Индигирка - Anthony Saimski

Распоряжение, - военный смотрел прямо в глаза Соколову, но тот спокойно выдерживал его взгляд.

- У меня его нет.

- А где оно?

- Глеб привезет. Наверное.

- Кто такой Глеб?

- Слушай, если я скажу, кто такой Глеб, как это повлияет на наш дальнейший разговор? Ты задашь на десять вопросов меньше? - и чтобы окончательно расшатать моральные устои вояки, Соколов очень мило улыбнулся, обнажая свои пожелтевшие от местной воды и протеиновой смеси, зубы.

Узкие глаза бойца удивленно расширились. Он явно такого не ожидал, и Соколов решил добить "инертность мышления" бедняги. Причем сделать это с таким видом, будто он и, правда, ничего не понимающий дурачок.

- Слушай, а ты до армии полицаем был? - спросил он с самой наивной интонацией, которую только смог выдать. - В государственной инспекции аэропутей, служил, наверное?

На лице вояки промелькнула борьба каких-то внутренних мыслей, он, было, открыл рот, чтобы ответить, но Олег продолжил:

- Если работал, скажи, вас же специально учат всякие глупые вопросы задавать? Ну, скажем, посадили аэромобиль на обочину, подошли такие, представились, сержант Петя, сержант Вася, документы, пожалуйста, и начинаете: Куда летите? Отвечаешь - домой. Почему так поздно? В гостях задержался... У кого? У девушки... У которой? С которой сплю... Так чего там спать не остался?.. Ну и так далее... - Олег говорил очень быстро, не давая собеседнику вставить лишнего слова. - Мне вот всегда было интересно: ну не насрано ли вам, у кого в гостях я задержался? Проверил документы, убедился, что все хорошо, и все - счастливого пути! Зачем вот все эти вопросы?

Олег сделал паузу, чтобы вдохнуть воздуха. Военный поднял было руку, собираясь прервать поток его слов, но тут Соколов радостно воскликнул, изображая пришедшее в голову откровение.

- А! Я понял! Вы так проверяете, растеряется человек или нет. Вдруг троить начнет. Или разозлится, например... А если что-то скрывает или волнуется, эти ваши тупые вопросы его выведут из себя, и он что-то не так сделает, и вы его раз! И поймали подлеца на чем-нибудь противозаконном! Правильно же я говорю? - и Соколов победоносно уставился на вояку, чувствуя себя народным героем, морально отомстившим за все пережитое унижение...

- Вы тут все такие отмороженные? - спросил военный, преодолев секундное замешательство.

- А ты поживи тут полгода, такой же будешь!.. - засмеялся Олег, и, так и не получив ответ на свой вопрос, повторил его еще раз. - Ну, так как, полицай или нет? Уж больно повадки знакомые...

- Во-первых, ты мне это народное "полицай" брось. Господин полицейский, без всяких производных... Во-вторых, тебе это зачем? - вернулся к своему подозрительному тону военный. Похоже было, что вопрос явно поставил его в тупик. И он не хочет отвечать на него по какой-то своей причине.

- Да если честно - незачем. Просто думал, что в полицию берут либо вместо, либо после армии, а не наоборот...

И Соколоввыжидающе уставился на своего собеседника. Он был абсолютно уверен, что перед ним бывший полицейский. Сколько Олег себя помнил, на улице их всегда называли "полицаями" или "мусорами". В принципе Соколов, в отличие от большинства своих сверстников имел небольшое представление, откуда взялись оба этих жаргонизма. Один - память о войне почти трехсотлетней давности, другой - напоминание о реформе МВД в конце двадцатого века.

Вояка-полицай был явно взбешен. Олег мысленно улыбался, видя, как обиженно припухают губы его собеседника. "Да, - подумал Соколов, - точно, ты же полицейский. Что, "инертность мышления" не позволяет признать, что тут это ничего не значит? Понимаю тебя, понимаю... Была власть над людьми, пусть и маленькая, но власть. И нет ее. Печально. Но у тебя свое начальство, у меня свое, так что иди лесом, сержант Петя, сержант Вася..."

Соколов довольно улыбнулся, понимая, что такое откровенно "дерзкое" и не приемлемое обращение с военным сейчас тешит его давнишние подростковые обиды наорганы правопорядка... И хоть это не могло вернуть все те мелочи, "изъятые" из его карманов патрулями на улицах родного Земногорска, сама возможность дерзить в лицо и назвать полицая - полицаем, приятно согревала душу.

Казалось, вояка хочет что-то предпринять, чтобы хоть как-то заткнуть наглеца Соколова с его "актом гражданского неповиновения", но ему явно ничего не приходило на ум. Сложную ситуацию разрешил подъехавший к воротам БТР, на броне которого сидел Глеб Самойлов - молодой парень, примерно ровесник Соколова. Одет он был так же как и все, разве что носил теплый свитер поверх камуфляжной куртки, а не наоборот.

- Это Глеб? - гневно спросил военный, и, не дожидаясь ответа, быстро спустился по лестнице.

- Да, да, Глеб, - абсолютно спокойно кивнул ему вслед Соколов, так и не найдя причины, по которой военный не признался в том, что до армии был полицейским.

Тем временем вояка подошел к бронетранспортеру и стал быстро и недовольно расспрашивать Глеба. Тот спрыгнул с брони и быстро ему отвечал, махая в воздухе включенным голопланшетом с открытым файлом служебной инструкции.

Разговор был быстрым. Олег толком не слышал, о чем шла речь, но судя по жестам военного в его сторону и согласному киванию Глеба, он проверял действительно ли этот наглец-учетчик выезжает за периметр по служебному поручению и вообще имеет право свободно находиться на защитной стене.

"Какое тебе вообще до этого дело? - подумал Олег, удивляясь своей наглости и спокойствию. - Без тебя тут почти год уже лазаем по всему периметру. У всех есть допуск на стену. Не работягам же с лопатами зверье отгонять... Да, смешно, работягам с лопатами. Еще пара таких набегов, так и будет... Все-таки отдыхать надо лучше, Олежа, а то ты вообще обнаглел. Зачем тебе проблемы с вояками?.. Да какие проблемы, немного пошутил и все. У меня вообще чрезвычайные часы пошли, а это означает особую важность моей персоны, и полную неприкосновенность! К тому же согласись, что правда смешно смотреть как люди пытаются применять к Индигирке какие-то свои старые правила... Да, тут ты прав, правда, смешно".

- Олег, слезай, поехали быстро! - крикнул ему Глеб и шустро забрался назад на броню за своим оставленным там автоматом.

Соколов кивнул и поспешно сбежал вниз по лестнице.

- Ты чего ему наговорил? - раздраженно поинтересовался Глеб, как только загудели электродвигатели ворот. - Он мне весь мозг изнасиловал.