Газета Завтра 18 (1015 2013) - Газета Завтра Газета

Голос лирического героя "Конторы Кука" своеобразен - одновременно манерный и исступлённо-личный. Угрюмый визионер и тонкий поэт, пытающийся сохранить "внутренний космос" в мире "большой жратвы".

И как тут не вспомнить слова мудреца

Григория Сковороды

Что этот мир ловил меня, но не поймал

Так беги, брат, беги

Беги, брат, беги, говорю я себе

И мне плевать на совесть и честь

Я просто хотел отыскать то место

Где я уже есть

17-18 мая в клубе "Шоколадная фабрика" состоится фестиваль "Вечная весна", посвященный десятилетию с момента основания Независимой Национальной творческой корпорации (ННТК).

В юбилейном фестивале принимают участие: "Адаптация", "Инструкция по выживанию", "Родина", "Чернозём", "Красные звёзды", "Регион 77", "Союз созидающих", "Беловодье", "Кукишъ", "Брешь безопасности", "Северное сияние", "Леона".

Проезд: м. "Пролетарская", "Римская", ул. Рабочая, 38.

http://vk.com/event50569720

https://www.facebook.com/events/353680414738275/

: Empty data received from address

Empty data received from address [ url ].

Пустой дом

Фёдор Гиренок

9 мая 2013 1

Культура Общество

Критика теории перманентного Ренессанса

В Петербурге в рамках "Недели Германии в России" выступил с докладом известный философ Германии профессор Петер Слотердайк, а также состоялась дискуссия, в которой приняли участие Александр Секацкий, Александр Перцев и я. Доклад Слотердайка назывался: "О счастье и несчастье в век перманентного Ренессанса". Что же мне понравилось и что не понравилось в докладе Слотердайка и почему?

Креативное мышление

Прослушав доклад Слотердайка, я понял, что Слотердайк - это не Хабермас. Хабермас склонен к понятийному мышлению, а Слотердайк - к клиповому. Что характерно для понятийного мышления? То, что оно, обнаружив в себе логические пустоты, старается их скрыть, замазать, заполняя квазипонятийными языковыми структурами.

Клиповое мышление креативно, а креативное мышление не может быть системным. Это скорее лоскутное мышление, фрагментарное. Чем больше в нем пустот, тем больше в нем степеней свободы, подвижности. Ему нужны не логические переходы от одного фрагмента мысли к другому, а неожиданное "вдруг", игра метафор. Слотердайк, как сплавщик леса, прыгает с одного фрагмента мысли на другой, переводя их в движение, направляя поток к своей цели. Для Слотердайка важна не истина, для него важно исследовать пределы своей возможности мыслить иначе.

Рождение мира из духа чумы

В настоящее время существует два подхода к решению глобальных проблем цивилизации. Один из них известен в виде "Докладов римскому клубу". Другой именуется как "Русский космизм". В первом случае речь идет о нулевом росте цивилизации и перестройке субъективности. В другом случае людям предлагают переселиться в космос, ибо земля - это колыбель, но, по словам Циолковского, нельзя вечно жить в колыбели.

И в том, и в другом случаях никому не приходило в голову искать код решения современных проблем цивилизации в 14 веке, а Слотердайк его ищет и находит в том, что, на первый взгляд, может показаться пустой болтовней.

Чем славен 14 век в Европе? Жорж Дюби в книге "Время соборов" пишет, что в это время в Европе кругом царило почти полное безлюдье. Европа по сравнению с Византией была бедна и провинциальна. Это был дикий мир. В 14 веке по Европе пронеслась чума. Жить в ней стало невозможно. Этим и славится 14 век в Европе.

Правда и 11 век Европы мало, чем отличается от 14-го. В нем, по свидетельству хронистов, люди набрасывались друг на друга, многие убивали себе подобных и, словно волки, утоляли голод человеческим мясом. Нужда крепко держала человека в своих ежовых рукавицах.

Однако Слотердайк обращает внимание на то, что в 14 веке появился Боккаччо с "Декамероном". На его взгляд, "Декамерон" - это не пустая болтовня, это событие, которое носит судьбоносный для Европы характер, а, следовательно, и для всего человечества, так как в нем генерируется жизнеутверждающий взгляд на мир, раскрывшийся позднее в протестантизме, в эпохе Просвещения и в технических достижениях цивилизации. Поэтому-то Слотердайк и попытался раскрыть окружающий мир из духа эпидемии. В русской культуре его идея формулируется так: не было бы счастья, да несчастье помогло.

Замечу, что Слотердайк в некотором смысле прав в том, что философия - это вообще странная наука, ибо она наука об изнанке мира, о том, понимание чего требует метанойи, перестройки ума, иной фокусировки взгляда. Вот такой перестройкой взгляда и занят был Боккаччо. Что мы знаем о новеллах Боккаччо? То, что это очень фривольные рассказы. Профессор Слотердайк же смотрит на "Декамерона" иначе. Приведу пример: что мы делаем, когда ребенок плачет? Мы ему говорим: смотри, птичка пролетела. Ребенок смотрит и перестает плакать. А что делает Боккаччо во время чумы? Да то же самое. Он своими рассказами переводит читателя из одного состояния в другое. Он поднимает настроение. Вокруг свирепствует чума, лежат трупы, а Боккаччо фиксирует взгляд читателя на ином предмете, он говорит: прохожий, живи, не унывай. Жизнь непрерывна, и в мире все еще только начинается. Вот эту философию утешения и надежды и находит Слотердайк в "Декамероне" Боккаччо, в котором, согласно Слотердайку, берут начало теплые воды ренессансного Гольфстрима и с тех пор омывают берега Европы. В результате над Европой воссияло солнечное утро, а чтобы это утро всегда оставалось солнечным, Слотердайк придумал теорию перманентного Ренессанса.

Ренессанс для неевропейцев

Суть этой теории проста: он полагает, что за одним утром обязательно последует другое солнечное утро, за одним открытием будет другое открытие, и так будет всегда. Только роль Боккаччо теперь выполняют средства массовой информации.

Но здесь напрашивается вопрос, а на чем основана такая уверенность? Слотердайк, видимо, не знает истории одной несчастной курицы, которая думала, что живет в лучшем из возможных миров. Два раза в день, утром и вечером, во дворе появлялся хозяин и насыпал ей зерно. И вот однажды он появился, но в руке его было не лукошко с просом, а топор, и вечная тьма накрыла Галилею курицы.

Я хочу спросить Слотердайка, не боится ли он этой тьмы, не накроет ли она однажды Европу? Не появится ли злокозненный гений из невидимой стороны мира, и не окажется ли так, что то, что было для Европы счастьем, станет ее несчастьем? Если же Слотедайк ничего не боится, то почему он тогда ничего не говорит о том, что теплые воды европейской культуры сегодня обогревают не тех, кто имеет отношение к ее истокам, но тех, кто не имеет никакого отношения к ренессансному духу Боккаччо.

Возникновение гуманистической перспективы

Слотердайк говорит, что Бог убил в 14 веке половину населения Европы, и народ за это восстал на Бога. Но ведь Слотердайк знает, что чума - это не Бог. Это проблема гигиены, санитарных служб и торговли. Разве Фома Аквинский был не прав, когда писал: мы должны молиться, как если бы все зависело от Бога, и одновременно мы должны действовать так, как если бы все зависело от нас. На мой взгляд, именно здесь, в этой двусмысленности, а не у Боккаччо, состоялся судьбоносный разрыв европейской культуры, внутри которого возникла перспектива гуманистического взгляда, то есть взгляда, не искривленного присутствием Бога.

Единственным неевропейцем, противоречащим ренессансному духу Европы, Слотердайк почему-то называет Иисуса Христа. Слотердайк по непонятным для меня причинам хочет, чтобы европейский человек только работал и не молился и читал в газетах жизнеутверждающие рассказы. Почему так, хочу я спросить Слотердайка? Ведь если человек перестанет страдать и молиться, то его трудно будет отличить от робота. И его забота о себе займет место заботы Бога о человеке. Но нет зрелища более отвратительного, чем заботящийся о себе человек. Иными словами, если Европа откажется от христианства, то она станет пустым домом, и ее пустоту смогут заполнить новые народы, у которых есть боги, которые о них заботятся.

Перманентный Ренессанс - это не саботаж против уныния, как думает Слотердайк. Это саботаж против Бога, против трансцендентного. В чем заключается этот саботаж? На этот вопрос ответ дает живопись Ренессанса: в фигуре человека, равномощного Богу. Равно как и Просвещение - это, на мой взгляд, не саботаж против судьбы, а заключение Бога под стражу знания. В 18 веке его поместили в пространство, которое Эпикур называл Интермундией и в котором он был обречен на бездействие. А бездействие - это умирание Бога.