Судья. Тайная сторона правосудия - Павел Алексеевич Астахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Может, и здесь есть намек?»
Повинуясь смутной тревоге, Олег Степанович разгладил мятые края газеты и стал внимательно изучать полосы.
Взгляд арестанта остановился на заголовке, который сразу приковал его внимание:
«Адвокат Воронков убит в собственной машине».
Романов пробежался глазами по статье, после чего встал и медленно подошел к окошку, защищенному мелкоячеистой стальной сеткой.
Он очень хорошо помнил это дерзкое и жестокое преступление, даже обсуждал его на работе со своими коллегами.
Адвокат Воронков иногда выступал на заседаниях, которые вел он, Олег Степанович. Преуспевающий юрист был убит ножом в спину. При этом на месте преступления был найден лист, вырванный из закона «об адвокатуре и адвокатской деятельности». Даже без этой статьи в измятой газете Романов помнил, что на том листке были перечислены обязанности адвоката. Такие, как «честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами».
По его спине заструился ледяной ручеек страха.
Рынок в Мытищах
В половине десятого утра на стоянку продуктового рынка подмосковных Мытищ въехал «Лексус». Павлов вышел из автомобиля и быстрым шагом направился в сторону здания, где находилась администрация рынка. В двух шагах от входа стояла облезлая палатка, где шла бойкая торговля шаурмой и пирожками. Покупатели, в основном выходцы из азиатских республик, пестрой стайкой расположились рядом. Смуглолицые мужчины сидели на корточках, неспешно жевали пирожки, запивали их чаем. Кто-то сосредоточенно поглощал вермишель быстрого приготовления. Один из работяг сунулся было к Артему за сигаретой, но адвокат лишь качнул головой, не сбавляя темпа.
Павлов остановился у запыленной «Газели», перегородившей проход к административному зданию. Двое грузчиков в замызганных комбинезонах вытаскивали из кузова размороженную тушу коровы с едким душком и налипшим крошевом опилок. К ней мгновенно устремились мухи, привлеченные запахом.
– Если вы к директору, то нет его, – сказал один из грузчиков, заметив Артема. – Обращайтесь в охрану. Это там, слева, на втором этаже.
– Благодарю.
Грузчик помог своему напарнику взвалить тушу на спину, после чего закрыл кузов, и они скрылись за дверью рынка. «Газель», стреляя и грохоча пробитым глушителем, укатила прочь.
Спустя минуту Павлов поднялся по ступенькам и увидел перед собой обшарпанную дверь с криво пришпиленной табличкой «Охрана». На крошечном пятачке двое чернявых мужчин играли в нарды, лениво обмениваясь фразами на родном языке. Духота, царившая здесь, густым маревом пропитала весь этаж, и они энергично обмахивались сложенными газетами.
Артем поздоровался с ними, но они лишь окинули его недоверчивыми взглядами. Оба были полной противоположностью друг друга. Один – коротко стриженный крепыш с широченными плечами и квадратной челюстью, в выцветшей майке и тренировочных штанах. Второй – худощавый, с вытянутым болезненным лицом, облаченный в легкий бежевый костюм.
– Чего надо? – недружелюбно поинтересовался здоровяк, небрежно бросив на доску кубики.
– Меня интересует Карим Азизович Халилов, директор рынка, – ответил Артем.
Громила перевел пустой, ничего не выражающий взор на доску.
– Нету его, – отозвался он, меланхолично подвинул фишки и добавил: – И не будет.
– Как его найти? – поинтересовался Артем.
– Дорогой, тебе же сказали, нет его, – встрял в разговор человек в костюме. – Мы не знаем, где он. Ты скажи, чего надо?
– Я уже сказал, – терпеливо, словно общаясь с тугодумом, произнес Павлов. – Мне нужен лично Халилов. Или контакты, по которым он может быть доступен.
– Иди отсюда! – вдруг резко заявил здоровяк и скривился. – Не понимаешь, что ли? Сказали тебе, нет его и не будет!
– Зачем же грубить? – миролюбиво проговорил Артем. – Если не хотите давать телефон, то позвоните ему сами и скажите, что его ищет один человек.
– Человек, – усмехнувшись, повторил тип в костюме и подобрал кубики.
Крепыш перехватил его многозначительный взгляд и решительно поднялся с табурета.
– Ты глупый, да? – с наигранным удивлением спросил он, развернувшись к Павлову всем корпусом.
В маленьких поросячьих глазках охранника промелькнуло что-то вроде кровожадного звериного сожаления. Так сытый тигр смотрит на забредшего в его угодья козлика. Вроде и есть уже не хочется, а инстинкт все же требует новой жертвы. Вот и приходится тренировать свою хищную природу.
– Оделся дорого, думал, наверное, что за умного сойдешь, да? Наряд твой ничего не значит, все равно дурной ты, как ишак.
Здоровяк приблизился к Павлову, очевидно, рассчитывая, что назойливый посетитель в испуге отпрянет, но, к его изумлению, тот остался на месте. Артем даже не шелохнулся, с выражением снисходительного любопытства разглядывал охранника, нависшего над ним.
– Не понимаешь? Или мне тебя с лестницы спустить? – теряя терпение, спросил крепыш и схватил Артема за локоть. – Я могу. Правда, одежду твою жалко…
Договорить он не успел, поскольку в следующую секунду его рука каким-то непостижимым образом была вывернута за спину, а физиономия с размаху встретилась со стеной. От неожиданности и резкой боли охранник вскрикнул. Так нападающий на козленка тигр вовсе не предполагает, что вслед за безобидным малышом неслышно подкрался опытный охотник, наносящий смертельный удар. В данном случае охотник и сам прикинулся невинной овцой.
– Вы правы, пачкаться мне незачем, – услышал он за спиной все тот же спокойный и уверенный голос незнакомца. – Я, в свою очередь, тоже не испытываю желания портить вашу одежду. Так вы согласны помочь мне?
– Пусти! – прохрипел громила. От нестерпимой боли в покалеченной руке и чувствительного удара головой о грязный бетон перед глазами громилы кружилась радужная кутерьма. Он никак не мог собраться и понять, в какую сторону надо выворачиваться от цепкого захвата пижона в дорогом костюме, поймавшего его так нелепо на «болевой прием».
Он бестолково топтался на месте, предпринимал ожесточенные попытки освободиться, но все его потуги были тщетны.
Второй тип в костюме, видя бедственное положение товарища начал медленно и грозно подниматься с места.
Артем заметил его движение, повернул голову и заявил:
– Если вы предпримете какую-либо попытку вмешаться, то мне придется сломать вашему приятелю руку. Я имею в виду, вторую руку, – добавил спокойно адвокат.
Глаза худощавого мужчины расширились.
В подтверждение своих слов адвокат слегка усилил нажим, и крепыш взвыл от жуткой боли. Лицо его побагровело, дыхание со свистом вырывалось из перекошенного рта.
– Все, не надо! Отбой! – выкрикнул он, в неистовстве хлопая свободной рукой по стенке. – Отпусти, давай поговорим спокойно! Зачем драться сразу?!
Артем медленно убрал руку. Здоровяк, тяжело дыша, принялся растирать покалеченную конечность. Она на глазах начала стремительно опухать и наливаться противным свинцовым цветом.
– Тахир, оставь нас, – приказал ему субъект в костюме, не сводя с Павлова пронзительного
