Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина - Владимир Набоков

1 Янтарь на трубках Цареграда. Русские поэты пользовались благозвучным «Царьград» (см. также «Путешествие Онегина», XXVI, 4) для обозначения Константинополя — города, который русские патриоты (такие, как славянофилы) стремились вывести из-под ислама и передать православной церкви как воплощению «Святой Руси». Упомянутые здесь модные курительные принадлежности — длинные турецкие трубки с янтарными мундштуками и разнообразными орнаментами — это южнорусские «чубуки» и «украшенные драгоценными камнями chibouques» Байрона (беспечно употребившего французскую транскрипцию местного слова в «Абидосской невесте» [1813], I, 233).

1–8 Поуп (также следуя французским образцам, но преодолевая их, благодаря богатству английской образности и самобытности стиля) описывает (1714) дамскую туалетную комнату в более изощренных подробностях («Похищение локона», I, 133–138):

Там ярко заблистал индийский клад,Здесь веет аравийский аромат.Слон с черепахой как бы заодно,Им сочетаться в гребнях суждено.Уместен каждый, кажется, предмет:Булавки, бусы, Библия, букет.

Поуп был малоизвестен в России девятнадцатого века, где его имя произносилось через «о», как в слове «поп», и с гласной «е» на конце. В период написания главы Первой (1823) Пушкин знал «английского Буало» по французским переводам. Его «Собрание сочинений» издал Жозеф де Ля Порт (Париж, 1779), и там было несколько переводов «Похищения локона» — Марты, графини Кайю (1728), П. Ф. Гийо-Дефонтена (1738), Мармонтеля (1746), Александра Де Мулена (1801), Э. Т. М. Урри (1802) и др.

Среди вещей известного модника Джорджа Брайена Браммела (когда имущество Разорившегося Красавчика было продано на аукционе после того, как он уехал из Лондона в Кале в мае 1816 г.) его биограф капитан Уильям Джессе («Жизнь», т. I, гл. 24) упоминает «высокое зеркало на подвижной раме в оправе из красного дерева на роликах, с двумя медными руками, каждая для одной свечи», а также разные художественные редкости, как севрский фарфор и весы для писем с позолоченным купидоном, «взвешивающим сердце». Позднее, в Кане, потрепанный, но неисправимый виртуоз потратил большие деньги на приобретение бронзы — пресс-папье «мраморного, увенчанного небольшой бронзовой фигурой орла», принадлежавшего, как говорили, Наполеону.

Чтение английских, немецких, польских и других переводов нашей поэмы навевает невообразимую скуку, но я нашел в своих папках копии следующих ужасных, невероятно «растянутых» и отвратительно вульгарных переводов этой строфы. <Приводятся немецкие переводы д-ра Роберта Липперта (1840), Фридриха Боденштедта (1854), д-ра Алексиса Люпуса (1899)>.

В польском переводе Юлиана Тувима (Варшава, 1954) предпринимается попытка преодолеть чудовищную трудность поиска мужских рифм в польском языке (их нет среди слов, состоящих более чем из одного слога):

Приз за нелепость, однако, принадлежит раннему польскому переводу Л. Бельмонта (1902) под ред. д-ра Вацлава Ледницкого (Краков, 1925).

Экстракты фиалки и макового зерна в этом переводе превосходят по смехотворности нюхательную соль и мыло Липперта, губки и щетки для бороды Боденштедта и изящные наборы туалетных принадлежностей Люпуса.

Английские переводчики в целом более рассудительны, даже когда ошибаются. <Приводятся английские переводы отдельных строк: 7–8 — Сполдинга (1881), 5 — Элтона (1936), 3 — Дейч (1936), 2 — Рэдин (1937)>.

4 Духи. Русское слово всегда во множественном числе; вероятно, истинный щеголь пользовался одними и теми же духами.

10 важный Грим. Будучи отнесен к вещам, этот эпитет означает «существенный», но в применении к людям он имеет ряд совокупных смыслов, относящихся к должности (значительный, высокопоставленный), положению (влиятельный), поведению (серьезный, величавый) и общему внешнему виду (степенный, внушительный). Подобной же трудностью отмечен и точный перевод словосочетания «важный генерал» в главе Седьмой, LIV, 4.

12 Красноречивым сумасбродом. Образно говоря, это определение — нечто среднее между Вольтеровым грубым определением Руссо как «un charlatan déclamateur» <«шарлатана краснобая»> (Эпилог к «Гражданской войне в Женеве», 1768) и романтической трактовкой Байрона: «Дикарь Руссо, софист-самоучитель, / Страсть расцветивший, выживший из бед / Хмель красноречья» <пер. Г. Шенгели> (Чайльд-Гарольд, III, LXXII).

Пушкинское примеч. 6 к этим строкам представляет собой цитату из «Исповеди» Жана Жака Руссо (Женева, 1781 и 1789 гг.), относящуюся к Фредерику Мельхиору Гримму (1723–1807), французскому энциклопедисту немецкого происхождения. Фрагмент, повествующий о 1757 г., находится в части II книги IX, написанной в 1770 г., и начинается так:

«Столь же пустой и фатоватый, сколь тщеславный, с мутными глазами навыкате, с развинченными манерами, он имел претензию нравиться женщинам… он начал прихорашиваться, его туалет стал для него вопросом первостепенной важности, все знали…»

XXV

   Быть можно дѣльнымъ человѣкомъ   И думать о красѣ ногтей:   Къ чему безплодно спорить съ вѣкомъ? 4 Обычай деспотъ межъ людей.   Второй ***, мой Евгеній,   Боясь ревнивыхъ осужденій,   Въ своей одеждѣ былъ педантъ 8 И то, что мы назвали франтъ.   Онъ три часа, по крайней мѣрѣ,   Предъ зеркалами проводилъ,   И изъ уборной выходилъ12 Подобный вѣтренной Венерѣ,   Когда, надѣвъ мужской нарядъ,   Богиня ѣдетъ въ маскарадъ.

5 Чадаев. В первом издании имя заменено звездочками. Правильно произносится «Чадаев», пишется обычно «Чаадаев», а иногда — «Чедаев». Полковник Петр Чаадаев (1793–1856) в онегинское время был личностью странной и выдающейся, щеголем и философом, человеком удачливым и остроумным, влиятельным вольнодумцем, поглощенным позднее учением мистицизма. Денис Давыдов в замечательном стихотворении «Современная песня» (1836), предвосхитившем сатирический стиль Некрасова, обращается к Чаадаеву презрительно: «маленький аббатик». Чаадаев — автор «Философических писем», написанных по-французски на заре 1820-х годов. Одно из них было напечатано по-русски в журнале «Телескоп», XXXIV (1836), после чего автора официально объявили сумасшедшим. «Письма» впервые опубликованы иезуитом Иваном Гагариным в книге «Избранного» Чаадаева в Париже в 1862 г.

12 Венере. Предполагаю, что Пушкин имеет здесь в виду картину «Венера за туалетом» (известную также как «Туалет Венеры») Франческо Альбано или Альбани (1578–1660), посредственного художника сентиментальных аллегорий (его невероятная слава покоится, как представляется, на традиционно панегирических упоминаниях его имени во французской поэзии восемнадцатого века — см. коммент. к главе Пятой, XL, 3).

XXVI

   Въ послѣднемъ вкусѣ туалетомъ   Занявъ вашъ любопытный взглядъ,   Я могъ бы предъ ученымъ свѣтомъ 4 Здѣсь описать его нарядъ;   Конечно бъ это было смѣло,   Описывать мое же дѣло:   Но панталоны, фракъ, жилетъ, 8 Всѣхъ этихъ словъ на Русскомъ нѣтъ;   А вижу я, винюсь предъ вами,   Что ужъ и такъ мой бѣдный слогъ   Пестрѣть гораздо меньше бъ могъ12 Иноплеменными словами,   Хоть и заглядывалъ я встарь   Въ Академическій Словарь.

1–4 Рядом с черновиком (2369, л. 12 об; Эфрос, с. 125) на левом поле Пушкин нарисовал римский профиль Амалии Ризнич (см. коммент. к главе Первой, LIV).

4 его наряд. Я полагаю, что на этом именно балу (зима 1819 г.) он был не просто в черном «фраке», но (следуя более Лондону, чем Парижу) во френче лазурного цвета с медными пуговицами и бархатным воротничком, с полами, закрывающими бедра, поверх очень облегающего белого жилета; весьма вероятно, что его брегет с репетиром, со свободно свисающей цепочкой карманной печати, лежал в переднем правом кармане брюк, которые, как я представляю себе, были синего цвета панталонами (также именующимися «трико» — нанковые трико с тремя пуговицами на лодыжке), натянутыми поверх лаковых «escarpins» <«туфель-лодочек»>! Существовало тридцать два способа повязывать галстук.