Пропавшая. - Сергей Плотников

Неприметная дверь в стене с автономным электронным замком (то есть не вскрытая) из гаражного отсека вела к силовой подстанции. Меня дверь пропустила, скушав мастер-код десятилетней давности: связь с сетью города была давно потеряна. Не только с сетью — с подстанции я попытался подключится к служебным сенсорам — вообще. Не работал ни один канал, стало быть такая «красота», как в ангаре, тут везде, а не только дальше по коридору к внутренней стене купола Таниса. Вообще прекрасно, блин. Машинально дернул главный автомат электропитания, отключая те линии, что каким-то чудом не выбило во время массового развлечения «сопри все, что не прибито гвоздями» и повел Гора и Лиссу к техническому подъемнику вертикальной шахты.

Подъемник на удивление работал, и опуститься ниже уровня поверхности удалось без проблем. Не знаю, как детям, а мне сразу стало как-то легче на душе. Мой инженерный терминал отображал вместо пустоты десятки отметок работающих устройств, как это и положено в нормальном технологическом сооружении, сделанном руками человека. Дополненная реальность пестрела кучей сигналов о проблемах, а кое-где и об аварийном состоянии, разумеется, но ни одна сволочь не добралась сюда и не исковеркала труд десятков умов и многих лет. Вообще, из биологических организмов в туннелях, после прекращения регулярного обслуживания, явно обитала только плесень. Уж не знаю, чем питалась в ничем не освещаемых проходах лишайникоподобная фигня, разросшаяся так, что стен в иных местах почти не было видно, но — здесь ей было хорошо. Даже очень хорошо — ни одного следа чистки! А неплохо бы тут как следует покопаться — спорю, половина кабельных коммуникаций идет в никуда, да и нагрузку на трубопроводах стоит проверить. Сомневаюсь, что тут кому-нибудь еще нужен вакуум, сжатый воздух и гидравлический напор универсальной инертно-смазочной жидкости…

— …папа! — Вася буквально вцепилась в мою руку, глядя снизу вверх огромными испуганными глазами из-под сбившегося капюшона. Егор меня за руку не держал, а вот взгляд был похож. — Очнись!

— Что?.. — Я запнулся, и даже стянул терминал с глаз. «Что» внушало. Мы стояли в узком, едва ли метра два шириной, низком и довольно сыром проходе. Обе стены ощетинились «лапами» — держателями под коммуникации, как в тоннеле метро; что-то было закреплено и на потолке над самыми головами. Уже одно это давило на нервы неподготовленному человеку, но свисающие со стен и потолка серые ленты «плесени», больше похожие на реквизит к фильму ужасов, чем на растение… или гриб… или что оно там такое… доводили «приятность» технологического хода до логического завершения. Может, мне казалось, но эти штуки слегка шевелились — сами по себе. Дети, не испугавшиеся тайги, полета в капсуле и приключений в пустом имперском комплексе, были готовы драпать отсюда со всех ног. Останавливал их только круг света от шанды в моих руках: за его пределами была тьма кромешная. Н-да… а я благодаря памяти донора чувствовал себя тут разве что не дома.

— Эта плесень… это… одно… оно огромное! Оно тут повсюду. — Почему-то шепотом и дрожа, как от холода, поделилась своим наблюдением младшая. Ее брат только напряженно кивнул.

— Вообще-то вряд ли повсюду: на голом камне не растет — изоляцию ей подавай. — Поделился всплывшим отрывком из памяти мерха я, одновременно пытаясь понять, отчего детей знобит: тепло же. — Так что если попробуете успокоиться, то поймете — это воображение шалит…

— Мы чувствуем!!! — Безнадежно воскликнула Вася и я вдруг осознал, что она говорит про псионическую способность «видеть» окружающее пространство. И, поскольку я в отличие от безымянного мерха на воображение не жаловался, мне тут же пришла в голову картина внутренностей гигантского кита, по которым я беспечно гуляю… что-то тут и правда как-то холодно…

— Назад на платформу подъемника. — Коротко скомандовал я. — Едем наверх.

Лучше я поборюсь со своими фобиями… своими новыми фобиями, чем буду проверять, через сколько мои дети свихнутся от своего экстрасенсорного «чутья». Кто бы мог подумать, что такая проблема вообще может возникнуть…

И опять — пустой, полностью разукомплектованный коридор. Развилка первая, вторая…

— Василиса, скажи, а сейчас ты ничего такого не ощущаешь? — На всякий случай решил поинтересоваться я.

— Нет, пап. — Дочка уже перестала дергаться и довольно улыбалась — похоже, по контрасту с техническим тоннелем это место ей казалось чуть ли не аллеей в городском парке. — Наоборот, здесь хорошо, и люди поблизости есть…

— Что? — Я резко остановился… и застыл с шандой в руке. И вы бы застыли под светом двух «тактических» фонарей, интегрированных в плазменные метатели. Плазмометы, разумеется, вышли из перпендикулярного коридора не сами по себе — в руках их держали некие личности, смутно кажущиеся мне знакомыми. Точнее — знакомы были фонари… и почему-то вспомнились два оплавленных пятна на спине куртки мерха.

— Не, ты зацени, что за урод обдолбанный! — Незнакомый лично мне знакомец донора памяти говорил нарочито-развязно, даже учитывая невеликие возможности дереша к передаче «блатняка», сразу становилось понятно, какая профессия у владельца плазменной «плевалки». — Да и ты не лучше, контрацептив заклеенный! Кто там орал: «шеф сказал — неси деньги, и пос…ть как ты их достанешь, хоть рабов продавай»?

— Дак кто ж знал, что он именно это и запомнит, сука? — Второй мужчина приблизился, тяжко, но беззвучно ступая по полу: своеобразный профи нападений из-за темного угла и внезапного гоп-стопа. — И че, теперь и поджарить мудака не по понятиям? Вроде как с процентами привел.

— Щас глянем, кто там с ним. — Первый пошел на сближение. Я стоял и думал одном: только бы лица не разглядели раньше времени. У плазменного оружия, кроме малой скорости выстрела, есть еще один недостаток, который в других обстоятельствах считается преимуществом: снаряд при попадании взрывается. Чем меньше лететь плазмоиду — тем сильнее взрыв, ну а пролетев полсотни метров эрзац-шаровая молния сама рассыплется в воздухе с легким хлопком. Только бы подошли поближе — в упор из такого оружия стрелять — все равно что из гранатомета под ноги. А там — выхватить сигнальный пистолет: наконец-то я снарядил ствол патроном с пулей — как знал. Ну а дальше… дальше загадывать рано. Я не боец, я не убийца — но рядом мои дети, а значит — я должен справится. Ну же. Ближе, бандерлоги… ближе…[9]

16

Нажать на спуск оказалось легко. Легче легкого. Я даже успел удивиться, сколько у меня было в запасе времени — не просто хватило повернуться, вытянуть руку с пистолетом, но еще и практически упереть в тяжелый лоб «бесшумно ходящего». Руку дернуло. Грохот оглушающий, а вот вспышка совсем не такая яркая, как расписывали… а, это рабочие очки приглушили яркость. К слову сказать, противники тоже были в очках — этакие стильно-темные полосы, закрывающие глаза… и толку, если у тебя лоб ничем не защищен? Пуля 12 калибра «против медведя» в буквальном смысле вышибла мозги бандиту… с другой стороны — тут и шлем без специального воротника не спас бы: удар просто сломал бы противнику шею. Второй бандит (или он наоборот, главный в паре и потому первый?) так и умер — от несовместимого с жизнью поворота головы. Что интересно, сын его даже не коснулся: резкий толчок рукой воздуха — и взрослого мужчину буквально переворачивает через себя с мерзким отчетливым хрустом. Секунда — и ты убийца.

Секунда — и ты герой, спасший детей и себя. С небольшой помощью.

— Молодец, Егор. — Похвалил я, чувствуя, что только теперь меня начинает «колбасить». — Л-ловко ты его.

— Сенсей в секции показывал, как надо концентрировать внутреннюю энергию… я пока ждал — успел… — Так же растеряно ответил мне старший.

— Вася?

— Рядом людей нет… сюда никто не идет. — Отчиталась девочка и добавила совсем другим тоном: — Па-ап… прости… пожалуйста… я все поняла.

— Да ничего, все даже удачно получилось… — Сквозь «отходняк» к сознанию пробилась первая робкая мысль о том, что расслабляться рано. — Снимайте свои плащи… и помогите мне этих раздеть.

Подобрал один из плазменных метателей, упер грубым самодельным прикладом в пол и прислонил «стволом» к стене: отлично, светит в потолок, сразу светлее стало. Обернулся. Прочел немой вопрос в глазах замерших детей. Ответил:

— Тела и трофеи вместе далеко не уволочь, зато есть шанда, которая прекрасно справится с функцией… сокращения объема и массы биологического материала. Подстелим только ваши плащи — прах просыпать негоже… а одежда теперь у вас есть. Это мы удачно зашли.

Лица детей, выслушавших мою тираду, отчетливо позеленели. Ничего, если что — я и один справлюсь. Черт, и почему мне так хреново-то… и опять словно от холода знобит?