Дышать водой - Анастасия Ригерман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Даже не знаю с чего начать… – задумалась, пожимая плечами. – У меня был парень, мы любили друг друга. А еще у меня была лучшая подруга. Когда погибла мама, только они у меня и остались, не считая отца. А не так давно я узнала, что они вместе, как пара, и это разбило мне сердце. Я пытаюсь начать жить заново, но с головой у меня после этого, насколько ты заметил, не очень.
Артем ничего не сказал, лишь понимающе улыбнулся. Я попыталась ответить на его улыбку, но вместо этого из глаз потекли слезы.
– Я и сама не поняла, что произошло. С тобой я ожила и думала, что готова идти дальше. Но этот поцелуй первый после всего… понимаешь? И он вызвал во мне столько болезненных воспоминаний. Прости.
Мне стало так стыдно за саму себя, что хотелось провалиться под землю или хотя бы отвернуться. Но Артем не дал сделать даже этого. Мое заплаканное лицо оказалось в его ладонях.
– Арин, ты чего? Тебе не за что извиняться. Ты самая интересная девушка из всех, кого я встречал. Мне жаль, что тебе пришлось пережить все это. Если тебе нужно время, я готов ждать. Только, пожалуйста, не отталкивай меня, слышишь?
Я кивнула и снова прижалась к его груди. Мимо проходили люди, концерт закончился и ресторан стал пустеть. А нам было все равно. Мы так и сидели на ступеньках, разглядывая звезды и проплывающие по ночному небу облака.
Спустя полчаса мы снова смеялись, гуляя по пляжу. Артем держал меня за руку, рассказывая очередную историю из своего детства. Когда мы подошли к дверям отеля, мне казалось, я знаю уже все в мелочах о его дедушке, родителях, сестре и лучших друзьях.
Мы остановились друг напротив друга, и он аккуратно коснулся подушечками пальцев моего лица, оглаживая от подбородка к скуле, а затем убрал прядь волос за ухо, как сделал это при нашей первой встрече. На секунду я закрыла глаза от удовольствия, настолько с ним было легко и комфортно. Немного подумав, он все-таки прижал меня к себе, удерживая за талию.
– До завтра, птичка, – прозвучало как-то интимно, а его лицо становилось все ближе.
– Хороших снов. И спасибо за вечер, – ответила я и вот мы уже соприкасались лбами.
За этим последовал легкий и очень осторожный поцелуй.
– Прости, не могу оторваться, даже если придется вызывать реанимацию, – улыбаясь прошептал Артем, – еще один и ухожу.
Он сдержал обещание и уже через пять минут я была у себя в номере. Приняла душ, надела маечку, в которой обычно сплю. Но спать не хотелось. Рука сама потянулась к листу бумаги и карандашу. Последние месяцы я совсем не рисовала, не было желания. Как-то попыталась, говорят же, что творчество лечит, но у меня ничего не вышло. На листе было так же пусто, как и на душе.
Зато сейчас, взяв в руки карандаш и ощутив шуршание грифеля о бумагу, я поняла, как соскучилась по любимому занятию! А еще больше скучала по холстам и ярким краскам. Но за неимением красок сошло и это.
Пока я пыталась разобраться в своих ощущениях, на бумаге появились первые наброски: линии подбородка, скул, бровные дуги, мощная шея, нос и выразительные глаза. Я снова нашла это особое состояние. Мозг отключился, и я рисовала сердцем, как когда-то учила мама. Карандаш сам порхал по листу бумаги, нанося в нужных местах штриховку, расставляя должным образом свет и тени, чтобы поймать с портрета живой и теплый взгляд в тот самый момент, когда наши глаза последний раз встретились перед его уходом из ресторана.
Взгляд Сергея?! Да что со мной происходит?! Я же не его хотела нарисовать?
Испугавшись игр собственного подсознания, я оставила рисунок на столе, выпила стакан воды и легла в кровать. В эту ночь я долго ворочалась, но заснуть так и не смогла. Вышла на балкон, наблюдая за парочкой хорошо подвыпивших туристов из Германии, которые с национальным гимном штурмовали небольшой холм перед отелем, а потом зигзагами упорно добирались до его входных дверей.
После долго рассматривала свой рисунок, который вышел на удивление реалистичным, и этот взгляд все больше затягивал в глубину, полную непостижимых тайн. Отключилась я только под утро и впервые за долгое время проспала пробежку.
Проснулась от странного ощущения, что кто-то на меня смотрит. Распахнув глаза, я обнаружила сидящего на краю кровати Сергея, его вдумчивый взгляд действительно скользил по моему лицу.
«Как с рисунка сошел», – мелькнула идиотская мысль, иначе откуда еще ему было взяться в моем номере.
Сердце забилось чаще положенного, оглушая ударами.
– Что ты здесь делаешь? Что-то с отцом? – заиграли в голове страшные картинки. Окончательно проснувшись, я приподнялась, облокотившись о спинку кровати.
– Ты хоть знаешь, насколько ты уникальное создание? Все вокруг заняты собой, деньгами, выгодными сделками, и только ты, словно не из этого мира, умудряешься жить сердцем.
Тут я точно потеряла дар речи. Сергей устало улыбнулся. Он говорил размеренно и тихо, да и выглядел неважно, словно спать так и не ложился. Идеально выглаженная нежно-голубая рубашка, которая вечером так удачно оттеняла его серые глаза, была изрядно помята.
– Что-то случилось?
– Не переживай, с твоим отцом все в порядке. Это ведь ты нарисовала? Но почему меня? – только теперь я заметила, что он держал в руках мой рисунок. – Удивительно, я и не думал, что на бумаге можно передать все чувства, что я испытывал в тот момент. Ты очень талантлива.
– Не так, как моя мама.
– Ты не ответила на мой вопрос, – он пристально смотрел на меня, ожидая ответа.
– Я не знаю, как-то случайно вышло, – это было странной, но все-таки правдой. – Как ты попал в мой номер?
– Дверь была открыта. Ты должна быть осторожнее, – произнес он нравоучительно и даже с укором, после чего поднялся и подошел к столу.
Там стояла бутылка Виски, которой, когда я ложилась спать, точно не было, а еще стакан, куда он, наслаждаясь процессом, стал наливать янтарную жидкость.
– Ничто не случайно, Арина. Однажды так же «случайно» я заглянул в кабинет твоего отца и увидел на его рабочем столе твой портрет. Он заметил мой интерес и долго рассказывал про свою любимую дочь и про то, что с удовольствием видел бы такого, как я, рядом с ней. А после сказал, что Арина скоро будет свободна для новых отношений и обещал нас познакомить. Меня еще тогда удивила его уверенность на счет
