Жизнь Марии Медичи - Сергей Юрьевич Нечаев

но ничего не дали из-за склок между депутатами третьего сословия и высшей знати, и потому официально считавшаяся регентшей Мария Медичи распорядилась прекратить дебаты. И тогда с места вдруг поднялся молодой епископ Люсонский. Начав с перечисления требований духовенства, он неожиданно изменил тон и принялся в чрезмерно льстивых выражениях восхвалять заслуги Марии Медичи. «В интересах государства, — заключил он, — я умоляю вас всех сохранить регентшу!»

Это был Арман Жан дю Плесси (будущий кардинал де Ришелье), который в числе прочих стремился к власти и страстно желал занять место Кончино Кончини.

Этот человек родился 9 сентября 1585 года в семье Франсуа дю Плесси, дворянина из Пуату, и Сюзанны де ля Порт, дочери преуспевающего деятеля парижского парламента. В 1604 году он стал епископом Люсонским, потом ездил в Рим, где был представлен папе Павлу V, потом вернулся в Париж, стал бакалавром теологии и написал небольшую книгу с претенциозным названием «Воспитание христианина». Теперь он был готов делать карьеру при дворе и только и ждал шанса обратить на себя внимание.

Он мог бы быть образцовым епископом, но эта должность никак не могла удовлетворить его амбиции. Люсон был для него лишь отправным пунктом, и убийство короля Генриха IV предоставило ему шанс вырваться из провинциальной тихой заводи. Когда Мария Медичи стала регентшей королевства, Арман Жан дю Плесси объявился в Париже. Он прочитал несколько проповедей, но, похоже, никого этим не заинтересовал. Мало ли кто в те времена умел убедительно читать проповеди… Еще недавно влиятельный герцог де Сюлли был снят с должности, но другие министры возглавляли правительство, прочно сидели в своих креслах, и для новичков время еще не пришло.

Тогда дю Плесси вернулся в свой Люсон и оттуда стал следить за событиями в столице, всячески стараясь снискать расположение высокопоставленных лиц, предлагая им помощь и раболепно уверяя в своей лояльности.

В конце 1613 года он снова приехал в Париж и свел знакомство с Кончино Кончини, только что ставшим маршалом Франции, маркизом д’Анкром, правителем Перонны, Руа и Мондидье и генерал-лейтенантом Пикардии.

Как мы уже знаем, стремительное возвышение флорентийца чрезвычайно не нравилось французской знати. Арман Жан дю Плесси, напротив, стал тщательно скрывать презрение, которое он испытывал к этому выскочке.

«Монсеньор, — писал он Кончино Кончини, — так как я всегда чту тех, кому обещал служить, так и вам я подтверждаю свою преданность, поскольку скорее выкажу реальную преданность в важных случаях, чем продемонстрирую ее вам в другое время».

* * *

Некоторые историки считают, что Мария Медичи была способной правительницей и старалась, насколько возможно, продолжать политику своего погибшего мужа. Подобная точка зрения весьма спорна. На самом деле, королева-регентша была истинной католичкой и другом Испании, и ее политика очень не нравилась премьер-министру Генриха IV герцогу де Сюлли. Именно поэтому, кстати, тот подал в отставку в январе 1611 года. Взамен была создана комиссия из трех старейшин: 66-летнего канцлера Николя Брюлара де Силлери, 68-летнего государственного секретаря Николя де Вилльруа и 70-летнего Пьера де Жаннена, интенданта финансов при Генрихе IV, которого все звали «президент Жаннен», так как он был президентом дижонского парламента. Все эти три не самых молодых человека не обладали достаточным авторитетом для поддержания порядка среди высшей французской знати.

В результате за отставкой де Сюлли последовало всеобщее «ослабление строгого контроля», и поток беспрецедентных даров посыпался на так называемых «нужных людей». Известно, например, что в период между 1610 и 1614 годом Мария Медичи истратила почти десять миллионов ливров на различные подкупы. Деятельность Кончино Кончини и Леоноры Галигаи еще больше осложнила ситуацию в стране, и это, как мы уже говорили, привело к волне возмущений знати, возглавляемой принцем де Конде.

Было заявлено, что только Генеральные Штаты могут спасти страну от окончательного краха. Во время переговоров принц де Конде возражал не только против контроля над регентством, но также и против намерения Марии Медичи женить своего сына Людовика XIII на испанской инфанте. Чтобы избежать открытого мятежа, правительство пришло к соглашению с принцем де Конде, которое было подписано в Сан-Менегульде 15 мая 1614 года. Брак с испанской инфантой был отложен, а в августе были созваны Генеральные Штаты. Лично принц де Конде за все это получил из государственной казны 450 тысяч ливров. Впоследствии, уже став кардиналом де Ришелье, Арман Жан дю Плесси писал:

«Это было такое ужасное время, ведь именно те из высшей знати, кто был наиболее могущественным, разжигали волнения; а в период беспорядков министры старались спасти свою собственную шкуру, вместо того чтобы обеспечить безопасность страны».

* * *

Контроль над выборами в Генеральные Штаты имел решающее значение для сохранения регентства. Королевские послания, отправленные губернаторам в начале июня, требовали от них созыва съездов трех сословий (духовенства, дворянства и так называемого податного населения) своих провинций. Нужно было составить наказы Генеральным Штатам и выбрать депутатов из числа самых честных и умных, искренне заинтересованных в благополучии Франции. Одним из таких депутатов и стал епископ Люсонский. 24 августа 1614 года он был избран от духовенства провинции Пуату.

Когда 2 октября было официально провозглашено совершеннолетие Людовика XIII, депутаты Генеральных Штатов начали прибывать в Париж.

Несмотря на то что сословия собирались отдельно друг от друга, они понимали необходимость выработки единой и последовательной программы реформ. В конце концов, они установили связь друг с другом, обменявшись делегациями. Арман Жан дю Плесси выступал в качестве представителя духовенства в переговорах с двумя другими сословиями. Так, он предложил третьему сословию принести клятву действовать во имя славы Господа, служения королю и помощи людям. Он также выступил посредником в спорах между знатью и третьим сословием по поводу прекращения выплат ежегодной пошлины. Много споров вызывала статья, представленная третьему сословию 15 декабря, требующая провозгласить в качестве основного закона то, что король Франции является повелителем в своей