Звезданутые в беде (СИ) - Матвей Геннадьевич Курилкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очень хотелось сообщить о своих выводах товарищам, но сдержался. Решили ведь соблюдать режим «радиомолчания», значит, надо соблюдать, хотя, судя по всему, системы обнаружения у них не слишком хорошие. Могут и не заметить. «Но киннары, в общем-то, не дураки, сами, наверное, сообразят, что к чему», — решил Герман и не стал выходить из слияния. Тем более благодаря счастливой случайности, им с Кусто удалось сохранить свои снаряды — очень удачно! Остальным, судя по тому, что наблюдал тихоход, так сильно не повезло. Правда, и ликсов пока никто не заметил — все благополучно пережили первую волну противника. Вот только от «поля планетоидов», как начал для себя называть это сборище Герман, потянулись новые точки кораблей. По всей видимости, угрозу оценили более серьёзно, и выделили для противодействия больше ресурсов. К нему стремились уже три корабля. Лежнев, если бы не был в слиянии, улыбнулся бы хищно и довольно. «Поздно спохватились, придурки! И бомбы ваши теперь не помогут!» Кусто, подчиняясь плану, чуть подправил полёт камней, прицеливаясь точнее в тот планетоид, в котором должна быть Тиана, а сам ещё сильнее притормозил.
Злорадство Германа слегка поугасло, когда корабли разнесли обе крупных глыбы на мелкие части. Видно работали «залпом». Взрывы наложились друг на друга, и просто разнесли глыбы в пыль — остались только совсем мелкие камешки, которые явно не представляют опасности для неприятеля. Ещё та кучка «шрапнели», которую тихоход отправил чуть в стороне — её взрывами не задело. Там есть и довольно крупные булыжники — возможно, их энергии хватит, чтобы перегрузить защитное поле. Тем более, тройка кораблей противника гоняться за мелочью не стала. Зато они, наконец, явно что-то заподозрили — Кусто почувствовал, как его пытаются «нащупать» самыми разными видами излучений. Герман ощутил тревогу тихохода — его не видят, но только потому, что расстояние слишком велико. Если подлетят ближе, наверняка почуют ликса, как бы ни скрывался. Правда, пока такой опасности не было — корабли противника, уничтожив угрозу, пролетели мимо и продолжали ускоряться.
«Ну логично, — сообразил Лежнев. — Меня они не увидели, летят туда, откуда в них этими камешками запустили. Тем ребятам, кто остался на позиции может быть сложно… хотя там дураков нет, на траектории, откуда камни запускали, в любом случае никого нет».
Лежнев продолжал двигаться в сторону скопления планетоидов, внимательно наблюдая за полётом вражеских кораблей. «А ведь они опасаются быстрого ускорения, — сообразил парень, — Либо компенсаторы не такие совершенные, как у Кусто, либо и вовсе пилоты хрупкие. Надо было, чтобы больше народу к планетоидам отправились».
По плану девять из десяти ликсов, после того, как разгонят свои снаряды, должны затормозить и отвернуть к самым окраинам системы. Не потому, что они там не пригодятся — скорее, дело в том, чтобы было кому доставить все полученные данные на родину. Однако теперь Герман сомневался в правильности этого решения. Противник, удовлетворившись вроде бы отвёдённой угрозой, успокаиваться не собирался. Третья волна «истребителей», как решил называть не очень крупные корабли Лежнев, вовсю разгонялась к окраинам системы. Явно собираются прочесать частой гребёнкой облако камней, окружающее звезду, и шансы найти кого-нибудь у них точно были. Этих истребителей было не просто много, а очень много — порядка нескольких сотен тысяч. Целое облако. Если у них есть возможность тщательно осмотреть объёмы пространства, кто-то из ликсов может и попасться.
Планетоиды, между тем, тоже пришли в движение. Постепенно начали сдвигаться, видимо в расчете отойти с траектории движения оставшихся камней. «Хрен вы успеете, уроды, — мысленно оскалился Лежнев, — Слишком медленные. Явно эти дуры быстро маневрировать не могут, а уж мы с Кусто траекторию своих камешков подправим, да и остальные сообразят…»
Додумать Лежнев не успел, потому что начались неприятности. Не у них с Кусто, но от этого было только хуже, потому что сделать ничего было нельзя. Дело в том, что несколько ликсов вырвались чуть вперёд — на таких расстояниях синхронизироваться полностью просто невозможно. Кто-то чуть отстал, кто-то, наоборот, двигался немного быстрее. Всего десять ликсов продолжали движение вместе со своими снарядами. И первые трое уже успели оказаться в непосредственной близости от скопления планетоидов. Лежнев мог только наблюдать, за их действиями, а дела у них шли паршиво. Они действительно сообразили подправить траектории своих «зарядов», когда до планетоидов оставалось совсем недолго. И как раз в этот момент их и вычислили. Не просто вычислили — увидели, потому что тихоходы после того, как подправили направление камешков, сами, естественно, очень резко сместились. Вот только было поздно. Лежнев видел, как навстречу ликсам вылетают корабли. Много кораблей — и это несмотря на то, что огромная армада сейчас движется на полной скорости к окраинам системы. Герман надеялся, что туда отправились все, но нет, противник, как оказалось, не идиот.
От чёрных хищных кораблей в сторону тихоходов яркими росчерками двинулись… ракеты, наверное. Тихоходы, каждый из трёх, какое-то время довольно ловко уклонялись от целого роя самонаводящихся ракет, время от времени перехватывая их и отправляя обратно к противнику. Толку от этого не было — видимо на ракетах присутствовала система свой-чужой, однако и ликсы от ракет никак не страдали. Тихоходы довольно шустро сближались с противником. Расстояние на встречных курсах уменьшалось ну очень стремительно. Вот-вот первый из тройки должен был дотянуться до ближайшего противника и тут… взрыв. Опять этот телепорт. Ликсу почти удалось уклониться — точка выхода из телепорта явно должна была быть прямо внутри тихохода, но он успел прянуть в сторону. Однако это его не спасло. Лежнев видел обширную рану на боку, чувствовал, как сопереживает товарищу Кусто. «Что за хрень, они антиматерией бьют, что ли⁈» — размышлял Герман. Тихоходы очень хорошо защищены от высоких температур, да и взрыв произошёл всё же на некотором расстоянии,
