Книга Тайн. Наука медитации. Часть 2 - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Выясните, какого вы типа, попытайтесь почувствовать свою естественную склонность. Это не трудно. Во-первых, если у вас нет ясности, вы сомневаетесь, значит, вы относитесь к интеллектуальному типу. Если же вы чувствуете уверенность, и у вас не возникает никаких сомнений, выбирайте другие техники, те, которые основаны на доверии, вере. Во-вторых, помните: никогда не делайте техники обоих типов. Это вас совершенно запутает. Нет ничего неправильного, то и другое правильно. Рамакришна прав, и Будда тоже прав. Помните одно: многое в этом мире может привести вас к истине – путей много. Здесь нет никакой монополии. Даже противоположные пути, абсолютно противоположные пути могут вести в одно и то же место.

Не существует «единственного» пути. Наоборот, если вы заглянете глубоко, то поймете, что путей столько же, сколько идущих, потому что каждый должен начинать с того места, где он находится. Вам не подойдет никакой готовый путь. Собственно говоря, вы прокладываете свой путь сами. Никаких готовых путей нет, не проложено никаких общих магистралей. Однако каждая религия пытается внушить вам, что путь есть, он проложен, надо только пойти по нему. Это неверно. Во внутреннем поиске больше от неба, чем от земли.

Летит птица: она не оставляет в небе следов. Небо остается пустым. Птица пролетела, но следов не осталось. Другая птица не сможет повторить ее путь. Небо всегда пусто. Каждая птица, когда она куда-то летит, прокладывает свой собственный путь.

Сознание подобно небу, а не земле. Махавира идет своим путем, Будда идет своим путем, Мира, Мухаммед идут своими путями – вы видите, как они идут, видите, что они достигли, но как только они проходят, путь исчезает. Вы не можете механически идти по их стопам, не можете просто подражать. Вы должны найти свой собственный путь.

Так что сначала подумай о своем типе и тогда уже выбирай методы. Многие из этих ста двенадцати методов предназначены для интеллектуалов, многие – для людей чувства. Но не думай, что если, как тебе кажется, ты относишься к смешанному типу, тебе нужно практиковать и те, и другие. Так ты еще больше запутаешься, и твое расщепление зайдет так далеко, что ты можешь сойти с ума, у тебя произойдет раздвоение личности. Не делай этого.

Второй вопрос:

Вчера ты сказал, что надо помнить о смерти. Это больше похоже на позицию Будды, который отрицал жизнь. Но Тантра не отрицает жизнь, ее подход очень жизнеутверждающий. Как же может это осознание смерти использоваться в Тантре?

На самом деле Будда не отрицает жизнь. Это только кажется – кажется, что он отрицает жизнь, потому что он постоянно обращается к смерти. Можно подумать, что он влюблен в смерть, но это не так. Напротив: он влюблен в вечную жизнь. Ради того, чтобы найти жизнь, которая бессмертна, он обращается к смерти. Но он не влюблен в смерть, он должен помнить о смерти только для того, чтобы найти нечто такое, что за пределами смерти. И Будда говорит, что если за пределами смерти ничего нет, значит, жизнь тщетна – но только в этом случае. Он никогда не говорит, что жизнь тщетна, – он говорит, что если за пределами смерти ничего нет, тогда жизнь тщетна. И он говорит, что ваша жизнь тщетна, потому что она не идет дальше смерти. То, что вы считаете своей жизнью, всего лишь часть смерти. Вы заблуждаетесь. Вы думаете, что это жизнь, а это только смерть, которая подходит все ближе.

Человек родился – и начинается его путь к смерти. Кем бы он ни стал, чего бы ни достиг, чем бы ни обладал, ничто не поможет: он приближается к смерти. Эта так называемая жизнь – просто движение к смерти. Разве можно назвать это жизнью? Вот вопрос Будды. Как назвать жизнью жизнь, которая ведет к смерти? Жизнь, которая предполагает неизбежную смерть, является просто замаскированной смертью, а не жизнью; это постепенная смерть. Вы постепенно умираете, но продолжаете думать, что живете.

Вот сейчас: вам кажется, что вы живете, а вы умираете. Каждую минуту вы теряете жизнь и накапливаете смерть. Дерево познается по его плодам, говорит Будда, поэтому дерево вашей жизни нельзя называть жизнью: его плодом будет смерть. Дерево познается по плодам, и если на дереве вашей жизни зреют только плоды смерти, дерево обманывает вас. И еще: если дерево приносит определенный плод, это значит, что этот плод был и его семенем, иначе оно не могло бы рождать его. Таким образом, если жизнь рождает плод смерть, смерть должна быть и ее семенем.

Давайте попытаемся понять. Вы родились, и вы думаете, что рождение было началом, – но это неверно. До этого рождения вы умерли в другой жизни. Та смерть была семенем этого рождения, и плодом снова будет смерть. И этот плод станет семенем для другого рождения.

Рождение ведет к смерти, смерть предшествует рождению. Так что, если вы хотите видеть жизнь такой, какова она есть на самом деле, то она с обеих сторон окружена смертью. Смерть является началом, смерть является также и концом, а жизнь – только промежуточная иллюзия. Между двумя смертями вам кажется, что вы живете: вы называете жизнью переход, соединяющий одну смерть с другой. Будда говорит, что это не жизнь. Это дуккха – страдание. Это смерть. Вот почему нам, глубоко одурманенным жизнью, одержимым желанием жить, во что бы то ни стало, любой ценой, кажется, что Будда против жизни. Лишь бы только жить – вот предел наших мечтаний… Мы так боимся смерти, что Будда кажется нам влюбленным в смерть, и для нас это неестественно. Нам кажется, что он исповедует самоубийство. Вот почему многие критикуют Будду.

Альберт Швейцер критикует Будду за то, что, как он считает, Будда одержим идеей смерти. Но Будда не одержим смертью, это мы одержимы жизнью. Он просто анализирует, пытается установить факты. И чем глубже вы пойдете за ним, тем яснее увидите, что он прав. Ваша жизнь ненастоящая, она пропитана смертью, она как покрывало, прикрывающее смерть. Будда смотрит прямо на смерть, он говорит: «Если я смогу выяснить, что такое смерть, только тогда я смогу выяснить, что такое жизнь. А если я смогу узнать, что такое жизнь и смерть, возможно, что я пойду дальше их обеих и узнаю нечто такое, что за пределами рождения и смерти, за пределами жизни и смерти». Он не отвергает жизнь, он не против жизни. Это только кажется.

Тантра кажется жизнеутверждающей, но это снова наша интерпретация. И Будда не против жизни, и Тантра не на стороне жизни. Отправная точка одна. Будда стоит лицом к смерти, а Тантра стоит лицом к жизни. Но это одно и то же, и начинать можно с любой стороны. Но идите настолько глубоко, чтобы через одно познать также и другое.

Будда начинает с конца – исследует смерть. Тантра начинает с начала – исследует жизнь. Вот почему кажется, что Будда слишком любит смерть, а Тантра слишком любит секс, любовь, тело, жизнь. В конце – смерть, в начале – секс. Поскольку Тантра начинает с начала, секс становится для нее очень важным. Тантра пытается так глубоко войти в секс, чтобы познать его, раскрыть тайну любви, – она пытается проникнуть в начало, в самое семя, чтобы потом выйти за пределы.

Будда смотрит на смерть, он учит глубоко медитировать на смерть: войти в нее и узнать всю ее реальность. Смерть и секс – два конца, два полюса одного явления. Секс есть смерть, а смерть очень близка к сексу. Это трудно понять.

Многие насекомые умирают во время своего первого совокупления. Первый половой акт – и наступает смерть. В Африке есть пауки, у которых самцы умирают в момент совокуплении. Самец не может остаться в живых, он так и умирает в соитии с самкой. Первый половой акт становится для него смертью. Это ужасно… Он умирает в момент эякуляции. И умирает не сразу, какое-то время еще длится агония. В момент эякуляции начинается смерть, и самка начинает пожирать его. Они так и не разъединяются. Самка постепенно пожирает его, и к моменту окончания сексуального акта он уже наполовину съеден.

Секс и смерть глубоко взаимосвязаны. Из-за этого человек боится секса. Тот, кто хочет долго жить, кто мечтает о долгой жизни, всегда будет бояться секса. А для тех, кто надеется стать бессмертным, культом становится брахмачарья, безбрачие. Никто еще не стал бессмертным, и никто не может быть бессмертным, потому что вы рождаетесь из секса. Если бы вы рождались из брахмачарьи, это было бы возможно. Если бы ваши отец и мать были целомудренными, тогда и только тогда вы могли бы быть бессмертны.

Секс уже вошел в вас вместе с вашим рождением. Занимаетесь вы сексом или нет, не имеет значения – вам все равно не избежать смерти. Само ваше бытие начинается с секса, а секс – начало смерти. Именно поэтому христиане говорят, что Иисус родился от девственной матери. Только для того, чтобы сказать, что он не был смертным, не был простым смертным, они говорят, что он родился от девственной матери. «Он не простой смертный», – только чтобы выразить это, чтобы сказать, что смерть не властна над ним, и был создан этот миф.

Это часть всей истории, всего мифа. Если бы он родился в результате секса, смерть имела бы над ним власть – тогда он не мог бы избежать смерти, так как вместе с сексом приходит смерть. Поэтому считается, что он не был зачат во время полового акта, родился не из секса. И именно потому, что он был сыном девственной матери, он смог снова ожить – воскреснуть. Его распяли, но не смогли убить. Он остался жив, потому что он возник не из секса. Его нельзя было убить. Если Иисус действительно был рожден девственной матерью, убить его невозможно. Его невозможно убить! Смерти для него не существует! Когда нет начала, не может быть и конца. Если же он не был рожден девственной матерью, тогда неизбежным концом должна быть смерть.