Волшебный переплёт. Неизведанные миры - Анастасия Бойцова

злословить. Как бы она ни относилась к своему ныне покойному супругу Родерику, его влияния хватало для её защиты — её и её экспериментов, а теперь же, когда его не стало… Придётся решать всё самой.

Пройдя по знакомым залам, Ровена поднялась по лестнице и на какое-то время застыла перед массивной дубовой дверью, собираясь с мыслями. А затем одёрнула сама себя — так ли она размякла за время вынужденного отдаления, что ей нужно собраться, прежде чем зайти к такому человеку, как их нынешний Магистр? Отбросив сомнения, она коротко постучала и, не дожидаясь разрешения, зашла в комнату.

— Вы уделите мне время?

Здесь всё было так, как она помнила — так, как было при предыдущем Магистре, лорде Остейне. Те же стол и резные кресла, книжные шкафы и карты. Даже чернильница стояла на столе всё та же — из яшмы, Ровена сама её подарила наставнику когда-то давно. А теперь ею пользовался Агравейн — человек, которого она знала только по академии, да и то потому, что он всё никак не мог пройти экзамен и задержался на обучении лишних пару лет. «Я вникал в науку более детально, чем другие», — говорил он потом, когда после долгих лет служения на задворках королевства вернулся в Дом и осел в нём, помогая слабеющему от старости Остейну вести бумаги. Тогда Ровена не считала Агравейна серьёзной помехой своему влиянию на Ковен, но внезапная кончина её мужа изменила всё. И вот она стоит в дверях и молча ждёт, пока Великий Магистр соизволит ей ответить.

— Неожиданная встреча, леди Ровена, — сухо отозвался Агравейн, не отрываясь от бумаг. — Вы уже оставили траур?

— Не могу больше выносить одинокую жизнь в замке, — призналась Ровена, тяжело вздыхая и усаживаясь в глубокое кресло перед письменным столом. — Стены будто давят на меня.

Вряд ли от этого безэмоционального, чёрствого мужчины она дождётся сочувствия или сострадания. Даже лживых комплиментов не получит. Ровена смотрела на сидящего перед ней мужчину и понимала, что ни её красота, ни её харизма не пробьют его броню холода по одной простой причине — ещё слишком многие помнят, что Остейн ценил её слишком высоко.

— Одиночество? — переспросил Магистр, наконец подняв на неё взгляд. — Мне казалось, вы живёте с сыном и слугами.

— Конечно, — мягко улыбнулась ведьма. — Мой сын — моя гордость и отрада, но он почти всё время проводит на учёбе, вдали от дома. Без него и моего дорогого Родерика замок совсем опустел… А слуги? Часто ли вы разговариваете со слугами?

Ведьма улыбнулась, мягко смотря на Магистра ясными голубыми глазами, отлично зная, что он, в отличие от неё самой, лорда Остейна и большей части магов Ковена, происходил из семьи отнюдь не знатного происхождения и к обслуживанию слугами только начал привыкать. Поговаривали даже, что его мать была кухаркой, а отец — неизвестно кем, но кто же верит сплетням?

— Действительно, — несколько рассеянно отозвался Агравейн, кивнув, и на какое-то время вернулся к своим бумагам, делая какие-то записи. — Что же вы хотите от меня сейчас?

Ровена восприняла его нежелание смотреть ей в глаза как маленькую победу. Но она рассчитывала на большую.

— Я хочу вернуться к своему предназначению, Магистр. Что я пропустила, пока сердце моё было сковано печалью? Новые открытия, неожиданные идеи? Чем сейчас живёт Ковен и чем я могу помочь?

Мужчина ещё какое-то время писал, а потом отложил перо и достал из ящика стопку пергаментов. Больше всего Ровена боялась, что он сошлёт её в какую-нибудь глушь, в какую-нибудь бесконечную экспедицию по поискам несуществующего, наказав не возвращаться без достойного результата — Агравейн точно знает такие места, он и сам провёл в них немало лет. И надеялась, что среди бумаг у него найдётся хотя бы несколько запросов на оживление. Конечно, некромантия не то чтоб открыто порицалась, но точно не одобрялась их обществом, но по её опыту, такое умение было весьма востребованным. Многие хотели вернуть мёртвых хоть на несколько минут — кто из сентиментальности, кто из корысти. Ведьма с надеждой смотрела на пергаменты, но, просмотрев все, Магистр их отложил.

— Чем вы занимались раньше, леди Ровена, напомните мне.

— В последние годы мы работали вместе с моим мужем над восстановлением безвозвратно потерянного, — с воодушевлением ответила Ровена. — После последней войны у нас в королевстве множество калек. Мало того что своим видом они портят впечатление от улиц, выпрашивая милостыню, они ещё и не работают, а значит, не приносят доход…

— Да-да, помню, — перебил её Агравейн, — волшебные глаза и отрастающие конечности… Но Ковен рассматривал целесообразность такого вмешательства, не так ли? Одно излечение стоило дороже, чем крестьянин мог заработать за жизнь.

— Кроме глаз и рук мы научились возвращать и внутренние органы, — вставила ведьма то, что считала не менее важным. — Кроме того, калеками становятся не только крестьяне, но и высокородные, они могут сторицей оплатить затраты. Да и дороговизна ингредиентов — лишь следствие начала пути, если желаете, чтобы я продолжила работу, уверена, можно будет подобрать что-то другое. Родерик в это верил.

— Но Родерик мёртв, а вы — не маг-творец.

Под тяжёлым взглядом карих глаз собеседника хотелось съёжиться, и Ровена поняла, что к своим старым наработкам ей вернуться уже не суждено. Но стоило биться до конца.

— Все маги владеют наукой создания заклинаний, а мой опыт…

— Идёт вразрез со специализацией, — закончил за неё Магистр.

Ведьме хотелось потребовать перестать постоянно перебивать её, ведь это неимоверно раздражало. Но она лишь сохраняла спокойствие лица и молча кивнула.

— Работы для некроманта сейчас нет, — продолжил Агравейн, кивая на листки.

Ровена была уверена, что быть такого не может, но все запросы на такую специфическую магию идут через Магистра, а он-то хорошо понимает, насколько силён страх и ощущение власти того, кто может вернуть к жизни мёртвых. Куда же делись эти запросы? Ушли Стефану, второму некроманту на континенте? И женщине пришлось снова молча кивнуть. Расценив это, как её поражение, Агравейн продолжил уже более смело:

— Я понимаю вашу приверженность традициям семьи, но такая тёмная, даже чёрная магия уже давно не в почёте. Вы должны были понимать это ещё тогда, когда учились, а сейчас, спустя больше десяти лет… — маг развёл руками. — Я даже не знаю, какую пользу вы можете принести Ковену.

Он выдержал некоторую паузу, а несколько растерянная ведьма начала гадать, стоит ли начинать мечтать хотя бы о дальней экспедиции. Быть может, там найдётся что-то стоящее. Здесь, похоже, нет.

— Я читал, что до замужества вы занимались проверкой магических талантов поступающих, — продолжил