Лихоморье. Viva Umbra - Полина Луговцова

в этот раз в продаже не оказалось, но Божена не проявляла признаков беспокойства и уверенно шла дальше.

За костром оказался еще один прилавок. Когда участники мистического сеанса из дома на Чернавинском проспекте, удивительным образом переместившиеся в Дашкин сон, подошли к длинному пустому столу, на котором стоял только небольшой черный ящик, какие бывают у фокусников, с круглым отверстием в передней стенке, меркатор, скучавший там, оживился и произнес с нескрываемым облегчением, будто увидел первых своих покупателей:

– Бенгальские бхуты!

– Нам, как обычно, нужна чертова дюжина, тринадцать штук! – сообщила Божена, проводя длинным пальцем по ребру ящика. – Надеюсь, наберется?

– Вам хватит. Я не продал ни одного, поджидал вас, как и договаривались, – ответил меркатор. – Привез, сколько просили.

– Цены прошлогодние?

– Вдвое дороже. Призраков все меньше, ловить их все труднее, и поэтому больше затрат. – Меркатор низко склонил голову, словно извиняясь.

– Хм! У нас своих призраков в окрестных лесах полно, зачем тратиться на заморских? – заметил стоявший рядом Эклер и тут же осекся, покосившись на меркатора. Торговец забормотал что-то неразборчивое, а потом насмешливый возглас Божены совсем его заглушил:

– Изловить – это только полдела, их надо еще приручить! Вы готовы этим заняться? Наскучило ремесло кондитера? Так можете хоть сейчас отправляться в лукоморскую глушь!

Эклер растерянно заморгал:

– Нет, нет! Это я не подумал. Просто поторговаться хотел.

– Не стоит жадничать, Эдуард, особенно когда дело касается призраков! – урезонила его Божена и пояснила: – Главное преимущество экзотической нежити перед нашей в том, что мало кому в цивилизованном мире известно, как ее изгонять из человека. Ведь против нее не действуют осиновые колы, серебряные кресты, чеснок, святая вода и прочие распространенные средства.

– Вам лучше поспешить с выбором. С рассветом вся торговля прекратится, – прошелестел голос меркатора. Порыв ветра, налетевший с моря, приподнял край его капюшона, и под ним сверкнул яркий всполох, словно пламя костра отразилось на его лице, но не красным, а черным отблеском. Торговец поспешил надвинуть капюшон как можно ниже. Его руки скрывались под длинными рукавами, и даже кончики пальцев не высовывались наружу. Но Дашке показалось, что никаких пальцев у него вообще не было, как и лица.

– Рассветы? Разве они достигают темной стороны Лукоморья? Ведь здесь вечная ночь! – Встревоженный взгляд Божены устремился вдаль, к неразличимой линии горизонта, где черное небо, посеребренное звездами, сливалось с морскими просторами.

– Сила света крепнет. Граница между светом и тьмой смещается, уменьшая темные территории. Планета вот-вот войдет в светлый сектор Вселенной. Скоро нам негде будет скрываться, – ответил меркатор, и это прозвучало, как неизбежность.

Божену будто током ударило: она дернулась и процедила сквозь зубы:

– Я знаю об этих процессах, но они обратимы: все повернется вспять, и уже скоро. Мы сделаем так, что Земля будет отброшена далеко назад, в самую дальнюю область тьмы.

– Разве существует на Земле подобная сила? – спросил меркатор и сам же ответил с твердой уверенностью: – Это невозможно.

– Придет время, и мы вернемся к этому разговору. А сейчас пора приступать к делу.

Божена обернулась, обвела взглядом всех окружающих, и, остановившись на Дашке, спросила:

– Ну что, пойдешь первой?

– Конечно, ваше темнейшее величество! – почему-то воскликнул Эклер, будто речь шла о нем, а потом подтолкнул Дашку в спину, шепнув: – Иди, не бойся! Самое страшное ты уже видела, по сравнению с троллями и джиннами бенгальские бхуты – вполне милые создания.

Эклер явно стремился выслужиться.

«Не хочу!» – внутренне протестуя, Даша все-таки оказалась перед черным ящиком. Из зияющей дыры в боку веяло смрадом и холодом, а еще там что-то подвывало, словно ветер в трубе.

– Просунь руку и возьми свою тень! – властно потребовала Божена. – Не задерживай остальных.

Взгляды присутствующих – и «сектантов», и «паствы» – сошлись на Дашкиной руке, зависшей рядом с ящиком. Дашка жадно вдохнула, как перед прыжком в бездну, и погрузила ладонь в пустоту.

Струи холодного колючего воздуха скользнули между пальцев. Кожу защипало, как от мороза. Рука начала неметь, словно вся кровь отхлынула из нее.

– Хватай и тяни! – подсказал меркатор.

Сжав пальцы в кулак, Дашка выдернула руку наружу. Следом из отверстия вытянулась тонкая серебристая цепочка. Меркатор разрезал ее, чиркнув поперек звеньев чем-то острым, сверкнувшим в недрах его спущенного рукава, и ловко обернул свободный конец цепочки вокруг Дашкиного запястья. Другой конец был зажат в ее кулаке. Часть обрезанной цепочки, свисавшей из отверстия, меркатор забросил внутрь ящика.

– Покажи! – нетерпеливо воскликнула Божена, и все остальные вытянули шеи в ожидании.

Дашка раскрыла ладонь. На ней перекатывался темный сгусток с жемчужным отливом, крошечный и подвижный, как ртутный шарик. Кто-то из толпы протянул руку и коснулся его пальцем. Тот, как живой, перекатился с ладони на запястье и исчез в рукаве Дашкиной куртки вместе с частью цепочки, каким-то образом прикрепленной к нему. Дашка чувствовала, как шарик ползет вверх по руке скользким холодным слизнем, а цепочка, закрепленная на ее запястье, вместе с тем удлиняется, будто резиновая.

– Это и есть живая тень? – спросил кто-то, – кажется, парень, ехавший в повозке рядом с Дашкой, сероглазый, худой и взъерошенный, как больной воробей. В следующий миг Дашка осознала, что вопрос прозвучал не вслух, а прямо в ее голове.

– Как видишь, ничего страшного, – ответил ему обрюзгшего вида мужчина из «сектантов». Наверное, он тоже слышал мысли, как и Божена, а парень был его подопечным, так же, как Дашка у Эклера.

– Какая она крошечная! – разочарованно подумала девушка из «паствы», высокая и миловидная, но с уродливым черным кольцом в носу. Ее мысли для Дашки также не остались в секрете.

– Тень подрастет, когда наберет силу, – пояснил меркатор, в очередной раз подтвердив Дашкину догадку о том, что он, как и «сектанты», обладает телепатическими способностями. Теперь эти способности открылись и у нее, вместе с обретением тени. Похоже, она стала сопричастной к миру магии!

– Тени можно отловить только в ослабленном состоянии, когда они долгое время не получали подпитки, – продолжал торговец. – Сейчас это еще даже не призрак, а его отпечаток, энергетический след в пространстве. Прикрепившись к человеку, бхут быстро окрепнет.

Дашка принялась с беспокойством осматривать цепочку на запястье в попытке отыскать замок среди спутавшихся звеньев.

– Это мертвоцепь, она не расстегивается, – сообщил меркатор, заметив ее старания.

«Чего?!» – мысленно возмутилась Дашка и вскинула на торговца испуганный взгляд.

– Твоя тень прикреплена к тебе намертво и будет с тобой до самой смерти, – объяснил продавец теней.

Дашка снова хотела мысленно спросить «Чьей смерти», но вспомнила, что Божена уже отвечала ей на этот вопрос. Меркатор все же успел прочитать ее мысли.

– Это случится очень нескоро, если ты сумеешь постичь свою новую сущность, – пообещал он.

Его ответ показался обнадеживающим и вместе с тем пугающим, вызвал в Дашкиной душе ликование и содрогание, а еще – чувство, словно она разделилась на две половины, и те вдруг принялись соперничать между собой за право быть