Ключи Марии - Андрей Юрьевич Курков

бабушке предлагали! А бабушка послала их подальше. Она вообще-то грубая! Если я матюкнусь, то меня сразу по губам, а сама может такое сказать, что ни в п…зду, ни в красную армию!

– Ни фига себе! – удивился Бисмарк и рассмеялся, из-за чего Катя тоже улыбнулась. – Где это ты таких выражений набралась?

– А где еще, в… у бабушки! – рассмеялась теперь девчушка.

– Что-то мне твою бабушку ждать расхотелось, – полусерьезно произнес Олег.

– Да подождите! – попросила Катя. – Мне тут одной все равно скучно! А вы – прикольный! Ну а если она вас пошлет, то пойдете! Куда денетесь!

– Да мне тоже так просто сидеть скучно, – гость развел руками. – Тогда расскажи что-нибудь о прадедушке! Все-таки не у каждой прадедушка академиком был! Может, что-то родители о нем рассказывали интересное?

– Рассказывали! – подхватила Катя. – Рассказывали, как к нему коллега из Германии приезжал! И они хотели вдвоем остаться, а к ним какого-то мужика приставили, чтобы за ними следил! Они вдвоем его спаивали прямо тут, в этой комнате. Укладывали вон на тот диван, – она показала на старинную не раскладывающуюся софу с высокой спинкой, заканчивавшуюся деревянной панелью с зеркалом. – А сами закрывались в кабинете и до утра болтали.

– Классный у тебя прадед был! Мне бы такого! – задорно произнес Олег.

– Почему был? – удивилась девчушка. – Он и есть. Он просто живет теперь далеко, поэтому не приезжает!

– Он что, жив? – глаза Бисмарка округлились.

– Ну да! В Греции, на каком-то островке! Там ведь островов – десять тысяч!

– Это тебе бабушка сказала? – не без ехидства недоверчиво спросил гость.

– Нет, не бабушка! Дедушка!

– О! Про дедушку ты мне еще ничего не рассказала!

– И не буду, раз вы мне не верите!

– Да верю, верю! Расскажи! – принялся ее упрашивать Бисмарк.

– Я пошутила.

– О чем? О том, что прадедушка жив?

– Нет, о том, что дедушка сказал! Дедушки я не знала. Он до моего рождения умер. На своей «волге» в Крыму разбился. А про прадедушку бабушка говорила. Он давно в Грецию переехал. И даже фотографии присылал! Я сейчас найду!

Катя вскочила со стула и убежала из гостиной.

Олег протянул руку к пачке писем, взял несколько верхних, поднес к глазам. Все они были действительно адресованы археологу, все не распечатаны. И штемпель на месте обратного адреса стоял одинаковый, иногда чуть смазанный.

«Громадська організація “Інститут-архів”», – разобрал Бисмарк. И тут же услышал приближающиеся шаги Кати. Успел сунуть письма в карман брюк прежде, чем девчушка вернулась в комнату.

– Вот, смотрите! – она протянула гостю фотографию, на которых седовласый и бородатый старик уверенно держал в руках удочку, сидя на деревянной лодке. За лодкой и рыбаком виднелся берег и домики, поднимавшиеся вверх от берега по волнистому холму. Между белыми и голубыми домиками устремлялись в небо ровнейшие кипарисы.

– Ничего себе! – вырвалось у Олега. – А сколько же ему лет?

– Сто восемь, – восторженно ответила Катя.

– Сто восемь? – недоверчиво повторил гость. – Люди столько не живут!

– Это смотря какие люди! – усмехнулась девчушка. – Мы бы без него обанкротились! Знаете, сколько тут отопление зимой стоит? Восемь тысяч в месяц!

– А он что, вам деньги присылает?

– Ага! – Катя кивнула.

– А когда же он в Грецию уехал?

– Ну лет тридцать назад!

– Тридцать лет назад? – хитро усмехнулся Бисмарк, глядя на Катю. – И ты его так хорошо помнишь? Сколько же лет тебе тогда было?

– Ну ладно, – махнула рукой девчушка. – Не видела я его никогда! Пошутила! Но черепки он раскладывал – бабушка рассказывала! И он точно жив! Я не вру!

– А можно я это фото на мобильник сфоткаю? Для книги? – попросил Олег.

– Фоткайте! – Катя пожала плечиками, потом поправила свой новогодний свитерок, подтянула книзу.

Олег сфотографировал старого археолога на рыбалке и опять перевел взгляд на девчушку.

– А что ж вы эти письма прадеду не пересылаете? – спросил он, кивнув на пачку.

– Первые письма бабушка отсылала, а потом он сказал, чтобы на хер их выбрасывали и не беспокоили его этой чепухой!

– Тогда почему не выбросили «на хер»?

– Бабушка не умеет выбрасывать. Она сказала, что когда он умрет, ей станет очень скучно и она будет все его письма перечитывать. Тогда и эти перечитает.

Внезапно прозвучавший рингтон «Охрана! Отмена!» заставил Бисмарка вздрогнуть. Катя вытащила из кармана рваных джинсов мобильник.

– Да, ба! – сказала она. – Уже! Хорошо! Не, я дома! Ну давай!

– Через десять минут придет, – спрятав телефон в карман, сообщила девчушка гостю.

Олег сразу понял, о ком речь.

– Мне пора, – засуетился он. – Уже опаздываю! В другой раз зайду! Бабушку как зовут?

– Ируся!

– Ты можешь у нее спросить: захочет ли она рассказать об отце для книги? – попросил Бисмарк. – И если да, то дашь мне знать! Вот мой телефон!

Он оторвал от списка с адресами и именами археологов свободный краешек бумаги и написал номер мобильного.

На улице капал дождь. Спускаясь с Печерска по Институтской, Олег пытался дозвониться до Адика, но тот с кем-то болтал. На Майдане Олег снова набрал своего «наставника».

– Ну че? – спросил тот, даже не поздоровавшись.

– Ты не поверишь! – затараторил Бисмарк. – Он жив! Ему сто восемь лет!

– Кто? Кому?

– Польский, тот, что первым в списке!

– Ты его видел?

– Нет, он давно живет в Греции!

На другом конце прозвенел смех Адика:

– Ты идиот!

– Сам ты идиот! – разозлился Олег. – У меня есть его фотография!

– Ладно! Давай встретимся! Могу к тебе зайти через полчаса!

– Я еще не дома! Давай через час! – более спокойным голосом предложил Бисмарк.

В подземном переходе кто-то играл на бандуре. Под кафельными стенами стояли местные бомжи. В воздухе витал запах пережаренных пончиков. Все это подгоняло Бисмарка, толкало его в спину. Он выскочил из перехода под дождь на другой стороне Майдана.

– А может, я действительно лох? – подумал, ускоряя шаг. – Девочка-то не подарок! И ЗНО, к тому же, провалила!

Глава 14

Львов, май 1941 Богдан Курилас. В НКВД угощают коньяком

Ваврик снисходительно рассмеялся, наклонился, вынул из стола бутылку коньяка и разлил по рюмкам. «Угадал мое желание?» – удивился Курилас и выпил рюмку одним духом, не смакуя. Полковник налил снова и сказал:

– Все же ваша узкая специализация сказывается. Вы знаете все о крестовых походах, но о Столетней войне, видимо, не все. Уже есть новейшие исследования о том, что сожгли не Жанну, а ведьму, которую выдали за Орлеанскую деву. Никто не видел, кого казнили, потому что на голове у нее был колпак. Я