Разные среди разных - Любовь Лукина

— Как? — разом охрипнув, сказал я. — Так они, значит, могут по выстрелу?.. А точно знаешь?

— Я предполагаю, — объяснил Гриша. — Если пистолет теперь связан с коллектором на корабле…

Я готов был его придушить.

— Вслух надо предполагать такие вещи! Вслух, а не в тряпочку!.

— Вы что, ненормальные оба? — спросила Люська. — Вы себя со стороны послушайте!..

— Люська! — сказал я. — Ради бога! Хоть ты не лезь!

— Опять инопланетяне? — недобро прищурясь, спросила она.

— Опять!

На секунду мне показалось, что она сейчас размахнётся и даст мне лукошком по голове.

— Люся, я всё объясню… — заторопился Гриша.

— Не надо, — спокойно проговорила она. Взяла прислонённый к дубу рогатый посошок и пошла прочь. Отойдя на несколько шагов, оглянулась и добавила безразлично: — Поедем в город — в автобусе ко мне не подсаживайся…

Волосы её на этот раз были заплетены в короткую толстую косу, и коса эта при каждом шаге с каким-то особым презрением качалась туда-сюда — рыже-золотой маятник с пушистой метёлкой на конце.

Гриша двинулся было за ней, но я его удержал.

— Пусть идёт, — бросил я. — Или ты её тоже хочешь втянуть в историю?

Гриша испуганно затряс головой.

— Тогда давай думать, как нам быстрее в город попасть… Выйдем сейчас к автобусу…

— К автобусу? — жалобно переспросил Гриша, всё ещё норовя оглянуться на уходящую Люську.

Я чертыхнулся.

— Верно! Я ж как раз в автобусе выстрелил! Тогда вот что… Автобус обогнём, так? Выйдем по грунтовке к шоссе — и автостопом до города. Вперёд!

Проскочив испятнанную солнечными зайчиками поляну, мы наткнулись на Сталевара. Похожий скорее на лешего, чем на грибника, он ворошил палочкой траву возле старого пня. Увидев нас, удивился.

— А ты откуда здесь взялся? — спросил он Гришу. — Аркашка говорит, он тебя в другой стороне видел.

— У шоссе? — похолодев, спросил я.

— Ну да… Ещё, говорит, странно: Гриша — и вдруг без Люськи… Поссорились, что ли?

Мы с Гришей поглядели друг на друга. То есть пока я разыскивал эту парочку, ангелы успели перекрыть подходы к шоссе. Оперативно работают ребята.

— Слушай, Сталевар, — сказал я. — Тут вот какая штука… Мы сейчас, наверно, с Гришей вернёмся… Ну, дело есть в городе, понимаешь? Скажи Люське, чтобы Гришину сумку потом из автобуса забрала, некогда нам…

Сталевар уставил на меня круглые глаза, ставшие в лесу ещё желтее, и ухмыльнулся от уха до уха.

— Утюг забыл выключить?

— Ага, — сказал я. — Утюг…

Подлесок заслонил нас от Сталевара.

— Ну что, Гриша? Тогда давай напрямик. Больше ничего не остаётся…

Напрямик… Чуть ли не двадцать километров пешком — сначала лесом, потом через овраги, через пашню… Да, близка дорожка! Дай бог к вечеру дойти. Майора, конечно, на работе уже не будет. Впрочем, у них там всегда есть дежурный…

— Стоп! — спохватился я. — А грибникам нашим они ничего сделать не могут?

— Нет, — отрывисто отозвался Гриша. — Они охотятся только за нами. Точнее — за мной…

Меня так и подмывало ещё раз проверить пистолет, но сам понимал: нельзя. Хватит, и так уже засекли нас… А вот под рукой его держать на всякий случай надо. Когда-то он ещё станет доказательством, а пока это — оружие. Я запустил руку в сумку и нащупал рукоять. Как там насчёт мурашек? Вот они, родимые…

— А чего ты с пустыми руками идёшь? — спросил я Гришу. — Ну-ка, стой!.. Хор-роший, однако, дрын! Как будто сам нас нашёл…

Я оторвал приглянувшуюся мне полуотломленную сухую ветку — прямую, крепкую, толстую, как оглобля.

— Вот… — сказал я, отшибая лишние сучья. — А то висит дровина без дела…

Снова двинулись. Я раскрыл перочинный нож и на ходу принялся доводить дровину до ума.

— Накостылять бы тебе по шее! — проворчал я, добравшись до особо прочного отростка. — Давай выкладывай, что ты там ещё напредполагал…

— Ничего я не предполагал, — хмуро сказал Гриша. — Мне самому только сегодня в голову пришло, что нас могут засечь по выстрелу…

Тропинка уводила нас всё дальше и дальше от опасных мест. Вот где было грибов полно! Теперь они даже не прятались — чувствовали, видно, что нам с Гришей не до них.

— А вот интересно, — сказал я. — Если человек только наполовину в прицел попал… Пополам его не разорвёт?

— Не знаю… — с нервным вздохом ответил мне Гриша. — Не разорвёт, наверное…

Я закончил строгать и сложил ножик. Серьёзная вышла дубина.

— На, держи, — сказал я. — В случае чего — в лоб! И не раздумывая, понял?

— По-моему, за нами кто-то идёт, — сказал Гриша.

Глава 16

— Ну-ка спрячься, — приказал я. — Встань за дерево. Значит, всё понял, да? Если что — в лоб!

Я достал пистолет и тоже отступил в сторону. Отрегулировал дальность, но заранее целиться не стал. Ангелы ходят бесшумно. Чёрта с два мы бы их услышали первыми.

И всё же, когда ветки всколыхнулись, я не удержался и поднял оружие. Поднял и тут же опустил. Потому что из-за поворота тропинки выбежала растрёпанная, запыхавшаяся Люська. В руках у неё уже не было ни лукошка, ни посошка. Коса на бегу расплелась, и теперь над Люськиной головой вставала рыжая туча спутанных волос. Увидев меня, Люська резко остановилась.

— Гриша?! — И задохнулась.

Гриша вылетел из-за дерева. В лесу стало очень тихо. Кукушка невдалеке отсчитывала кому-то уже, наверное, вторую сотню лет. Люська не мигая смотрела на двух придурков: один — с пластмассовым пистолетом наизготовку, другой — с каким-то дышлом наперевес.

— Ну и какого чёрта ты за нами увязалась? — со злостью спросил я.

— Куда вы идёте?

— В город.

— Зачем?

— Люська! — сказал я. — Пожалуйста! Иди к автобусу! Не до тебя сейчас…

— Я прошу тебя, Люся… — поддержал меня Гриша.

— Никуда я не пойду! — отрезала она. — Господи, да что же это такое! Всё бросили, вещи бросили… Почему забрать сумку из автобуса?.. Я никуда не пойду, пока вы мне всё не объясните, слышите?

— Что тебе объяснить? — взорвался я. — Ну, гонятся за нами! Гонятся, понимаешь?

— Кто за вами гонится?

— Инопланетяне! — рявкнул я. — С рожками! С ножками! С крылышками!.. Иди к автобусу!

— Не пойду!

Я открыл было рот и вдруг замер. Низкое, еле слышное жужжание прошло над деревьями и пропало где-то впереди. Нет, не пропало… Снизилось и загуляло между стволами, мало-помалу приближаясь к нам. Кукушку как обрезало. Я оглянулся на Гришу.

— Они? — одними губами спросил я его.

Гриша неопределённо потряс головой. Лицо серое, зубы стиснуты.