Смерть и креативный директор - Рина Осинкина

– И чего насели? Я замужем, между прочим, и вполне счастлива. Дар сделал свое дело, и забыть о нем пора. А управлять им я всегда умела, да только остановиться не могла. Думалось: да как же это? Будут на меня мужчины как на пустое место смотреть? Ну, невозможно вынести. Верите – не замечала последствий. Или не хотела про них знать ничего.

– Вы про Петраса сейчас? – тихим голосом спросила Катерина.

– И про него. В глаза ему смотреть стыдно, верите? А я все надеялась, что развеется напасть, отпустит его. А не отпускает. Вот и решила: все, баста. Никаких искалеченных судеб, хоть бы и по заслугам какому мужику это было. Среди них всякие поганцы попадаются, вы в курсе. Не хочу за покалеченного поганца на страшном судище отвечать.

– Тем более, что Берзин не поганец, – сказала Катя.

– Тем более, – огрызнулась Лапина.

– Вы верите в страшный суд? – поразилась Алина.

– Поживешь с мое, накосячишь по жизни с мое, тоже поверишь, – резко ответила Надежда Михайловна.

Разговор тот случился в конце мая, сейчас на календаре октябрь. Олеся примерно раз в месяц получала приглашение на посиделки в серверную Катерины, и всегда такой возможности радовалась. Ей даже было слегка неловко перед Татьяной. Олесе казалось, что предает сестру, испытывая симпатию к начальнице и ее подругам. Но, вспомнив Танькины рассказы о шумных застольях по поводу днюх и календарных праздников на ее работе, решила из-за возможной ее ревности не переживать.

Несмотря на, по-видимому, однообразную программу мероприятия: немного порассуждать о делах «Микротрона» и посудачить об общих знакомых, немного повспоминать события, связавшие дружбой этих таких разных женщин, и под конец вынести на обсуждение чью-то из них личную проблему, дабы получить помощь зала или совет самой Надежды Лапиной, – эти встречи были настолько яркими и даже пьянящими, что Звягина начинала скучать о следующей уже на второй неделе по завершении предыдущей.

Лапинские девчонки и сама Надежда Михайловна от нее не шифровались, иначе зачем приглашать? Но были темы, упоминаемые вскользь, с которых девушки, как по команде, быстро сворачивали.

Из обрывков фраз и намеков Олеся сделала удивительный вывод: в прошлом каждой из четверых имелся эпизод, у каждой – свой, так сказать индивидуальный, прожить который и остаться невредимой явилось фактическим чудом. И не только персональная удачливость тому причиной. Любая из них, забывая о себе, готова была кинуться на выручку подруге. И кидалась, и спасала.

Олесе стала понятна крепкая основа их дружбы. И одновременно с этим пришло грустное осознание, что в один ряд с Катериной, Алиной, Лерой для Надежды Лапиной она не встанет никогда.

Ну, хоть так. Хоть просто чайку с ними в компании попить.

Тем не менее, Олеся была уверена, что попроси она сейчас совета или даже конкретной помощи у Надежды Михайловны и ее девчонок, она получит от них и то, и другое. Но так же твердо она осознавала, что не надо нагружать их своими проблемами раньше времени. Нужно попытаться помочь Татьяне самой.

Только вот как?

Звягина ничего не понимает в расследовании преступлений – от слова «совсем». Ее осведомленность ограничивается произведениями классиков детективного жанра, читанными-перечитанными, и телесериалами, снятыми по книгам современных авторов. Но насколько там все корректно отражено, это еще надо доказать.

Она умеет рисовать картинки – карандашом и в графическом редакторе, – мастерски, многие хвалят. Лапина в числе первых. Она умеет сочинять слоганы для рекламных акций. Создает презентации, трейлеры, пишет сценарии для рекламных роликов.

Сценарии… Есть над чем подумать.

Увлекшись этой идеей, она чуть было не проехала нужную станцию метро и выскочила на платформу, когда двери начали смыкаться.

Торопливыми шагами она шла к своей девятиэтажке, старательно огибая лужи. Стало уже совсем темно.

Надо будет что-то придумать на ужин, что-то незамысловатое и по времени необременительное. Может, соорудить парочку бутербродов?

И не сочинить ли сценарий убийства, происшедшего в доме чиновника, и не выйти ли таким образом на подозреваемого? Более того – на самого убийцу!

Бред, конечно. Но что она теряет, если других мыслей пока не появилось?

А бутерброды ей надоели.

Купит сейчас в кафешке на углу пиццу, тонкую-претонкую, с салями, оливками и сладким болгарским перцем, заварит кофе в чашку и примется фантазировать. Заснуть она все равно сразу не сможет, почему бы, в таком случае, не воспользоваться бессонницей?

Пиццы по позднему времени ей не досталось, пришлось ограничиться парой пирожков с яйцом и капустой, но она не огорчилась: какие пустяки!..

Устроилась на кухне, включив настенный светильник, поставила на стол тарелку с разогретыми в микроволновке пирожками, и блюдце с ломтиками сыра, и распечатала баночку оливок, высыпав ягоды в маленький хрустальный ушатик. От кофе решила отказаться, благоразумно заменив его стаканом минералки. Не ужин, а настоящий банкет получился, неизвестно только, по какому поводу.

А ни по какому. Ей нужно себя немного отвлечь и внутренне расслабиться, чтобы размышлять о Танькиной проблеме как о проблеме совершенно постороннего человека. Или вообще как о задачке, предложенной каким-либо интеллектуально-развлекательным интернет-ресурсом для развития логики и упражнения в смекалке. Наподобие: найдите на картинках десять отличий и забудьте о старческом маразме.

Вспомнив про визитки, полученные от Вити, сходила в прихожую, извлекла их из сумки. Разложила картонки на кухонном столе, словно карточный пасьянс.

Итак, что мы имеем, что мы имеем…

Во-первых. Убийство стервозной бабы, заслуживающей хорошей трепки, но навряд ли проломленной башки со смертельным исходом. Затем: место, способ, более или менее точное время, нескольких подозреваемых.

Несчастный случай отпадает, хотя, если бы у Олеси было побольше информации, этот вариант она проработала бы. С другой стороны, люди из полиции, наверняка, его рассмотрели.

Абсурд, конечно. Какой еще несчастный случай?!

Вот и следаки так решили, и ничего подобного не рассматривали.

Ну, а если все же убийство, то первым делом следует вычленить подозреваемых из числа присутствовавших на приеме.

А на подозрении у нее будут все – ни больше, ни меньше. Кроме тех, естественно, кто вне подозрений, а именно: Виталий с хозяином особняка, семейство Хохловых, сама Татьяна.

Остальных персонажей можно разбить на две категории: подозреваемые первой очереди и второй.

К первой категории она отнесет, пожалуй, Ирину Беркутову: с ней столкнулась Танька, когда вошла в коридор нижнего этажа. Беркутова вполне могла совершить темное дело и спокойным шагом вернуться в гостиную. И лицо у нее было неприятное в тот момент. Мотива ее мы не знаем, но возможность такая у Ирины была.

Второй подозреваемый из первой группы – незадачливый муженек покойницы, а