Последний шанс (СИ) - Лав Натали

Это вынуждает меня защищаться.

-Послушайте, если вы все дружно решили, что загнали меня в угол и теперь можете безнаказанно издеваться, то вы ошибаетесь. Мне почти нечего терять. А вот вам и вашему начальнику - есть что! - на последних словах мой голос предательски дрожит. Что я себе позволяю? Неужели я докачусь до того, что буду плакать у этого зажравшегося хлыща в машине?! Вгоняю ногти в ладони, пытаюсь уцепиться за цветок распускающейся ненависти. Лучше так. Ведь говорят, что от ненависти до любви один шаг. Обратно, я надеюсь, тоже. Мне срочно его нужно сделать.

-Алевтина, - вздыхает Альберт Давидович, поджимает губы и качает головой, - Я небольшой специалист в сердечных делах. И допускаю, что вас в этой ситуации подставили. Но он скоро жениться. Это договорной брак, однако тем не менее. Его невеста умна, красива, хорошо образована. И сказочно богата. Дальше, я думаю, мне нет смысла обрисовывать ситуацию. Вы же умная.

В его словах начинает звучать сочувствие. Но и это мне не нравится тоже. Я вся - как один большой ожог, который может пройти только в том случае, если его перестанут трогать. Однако до этого еще далеко.

-Никто не видел, что вы вместе уехали с корпоратива, - продолжает Альберт Давидович, - Но по компании распустили слухи, что вы провели ночь после корпоратива вместе. Есть еще фото, но они плохого качества...

Вот тут у меня начинают дрожать руки. Фото? Нас кто-то фотографировал, пока мы... И сколько человек видели эти фотографии?! Тошнота подкатывает к горлу. Я шумно сглатываю. Не думала, что мой порыв пойти за мечтой обернется столь унизительной экзекуцией.

-Ваша задача вести себя как обычно. Это единственное оружие, которое поможет вам. И Савве Николаевичу. Я не думаю, что кто-то отважится что-то сказать в лицо. Люди дорожат своей работой, но даже если это и случится, ваша реакция должна быть такой, как будто между вами и Морозовым ничего не было. Вы меня понимаете?

Киваю. Я не в силах отвечать. Какой же это кошмар!

-И да. Есть еще один момент. Будущий тесть Саввы Николаевича очень печется о счастье единственной дочери... - зачем Альберт Давидович всё это мне говорит?! Я без этого раздавлена и уничтожена, а тут... - Вполне возможно, что, если он получит злосчастные фотографии, то захочет узнать у вас, как обстояло дело. Вы должны отрицать связь с Морозовым, чтобы он вам не говорил.

В дополнении ко всему меня облепляет страх. На что способен влиятельный человек, чтобы устранить досадную помеху в виде меня?

-Не бойтесь. Он вполне законопослушный человек, и физическая расправа вам не грозит, - снова раздается голос Альберта Давидовича, а его уже не могу слышать.

Да кто может гарантировать, какой человек этот будущий тесть?! И кто защитит меня в случае чего? Это должен был бы быть Савва... Но он не будет... Ему важнее его миллионы и миллиарды.

-Я вас поняла, - шепчу пересохшими губами, - У вас всё? Или еще что-то мне нужно знать?

-Пожалуй, всё. Перед подругой своей тоже отрицайте, что у вас что-то было. Помните, от этого зависит ваша дальнейшая судьба.

Последнюю фразу мужчина говорит так, как будто сам устал от нашего разговора.

Я снова киваю, жму ручку и, не глядя на заместителя генерального директора, вываливаюсь на улицу. Порыв холодного ветра бьет в лицо и отрезвляет меня от начавшей накатывать истерики. Я выстою. Но никогда и никого уже не буду любить сильнее, чем любят меня. Да скорее всего, и вообще никогда и никого не буду любить. Мне просто будет нечем.

Я выравниваю спину, привожу в порядок дыхание и иду к зданию. Все, как обычно. Это единственная мысль, которую я себе позволяю. У меня все, как обычно. Я прохожу на свое рабочее место. Начальник уже ждет меня. Как всегда недовольный. Неужели, Юля ему так и не дала? Уже не обращаю внимания на пошлость в мыслях. Нежные цветы, как оказалось, никому не нужны. Пора менять свой вид.

-Выздоровели? - спрашивает Сапрыкин, еще сильнее хмуря брови.

-Да, - мне даже оформили больничный на те дни, что я отсутствовала. Об этом мне тоже сообщил Альберт Давидович. Но уже в смс.

Сапрыкин еще хочет что-то сказать, но я смотрю ему прямо в глаза и взгляда не отвожу. Он - человек, который умеет приспосабливаться. И его работа ему важнее каких-то сплетен. Он весьма вовремя прикусывает язык.

-Идите на свое рабочее место. У вас много дел.

Работы и правда много. Коллеги, может, и бросают какие-то взгляды на меня, но вслух же опять ничего не говорят. А я держусь. Из последних сил, но держусь. Выбора-то у меня все равно нет. Я сама себя загнала в ловушку. И выбираться тоже буду сама.

К концу рабочего дня в коридоре царит какое-то оживление. Затем дверь распахивается, и на пороге кабинете появляется Сапрыкин.

-Завтра приезжает крупный иностранный партнер, поэтому прошу всех вести себя собранно и серьезно. Не нарушать трудовую дисциплину. И заниматься работой, а не сплетнями. Ясно? - рявкает он совсем уж неожиданно.

Все мы начинаем усиленно кивать. А я понимаю, что сегодня были лишь цветочки. Ягодки я буду собирать завтра. Партнер, о котором только что говорил Сапрыкин, это будущий тесть Морозова. Над моей головой сгущаются тучи.

Несмотря на большое количество скопившихся дел, я не задерживаюсь. Не вижу смысла. Сколько мне здесь осталось? Неделя? И для чего я буду демонстрировать свою работоспособность, которой на самом деле нет? Я опустошена, и всё, чего хочу - это прийти домой и лечь в кровать.

Но покинуть офис без происшествий мне не удается.

Уже на крыльце я слышу голос Юли:

-Аля! Постой! Куда ты так торопишься?

Оборачиваюсь, меряю девушку равнодушным взглядом.

Что этой змее от меня еще надо?

Глава 23

Глава 23

Аля

Также как раньше я тянулась к этой девушке, сейчас меня от нее отталкивает. Более того, я изо всех сил подавляю порыв вцепиться ей в волосы и оттаскать за них, слушая ее противные, визгливые крики. Но даже этой возможности я лишена.

Выражение ее лица трудно обрисовать словами, но по нему я убеждаюсь - это она. За все этим кошмаром стоит именно она. Какие цели она преследовала? Деньги? Надеюсь, они встанут поперек ее жадной глотки.

В создавшемся положении я абсолютна беспомощна. И если на Морозова я все же вылила часть негатива, пусть и всего лишь одной пощечиной, с Юлей я себе такого позволить не могу.

-Домой, - отвечаю на ее вопрос и делаю равнодушное лицо, - Мне всё еще не здоровится после болезни, и сегодня я очень устала...

Она удивляется.

-Болезни?

-Ну да. Я же не ходила на работу...

-Но... Хм... Аль, всем прекрасно известно, почему ты не ходила на работу... - она замолкает и ждет моей реакции.

Выдаю ее, эту реакцию. Пусть подавится.

-Ты про сплетни? Юль, реальная жизнь - это не сказка про Золушку. Я нужна Морозову, как прошлогодний снег. Это была всего лишь фантазия, в которой ты мне подыграла. Между нами ничего не было.

Она не понимает, что происходит.

-Не было?! - повторяет за мной эхом.

- Не было, - подтверждаю я. И для большей убедительности киваю головой.

Черты ее лица искажаются злобой.

-Что ты мне голову морочишь! На фотках видно, как между вами ничего не было!

Слегка улыбаюсь. Альберт Давидович утверждал, что фотографии невозможно использовать для шантажа.

-На каких фотографиях? - задаю вопрос нейтральным тоном. Нельзя ей поддаваться.

-На тех, которые снимали, пока Саввушка тебя е*ал! - почти кричит она. Ног тут же оглядывается по сторонам, будто вспоминает, где она, и что ей тоже может не поздоровиться.

Вот это правильно. Пусть помнит.

-Значит, тебе мои слова не нужны? Если ты можешь то, что говоришь, доказать...

Она теряется. У нее была другая задача. Не конфликт со мной.

-Аля, не будь дурой! Если ты подтвердишь вашу связь, то сможешь разбогатеть. И зажить припеваючи.