему мне друг, Максим?

– Конечно, – он виновато улыбнулся, – извини. Просто… помнишь, я говорил тебе, что ты должна выбрать, как будешь себя вести во всей этой истории.

– Помню, – я кивнула. – Если ты хоть немного знаешь меня, то догадываешься, что я уже решила. И, скорее всего, ты даже знаешь ответ.

– Предполагаю, – осторожно проговорил Макс. – Ты ведь выбрала вариант номер два, верно? По-другому не могло бы быть. Покорность и послушание – однозначно не твой формат, Лерунчик. Я прав?

– Частично, – я внимательно посмотрела на него и попросила, – Сядь так, чтобы я видела твоё лицо. Ты никогда не умел врать вот так: глаза в глаза. А мне сейчас нужна именно правда. Давай я изложу ситуацию так, как я её вижу и понимаю, а ты, если что, меня поправишь. Договорились?

Макс молча кивнул.

– Итак, на данный момент на игровом поле мы имеем несколько фигур: Дмитрий Беляев, его ранимая супруга Вероника, ты и я. Тебе нужно, чтобы у Вероники появился шанс для развода с Беляевым, причём на крайне выгодных для неё условиях. Так? Так. Для этого тебе нужно, чтобы Дмитрий Васильевич с головой ушёл в новый роман и ослабил контроль за ситуацией. Для этого ты ненавязчиво… тут респект твоему таланту сводника… знакомишь его со мной, причём делаешь это максимально публично. И почему-то именно в этот раз господин Беляев появляется на мероприятии без супруги. Пока я ничего не путаю?

Макс откинулся на спинку кресла и не отрывал от меня внимательного взгляда.

– Продолжу. Господин Беляев обращает на меня внимание и по каким-то своим, совершенно непонятным мне пока причинам, принимает предложенную ему игру. Я ни при каких условиях не поверю, что он не догадался о том, что «это жжжжж неспроста». Но он не добился бы того, чего добился, если бы не был азартным игроком. Поэтому мне поступает нетривиальное предложение занять вакантное место официальной любовницы. Уверена, что он ни секунды не сомневается, что я поделюсь информацией с тобой. И, Максик, он ждёт не моего ответа, он ждёт твоего следующего хода, дорогой. Я пока для него – забавная зверушка, с которой можно поиграть, пока выдалось свободное время. Так сказать, в перерывах между матчами. Или ты веришь, что он не в курсе, что у тебя роман с его женой? И возникает вопрос, что делать маленькой мне, которую используют все кому не лень: ты – чтобы скомпрометировать Беляева, он – чтобы повернуть ситуацию в свою пользу, Вероника – чтобы получить…что она там хочет? Знаешь, чувствую себя как начинающий карточный игрок, севший за один стол с матёрыми шулерами. Тут не до выигрыша – уцелеть бы. Поэтому повторю-ка я, наверное, твою формулировку: я буду играть и не за тебя, и не за него, а за себя. Уж прости.

Произнеся этот монолог, я выдохлась и устало сгорбилась в кресле. Макс молча встал, присел возле меня на корточки и взял в руки мои ладони.

– Прости, малышка, – в его голосе слышалось почти искреннее раскаяние, – не мы такие, жизнь такая.

И почему у меня такое ощущение, что я сделала именно так, как он хотел? Почему мне почудилось в его словах тщательно скрываемое удовлетворение?

– Но ты забыла один момент, – он по-прежнему не выпускал из рук мои ладони. – Мы так и не знаем, кто прислал цветы.

– Знаешь, на фоне всего остального эта проблема как-то слегка меркнет,– я устало улыбнулась, – Ну цветы, ну прислали… Нет, ты не думай, я всё понимаю. Но у меня уже просто нет сил ни удивляться, ни бояться, ни строить предположения. Мне вот понять нужно – идти на ужин или нет. И если да, то как себя вести, чтобы ужин не перешёл, как ты выразился, в завтрак. Это не входит в мои планы от слова совсем.

– Почему? – Макс словно стряхнул с себя уныние и обеспокоенность и снова превратился в самого себя: ехидного, умного и потому привычного. – Он тебе не нравится?

– Ну почему же? – равнодушно пожала плечами я, – нравится. Такой мужчина, как он, думаю, не нравиться не может. Всё