Толстая тетрадь - Агота Кристоф

Бабушка говорит:

— Не нужно мне вашего электричества и водопровода. Я всю жизнь без них прожила.

Офицер говорит:

— Но мы можем забрать ваш виноградник и ничего вам не дать взамен. Именно так мы и сделаем, если вы не примете наше предложение. Армии нужен этот участок. Ваш гражданский долг отдать его.

Бабушка открывает рот, но мы вмешиваемся:

— Бабушка, вы пожилая женщина, вы устали. С виноградником много работы и почти никакого дохода. Зато стоимость дома сильно увеличивается, если в нем есть вода и электричество.

Офицер говорит:

— Ваши внуки умнее вас, Бабушка.

Бабушка говорит:

— Это уж точно! Ну и обсуждайте все с ними. Пусть они решают.

Офицер говорит:

— Но мне нужна ваша подпись.

— Я подпишу все, что хотите. Все равно я неграмотная.

Бабушка начинает плакать, встает и говорит нам:

— Я полагаюсь на вас.

И уходит на виноградник. Офицер говорит:

— Как она любит свой виноградник, бедная женщина. Ну что, договорились?

Мы говорим:

— Как вы сами могли заметить, этот участок представляет для нее большую ценность, и армия наверняка не захочет отобрать честно заработанное добро у бедной старухи, которая к тому же сама родилась в стране наших героических Освободителей.

Офицер говорит:

— Ах вот как? Она родилась…

— Да. Она в совершенстве говорит на их языке. И мы тоже. И если вы собираетесь злоупотребить…

Офицер очень быстро говорит:

— Нет, нет! Что вы хотите?

— Кроме воды и электричества, мы хотим ванную.

— Всего-то! А где вам ее сделать?

Мы ведем его в нашу комнату и показываем, где мы хотим устроить ванную.

— Здесь, дверь должна выходить в нашу комнату. Семь-восемь квадратных метров. Установить ванну, раковину, душ, водогрей, унитаз.

Он долго смотрит на нас и говорит:

— Это можно сделать.

Мы говорим:

— Мы также хотели бы иметь радиоприемник. У нас его нет и купить его невозможно.

Он спрашивает:

— Это все?

— Да, все. Он смеется:

— Будет у вас ванная и радиоприемник. Но лучше б я договаривался с вашей Бабушкой.

Болезнь бабушки

Однажды утром Бабушка не выходит из комнаты. Мы стучимся к ней, зовем, но она не отвечает.

Мы обходим дом, разбиваем стекло в окне ее комнаты и попадаем внутрь.

Бабушка лежит на кровати, она не двигается. Но она дышит и у нее бьется сердце. Один из нас остается около нее, другой идет за врачом.

Врач осматривает Бабушку. Он говорит:

— У вашей Бабушки апоплексический удар, кровоизлияние в мозг.

— Она умрет?

— Неизвестно. Ей много лет, но сердце у нее крепкое. Давайте ей эти лекарства три раза в день. И еще нужно найти кого-нибудь, чтобы за ней ухаживать.

Мы говорим:

— Мы будем за ней ухаживать. Что нужно делать?

— Кормить ее, умывать. Возможно, она парализована навсегда.

Врач уходит. Мы готовим овощное пюре и кормим Бабушку с ложечки. К вечеру в ее комнате начинает очень плохо пахнуть. Мы поднимаем одеяло на кровати: матрас весь покрыт экскрементами.

Мы идем к одному крестьянину за соломой, покупаем резиновые трусы для младенцев и подгузники.

Мы раздеваем Бабушку, моем ее в нашей ванной, стелем ей чистую постель. Она такая худая, что детские трусы ей как раз впору. Мы меняем ей подгузники несколько раз в день.

Через неделю Бабушка начинает двигать руками. Однажды утром она встречает нас ругательствами:

— Сукины дети! Сварите курицу! Как мне выздороветь на ваших отварах и пюре? Еще мне надо козьего молока! Вы хоть смотрели за хозяйством, пока я болела?

— Да, Бабушка, все в порядке.

— Помогите мне встать, негодники!

— Бабушка, вам надо лежать, так врач сказал.

— Врач сказал, врач сказал! Дурак! Парализована навсегда! Я покажу ему, какая я парализованная!

Мы помогаем ей встать, отводим ее на кухню, сажаем на скамью. Когда курица готова, она ест сама. После обеда она говорит:

— Чего ждете? Сделайте мне крепкую палку, и побыстрей, бездельники, я хочу посмотреть, все ли в порядке.

Мы бежим в лес, находим подходящую ветку и на глазах у Бабушки выстругиваем палку ей по росту. Бабушка хватает палку и грозит нам:

— Берегитесь, если что не так!

Она идет в сад. Мы на расстоянии идем за ней. Она входит в туалет, и мы слышим, как она бормочет:

— Трусы! Додумались тоже! Совсем спятили!

Когда она возвращается в дом, мы заглядываем в туалет. Она выбросила в дыру трусы и подгузники.

Бабушкино богатство

Вечером Бабушка говорит:

— Плотно закройте все двери и окна. Я хочу вам кое-что сказать так, чтобы никто не подслушал.

— Никто здесь никогда не ходит, Бабушка.

— Пограничники ходят где угодно, вы прекрасно знаете. Вдруг им вздумается слушать под дверью. Принесите мне лист бумаги и карандаш.

Мы спрашиваем:

— Вы будете писать, Бабушка?

Она кричит:

— Делайте, что говорят! Не задавайте вопросов!

Мы закрываем окна и двери, приносим бумагу и карандаш. Сидя на другом конце стола, Бабушка что-то рисует на листке. Она шепчет:

— Вот где находится мое богатство.

Она протягивает нам листок. На нем нарисонаны прямоугольник, крест, и под крестом — круг. Бабушка говорит:

— Поняли?

— Да, Бабушка, мы поняли. Но мы и так знали.

— Про что это вы знали? Мы шепотом отвечаем:

— Что ваше богатство находится под крестом в могиле Дедушки.

Бабушка минуту молчит, потом говорит:

— Этого надо было ожидать. Давно вы знаете?

— Очень давно, Бабушка. С тех пор как увидели, что вы ухаживаете за могилой Дедушки.

Бабушка начинает сильно дышать:

— Не надо нервничать. Все равно все для вас. Теперь вы достаточно умны, чтобы знать, что с ним сделать.

Мы говорим:

— Пока ничего не сделать.

Бабушка говорит:

— Да. Вы правы. Надо ждать. Вы сумеете ждать?

— Да, Бабушка.

Некоторое время мы все молчим, потом Бабушка говорит:

— Это не все. Когда со мной случится новый удар, знайте, что мне не надо ни вашего мытья, ни трусов, ни пеленок.

Она встает, роется на этажерке в разных баночках. Возвращается с бутылкой синего цвета:

— Вместо ваших поганых лекарств вылейте мне эту бутылку в первую же чашку молока.

Мы не отвечаем. Она кричит:

— Понятно вам, сукины дети?

Мы не отвечаем. Она говорит:

— Может, вы боитесь вскрытия, трусы несчастные? Не будет вскрытия. Чего там искать, когда старая женщина умирает от второго удара.

Мы говорим:

— Мы не боимся вскрытия, Бабушка. Мы просто думаем, что вы опять сможете выздороветь.

— Нет. Мне не встать. Я знаю. Тогда надо будет как можно скорее с этим покончить.

Мы ничего не говорим. Бабушка начинает плакать:

— Вы не знаете, что такое быть парализованной. Все видишь, все слышишь и не двигаешься. Если вы не можете сделать для меня такую малость, то вы неблагодарные свиньи, вы змеи, которых я пригрела на груди.

Мы говорим:

— Не плачьте, Бабушка. Мы сделаем это, если вы действительно хотите, мы это сделаем.

Наш отец

Когда появляется наш Отец, мы все трое работаем в кухне, потому что на улице дождь.

Отец стоит у двери, скрестив руки и широко расставив ноги. Он спрашивает:

— Где моя жена?

Бабушка ухмыляется:

— Надо же! У нее и вправду был муж.

Отец говорит:

— Да, я муж вашей дочери. А это мои сыновья.

Он смотрит на нас и добавляет:

— Вы очень выросли. Но не изменились.

Бабушка говорит:

— Моя дочь, ваша жена, оставила детей мне.

Отец говорит:

— Лучше бы она их оставила кому-нибудь другому. Где она? Мне сказали, она уехала за границу. Это правда?

Бабушка говорит:

— Это давняя история. Где вы были все это время?

Отец говорит:

— В плену. А теперь я хочу найти свою жену. Не пытайтесь что-нибудь скрыть от меня, старая ведьма.

Бабушка говорит:

— Хороша благодарность за все, что я сделала для ваших них детей.

Отец кричит:

— Мне плевать! Где моя жена?

Бабушка говорит:

— Так вам плевать? На детей и на меня? Ну так я покажу вам, где ваша жена!

Бабушка выходит в сад, мы идем за ней. Она показывает палкой на квадратную клумбу, которую мы посадили на могиле Матери:

— Вот! Здесь ваша жена. Под землей.

Отец спрашивает:

— Умерла? Как? Когда?

Бабушка говорит:

— Убита. Снарядом. За несколько дней до конца войны.

Отец говорит:

— Все равно надо похоронить ее на кладбище. Так полагается. Принесите лопату.

Бабушка пожимает плечами:

— Дайте ему лопату.