Одержим тобой - Мила Реброва

Проснувшись и позавтракав, мы сидели на террасе: я читала книгу, которую нашла в его кабинете, а Брайан занимался какими-то бумагами. Мне стало лучше, но ненамного, по крайней мере, я могла передвигаться, но голова все еще кружилась. Брайан сказал, что это из-за удара. Я как раз радовалась своему неожиданному везению – я заболела и была благодарна своему недомоганию, хоть со стороны это может показаться многим явным моим сумасшествием. Если бы не мое самочувствие, уверена, я бы в данный момент оказалась под Брайаном в весьма недвусмысленной позе. А мне нужно было время собраться и подумать над всей этой нелегкой ситуацией, в которой я оказалась. Трель телефона заставила меня вздрогнуть от неожиданности. Достав из кармана джинсов мобильник, Брайан ответил на звонок. Он начал ругаться на неизвестном мне языке, кажется по-итальянски, и я абсолютно не понимала причин его гнева. И если честно, я опасалась последствий, которые могли сказаться и на мне. К счастью, такого не случилось. Отключившись, он сообщил мне, что прислуга, нанятая Харди, не приедет, а на поиск новой уйдет не один день – он не может брать людей, не проверив их. Я предложила сама приготовить обед, и на это Брайан, конечно, не согласился, мотивируя моей слабостью и что он не жаждет возиться с еще одним моим обмороком. В итоге он отправился на кухню, оставив меня одну на террасе. Через полчаса мне надоело это безделье, и я решила отправиться на разведку и проверить, как продвигаются дела на кухне. Первое, что я почувствовала, – это запах гари, а второе – ругательства Бейкера, которыми он сыпал не переставая. Первый опыт не удался.

И вот сейчас я сидела за барной стойкой и давала ему распоряжения, как исправить катастрофическое положение. Задача усложнялась – он совершенно не любил признавать свою несостоятельность в любой сфере деятельности. Упрямец не разрешал мне помогать – думаю, он начал воспринимать это как личный вызов его кулинарным талантам.

– Какая разница, обжаривать его или нет? Все равно он окажется в кастрюле, – раздраженно ворчал он, еще больше меня рассмешив.

Я попыталась замаскировать смех под кашель. Он как раз искал сковороду, но, как только услышал меня, обернулся и с прищуром посмотрел в мою сторону.

– Что? Я предлагала сделать все самой.

Как ни странно, но обстановка между нами не была напряженной: это было так забавно – следить за его попытками готовить. Мое настроение с каждой минутой взлетало все выше – я действительно наслаждалась всем этим. Взяв сковородку, Брайан встал у плиты и поставил ее на огонь, налив в нее масло без моей подсказки. Он сразу бросил в нее нашинкованный им ранее лук, не дожидаясь, пока она нагреется. Я, конечно, могла бы указать ему на это, но воздержалась – не стоит злить тигра, а то еще покусает меня. При последней мысли я отчаянно покраснела, вспомнив свое сегодняшнее пробуждение. Невольно моя рука взметнулась к груди, где еще утром Брайан оставлял мягкие укусы, чередуя их с поцелуями. Взглянув на меня, Брайан приподнял брови, как бы интересуясь причиной моего румянца. Стыдливо промолчав, я лишь опустила голову, прикрывая волосами раскрасневшееся лицо. Подойдя ко мне, Брайан приподнял мой подбородок, заглядывая мне в глаза – казалось, он пытается прочесть мои мысли, заглянуть в душу.

– Боже, как ты это делаешь?

В следующее мгновение я оказалась на ногах, а его жадный рот поглощал мои губы в жаждущем поцелуе. Приподняв, он посадил меня на стойку и разместился между моих ног, не прекращая поцелуй. Как только я ответила на поцелуй, прикосновения его языка стали еще более настойчивыми – раздвинув мои губы языком, дразня меня, он заставлял ответить ему тем же. Как только мой язык коснулся его неба, он простонал и крепче обхватил меня за талию, прижав к себе. Я будто бы потеряла рассудок от его страсти, ничего не соображая, я лишь крепче прижималась к нему. Скользнув вверх, его рука накрыла мою грудь и сжала ее. Вместо того чтобы попытаться вырваться, я запустила руки в его волосы, сильнее прижимаясь к его губам в более страстном поцелуе. Муж запустил руку под мой топ, накрывая голую плоть рукой и сжимая сосок, вызывая у меня непроизвольный стон, заставляя задрожать от наслаждения. Мне было так хорошо – казалось, остановись он, и я сгорю. Хотя он и так заставлял пылать каждую частичку моего тела. Я чувствовала выпуклость в его штанах, которая упиралась мне в живот, но, как ни странно, вместо того чтобы испугаться, это завело меня еще больше. Мне не хотелось думать о том, что это неправильно, я хотела просто забыться в его объятиях.

Через пелену наслаждения я услышала шипящий звук со стороны плиты, на которой жарился лук, видимо попытка номер два в приготовлении супа Брайану тоже не удалась.

– Брайан, мы сейчас сгорим! И супа уж точно не получится! – сказала я, нехотя вырываясь из его объятий, но не тут-то было! Приложив какие-то фантастически акробатические навыки гибкости, Брайан сумел не только выбросить сковородку с горелым луком в умывальник, но и, удерживая меня, перевернул нас так, что я оказалась сверху на нем. Чтобы не упасть, я обхватила ногами талию мужа – теперь я ощутила его желание в полной мере. Как ни странно, мне это нравилось все больше и больше. Мои мысли прервал его хриплый от желания голос.

– Синди, я хочу тебя больше самых прекрасных и дорогих сокровищ мира, – произнес Брайан, целуя меня в губы.

Глава 8

Ноябрь 2009 года.

С остервенелостью впиваясь в губы своей очередной партнерши для секса, я думал: почему, черт возьми, не чувствую такого же сумасшествия, накрывшего меня с Синди, подругой детства моего брата, в ту незабываемую Рождественскую ночь. Мне хотелось испытать подобное ощущение восторга, каким я проникся, держа ее в объятиях. Это уже становилось какой-то манией, маниакальной зависимостью, безумием – можно придумать тысячи названий этому, но одно я знал точно: я уже нуждался в ней, во всех смыслах, как в наркотике.

Прошло два года, но я так и не смог выбросить из головы роковой поцелуй в беседке. Более того, за это время в моей постели, да и не только там, побывало бесчисленное количество разных девушек. «Синдизаменители» – я их так называл. Они как заменитель сахара: вроде тот же вкус, но что-то не то, не настоящее, не стоящее…