Иногда они умирают - Наталья Турчанинова

«Жители Кайлата очень трепетно относятся к домашнему очагу, – говорил Уолт. – Это место считается для них священным, поэтому они никогда не пустят в дом чужого». На самом деле все оказалось гораздо проще – никто из местных не хотел, чтобы ему распороли горло в собственной кровати.

Кенцинг привел людей, которые оказались не людьми. И теперь они убили его. Если бы хозяйка впустила их без сопровождения гида – скорее всего, большинство постояльцев и она сама были бы уже мертвы.

– Ему теперь не поможешь, – сказала Пемба твердо, продолжая сжимать мою руку. – А у тебя свои. Займись ими.

Она была права. Я убрал нож, спустился вниз и тут же увидел трекеров, засыпавших меня тревожными вопросами:

– Что-то случилось?

– В чем дело?

– Кто кричал?

– Все в порядке, – ответил я им всем сразу. – Никаких причин для беспокойства.

– Рай, что происходит? – требовательно произнесла Тисса, пристально глядя на меня.

– Ничего. Идите спать. Завтра рано вставать. Джейк, вам надо выспаться. Тисса, прошу тебя…

С трудом мне наконец удалось отправить их в комнату. В коридоре остался лишь Дик.

– Ну, так что, одному из трекеров приснился кошмар? – презрительно ухмыльнулся он. – О том, как его режут на кусочки?

– Может быть, – невозмутимо ответил я.

– А может быть, это происходит на самом деле? – Он угрожающе приблизился, явно испытывая желание вытрясти из меня правду.

– Это Кайлат, горы, – произнес я по-прежнему спокойно. – Здесь происходит много странного. Необъяснимого. Сейчас опасности нет. Поэтому тебе лучше довериться мне и пойти лечь спать.

Несколько мгновений он смотрел на меня исподлобья, словно пытаясь решить, как вести себя дальше. Затем пренебрежительно пожал плечами, развернулся и ушел к себе, захлопнув дверь.

Глава 5

Монджо

Утром я так и не узнал, кто из туристов убил гида. Расстроенная хозяйка лоджа только махнула рукой на мои вопросы:

– Вошла в комнату, а там уже никого. Лишь окно нараспашку. Так ночью и ушли.

– Что с Кенцингом?

– Ничего, – она сердито шмыгнула носом, – того, что от него осталось, не хватит даже на подношение богине-защитнице.

– Не знаешь, кто это сделал?

– Не знаю. Иностранцы как иностранцы. Они все на одно лицо.

Она отвернулась от меня, показывая, что разговор закончен, и занялась приготовлением завтрака.

Наблюдая за трекерами, торопливо выходящими из лоджа, я думал о том, что вчера ночью любой из них мог оказаться злобным существом. Но я никогда не слышал, чтобы «люди из большого мира», не местные, теряли в Кайлате разум настолько, чтобы превращаться в кровожадных чудовищ. Что могло на них так повлиять?

Я поделился своими размышлениями с хозяйкой, но у нее не было охоты продолжать эту тему. Она боялась, что новости о произошедшем в ее лодже ночевавшие разнесут по всей дороге, до самого Горак Шепа. И теперь никто не снимет у нее жилье.

Тшерингу, поджидающему меня у нагруженных эбо, не терпелось обсудить случившееся ночью. И, скороговоркой выложив мне свои красочные, но малореальные предположения по этому поводу, он велел:

– Ты своим иностранцам ничего не говори. Соври что-нибудь.

– Что, например? – с искренним интересом спросил я, поглаживая довольно фыркающего Второго по косматой голове.

Кайлатец задумчиво почесал в затылке, сдвинув на лоб бейсболку, и просиял.

– Когда я не знаю, что сказать белым, делаю так… – Он скорчил идиотически-благостную физиономию и, улыбаясь во весь щербатый рот, несколько раз поклонился. Затем снова заговорщицки уставился на меня и продолжил инструктаж: – Но если не действует, делаю вид, что перестал понимать на международном. Знаешь, очень помогает.

Я рассмеялся, живо представив эту картину. Тшеринг махнул рукой на прощание и, беззаботно насвистывая, направился в сторону Монджо. Оба эбо потянулись за ним, с удовольствием прислушиваясь к заливистым трелям, покачивали головами, заставляя бубенчики на шеях звенеть в такт простой мелодии.

Конечно, кайлатец не ошибся. Мои спутники, проснувшись и едва успев позавтракать, пытались узнать, что произошло ночью. Я, естественно, не стал притворяться, что не понимаю родной язык, и спросил прямо:

– Разве Ричард не предупреждал вас, что путешествовать по Кайлату опасно?

– Да, он упоминал о некоторых сложностях, – беспечно отозвался Джейк, удобнее укрепляя кофр с фотоаппаратом. – И поэтому посоветовал идти именно с тобой. Он говорил, что ты сможешь обеспечить нашу безопасность.

– Смогу, – подтвердил я, – но только в том случае, если вы будете выполнять несложные правила, о которых я говорил.

– Да-да, – устало махнул рукой он. – Мы все о них помним. Но вообще я согласился на этот поход только потому, что нас ведет такой, как ты.

– Какой «такой»? – тут же осведомился Дик, переводя взгляд с меня на Джейка.

– Неважно, – ответил тот, отворачиваясь.

Тисса ничего не сказала, но ее пронзительный взгляд стал обеспокоенным.

Сегодняшняя дорога не слишком отличалась от вчерашней. Те же подъемы, спуски, водопады, ручьи, сбегающие в реку, колонны нагруженных эбо, носильщики, трекеры, идущие в Намаче и обратно в Лукулу, пыль, жара, периодически сменяющаяся холодом, льющимся с ледников. Дорога перестала казаться моим подопечным необычным приключением, превращаясь в тяжелую, утомительную работу. Монотонность ходьбы лишь немного скрашивали редкие сценки из жизни местного населения.

Тиссу развеселили две женщины, которые сидели у реки, совсем рядом с дорогой, и красили волосы хной с таким спокойствием и сосредоточенностью, словно находились в салоне красоты или в собственной ванной.

Стайка чумазых местных детей выпрашивала подношения в виде конфет и шоколадок. Несколько полураздетых молодых людей мылись в водопаде, не обращая внимания на прохожих.

Среди трекеров встречалось немало любопытных личностей. Например, три дамы из Ямато в черных одеждах и длинных перчатках неторопливо шествовали по тропе, и каждая держала над головой круглый бумажный зонтик. Затем мимо нас на предельной скорости промчалась группа северян, судя по светлым волосам, бледной коже и высокому росту, – губы у всех были серо-стального цвета из-за помады, защищающей от ультрафиолетовых лучей, и зрелище эта компания представляла собой совершенно ирреальное, вызывающее научно-фантастические ассоциации.

Но самой интересной стала встреча с местной девушкой. Обычно кайлатки не отличались особой красотой – широкоскулые, с плоскими лицами, приплюснутыми носами, плохими, неровными зубами и грязно-серой кожей. Но эта была удивительно хороша. Трудно было отвести взгляд от утонченных черт лица, нежной, ровной кожи и глаз редкого бирюзового цвета. Одежда девушки – длинное платье с рукавами до середины предплечий из тонкой сине-зеленой материи – казалось воздушным, струящимся. Она не несла на себе груза, что вообще являлось редкостью в Кайлате – женщин здесь было принято нагружать так же, как и мужчин. Перед ней следовал белый эбо с двумя аккуратными корзинами, притороченными к бокам. Но больше всего моих спутников поразили сложные узоры из крошечных сапфиров на ее висках, веках и скулах, золотые нити на шее. Орнаменты из топазов разного оттенка обвивали запястья, поднимались к локтям, теряясь под рукавами. Все эти украшения сверкали, переливались, искрились на солнце, окружая ее поистине неземным сиянием.