Король я или кто? (СИ) - Джонс Редбери

— Люблю приключения, там всегда что–то интересное происходит, — позволил себе провести ладонью по деревянному шкафу, зазубрины немного царапали кожу, но сама древесина была приятна на ощупь. Как будто попал в какой–то другой мир.

— О–о–о, такого добра в моей лавке навалом, — он махнул, приглашая следовать за ним.

И мы стали по одной выбирать книги, он вкратце рассказывал мне сюжет, а я говорил нравится или нет.

Мне больше всего понравилась книга, в которой описывалось путешествие разжалованного рыцаря, по пути он встречал новых друзей: гномов и эльфов. Люблю когда большие толпы народу ходят туда–сюда и делают не пойми что.

— Ваше величество, а можно вам задать вопрос? — как только старик отложил очередную книгу, он упёр в меня тяжёлый взгляд.

— Конечно, — кивнул я головой, весьма удивившись такому преображению, до этого добродушного, лавочника.

— А почему вы решили посетить такую скромную лавку, — продавец обвёл взглядом свой магазин — а не нашли такую же книгу в замковой библиотеке?

— Просто я люблю такие места. Они наполнены какой–то магией, не той, к которой вы привыкли, а магией историй, что ли?

— Видно вы любите читать, — усмехнулся старик.

— Да, надеюсь, хоть это останется во мне, — проговорил с толикой грусти.

Моя печаль не укрылась от лавочника, и он предложил мне присесть в его кресло, участливо попросив рассказать, что меня беспокоит. А сам опёрся о край прилавка, вцепившись в меня взглядом.

И я ему рассказал всю истории, только, про родителей опустил. Не думаю, что семейные проблемы сильно заботят его, хотя, они всецело связаны. Часто стал рассказывать, по факту незнакомцам, свои проблемы. Видимо, просто хочется выговориться, вылить на другого свои переживания, найти в чужих глазах ответы на вопросы, увидеть простое понимание.

— Понимаю вам сложно в этом королевстве, хотя раньше оно было совершенно другим. Однако после войны с орками всё начало меняться, сначала незаметно, но с годами всё более открыто. Теперь, даже не представляю, что будет с королевством через десять лет, — тяжело выдохнул старик, закрыв глаза.

Эльфийка и Раст, до этого перебирающие книги, дружно повернулись к хозяину лавки и одобрительно кивнули, соглашаясь со словами.

Им–то откуда знать, что с королевством там было сорок лет назад? Хотя, эльфы же живут намного дольше людей, опять же, не знаю как тут, но во всех книгах было именно так.

— И, что всё настолько плохо? — удрученно спросил я.

— Я не знаю, как в других городах, но, ваше величество, смотря на столицу, я могу ответить лишь — да!

Начали закрадываться сомнения, а смогу ли я, обыкновенный иномирный простолюдин поменять всё, восстановить разрушаемое годами? У меня для этого всего три года. Сможет ли потом принцесса продолжить этот труд? Сможет ли она с холодным сердцем уничтожать гниль изнутри. Хотя, опять я начинаю врать самому себе, тут бы день прожить, не то что три года. Мне повезло, я смог выяснить, что всё началось после войны. Что само государство и люди в нём ещё помнят о том, как было хорошо когда–то. Осталось только узнать, кто распространяет миазмы. Граф Расбинс? Возможно! А может какой серый кардинал?

Пока у меня не будет больше информации и каких–то доказательств, я даже обвинить никого не могу. Ну да, у графа есть презрение ко мне, ну да, надменный взгляд и так далее. Но из–за этого казнить? Хочется наказать его и заставить себя уважать. Но бездоказательная казнь, просто так не останется. Хотя, я всегда могу сбежать со своей эльфийкой на край света и меня не будут волновать последствия моих действий.

Мы ещё перебросились парой–тройкой фраз с хозяином лавки, имя которого, кстати, Зин, и взяв с собой пару книг, я двинулся дальше.

Попросил кучера выехать за город, за стены великой столицы, посмотреть, как там, где вряд ли ступает нога какого аристократа. Он меня вначале долго отговаривал, но потом, смирился с моей непреклонностью и направил карету к воротам города.

На выезде стояли два стража, которые вытянулись при виде нашей кареты, отдав честь, как Трин. За стенами, ожидаемо, тоже стояли дома, но были они весьма бедны. Особенно сильно в глаза бросилась двухэтажная постройка, сделанная из кирпича, который уже давно побился. В некоторых местах, в стенах здания можно заметить дыры, кое–где нет окон, а лишь пустые ставни. Рядом с ним бегали дети, они весело шумели, игрались, наслаждались жаркими лучами солнца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я вновь остановил экипаж и вышел. Дети заметили нас и подбежали поближе, видимо чтобы посмотреть на такого царского меня. На самом деле, не сильно хорошо отношусь к детям, не в плане, что ненавижу, а в плане, что немного выбешивают эти крикливые создания, но я думаю, что не один такой.

Из здания вышла женщина. На вид ей было чуть больше тридцати, темные волосы, заплетенные в косу, болтались при каждом, даже небольшом, шаге. Поношенная и кое–где заштопанная одежда, затемняла красоту женщины, которая, по всей видимости, являлась весьма миловидной.

— Ваше величество, — она сделала реверанс — Не ожидала вас увидеть здесь.

— Добрый день, а здесь, это где? — поскольку она уже приблизилась ко мне, задав этот вопрос, посмотрел ей за спину.

— Это приют для сирот, ваше величество, — после этих слов она лучезарно улыбнулась.

Ух, матерь божья. Как же этот приют жизнь поносила! Детям там не холодно зимой? Окон же нет, как спать вообще, дров не хватит такое отопить!

Один из ребят подошел совсем близко ко мне и потянул за королевскую мантию, или, что это было на мне надето? Я не озадачился, выяснением названий деталей своего гардероба. Женщина испуганно оттащила ребенка и посмотрела на меня расширенными глазами:

— Ваше величество, простите его за такое поведение, не наказывайте, это я виновата! — она прижала мальчика к себе.

Ого, нифига себе, а за что наказывать то? И как? И что уже были прецеденты? Её взгляд говорил, что были.

— Все хорошо! Не волнуйтесь так, — успокаивающе поднял руки.

Женщина немного успокоилась, но было видно, что она сомневается в моей искренности.

— Почему так всё плохо с приютом? — решил отвести тему, а то ей явно было не по себе. А мне из–за этого становилось неуютно, как будто меня считают монстром.

— Простите, ваше величество, просто денег не хватает, я просила выделить хоть немного средств, но мне сказали, что свободных финансов сейчас нет и я… — быстро залепетала она, в извинительном тоне.

— Я понимаю, — добродушно кивнул — Может пройдем, выпьем чаю? — сделал приглашающий жест в сторону приюта.

Женщина сразу обрадовалась, на её лице вновь заиграла улыбка:

— Конечно ваше величество, — видимо поняла, что я не буду тут ей голову отрубать или же, наоборот, уже смирилась.

Внутри было ещё хуже чем снаружи: вековая грязь, въевшаяся в стены сразу бросалась в глаза. Потускневшие от времени деревянные кровати, стулья, столы не подавали и малейшего намёка на надёжность. В самых высоких местах, в углах с потолков свисала паутина, только добавляя антуража месту. В общем всё держалось на честном слове, что приводило в ужас.

— Вы меня простите, ваше величество, я не успеваю сама со всем справляться, — подавая мне кружку с горячим напитком, тихо извинилась работница приюта.

Мы сели на первом этаже, в подобии небольшой столовой, даже находясь внутри помещения, чувствовался невероятный сквозняк. Оно и не странно, когда нет окон, сложно руками остановить ветер.

Кстати, заметил, хоть королевство и было солнечным и жарким, но постоянный прохладный ветер немного компенсировал ужасно высокую температуру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ничего страшного, я тоже многое не успеваю, все мы люди, — усмехнулся и махнул рукой.

Беседа велась весьма мило, правда сама история не казалась мне хорошей — тяжело приходится этой работнице. Она практически на добровольных началах ухаживает за детьми, благо, иногда, добрые жители помогают приюту, принося еду и одежду. Но и у них самих скромные возможности, поэтому многого предложить не могут. В основном это жители близлежащих домов, всё–таки в мире остались неплохие люди.