Ненаглядная жена его светлости - Натаэль Зика

будет с кем поговорить, ведь Леон от тебя, Лили, и на шаг не отойдёт.

Софья задумалась.

Граф к ним приезжает  не часто – графиня неизменно остаётся дома, а она, по словам  Рене, не любит надолго с ним разлучаться.

Но это касалось только поездок в Аламос.  В королевский замок и в столицу графиня де Лирри наведывалась регулярно.  А уж Рене там бывал ежедневно – должность советника обязывала.  Благо порталы позволяли тратить на переход какие-то мгновения.

Но вот уж по ком она, Соня, ни капли не скучает, так это по леди Адель...  А  сын и дочери у Рене выросли прекрасные!  Что же делать? Надия познакомилась с Полем год назад, на празднике Середины года. И влюбилась!

А Поль… Наверное, он её и не вспоминает, в двадцать восемь лет мужчину привлекают девушки постарше. Наденька для него ещё ребёнок.

Но с этим надо что-то делать!

Пожалуй, и вправду лучше пригласить, только не Рене, а  молодого графа, ведь он – друг Александра, а бал как раз в честь возвращения наследника.

Нет, если Арман захочет позвать Рене, она совсем не против! Просто Поль тут нужнее.

Надо чтобы дочь уже разобралась со своей влюблённостью. Да и Полю тоже не мешает посмотреть на неё ещё раз: за прошедшие полтора года девочка превратилась в девушку. Если потянет их друг к другу, то лучшего мужа для Нади она бы и не хотела. А коли у графа ничего не дрогнет... Что ж,  значит, не судьба. Конечно, дочь будет переживать, но лучше разочароваться сразу, чем  несколько лет мечтать о мужчине, а потом узнать, что он любит другую. Или уже обручён.

Арман с гордостью смотрел на жену и детей: вся семья в сборе!

Матушка с его величеством, не иначе, ворожили!  Леди Тереза мечтала о дочери – на тебе трёх родных внучек!  И воспитанницу Алинею. Нея давно выросла,  но так и живёт в поместье де Лирри вместе с герцогиней. Ну, как вместе? Рядом с господским домом стоит дом поменьше, вот в нём Нея и живёт вместе с мужем и двумя детьми.  Матушка от всех в восторге, но и родных не забывает. Каждое появление бабушки – праздник и фейерверк эмоций.

Это у бабушки и внучек.

И новые  работы по восстановлению замка и угодий – у родителей девочек.

Кто научил Лили рассыпать в прах любые материалы? Бабушка! Нет, изначально-то  цели обучения были самое благие, но взрослые не учли пытливый ум девочки. И пресловутое любопытство, из разряда «а что будет если...»

Потом Надюша училась создавать цепочки пульсаров.  А когда Верея вырастила целый лес прямо в главном холле?

Ох, нелёгкая это работа – родитель магически одарённых, любознательных и целеустремлённых  детей!

Король вон тоже облизывался на женщин рода Д'Аламос – в смысле, завидные невесты, родовитые, умные, красивые и одарённые! Полезные для королевства. Надо две!

Пожалуйста! Даже на одну больше, чем заказывали!

А сам он,  отец и муж, герцог Д’Аламос,  просто любит и сына, и дочек.  Про жену и говорить нечего – без Софии ему даже дышать трудно. Она, как Дневное светило, окутывает теплом и светом всю семью.

Его персональное Светило!

– Пап, а ты меня любишь? – младшая, егоза Верея.

– Конечно! Неужели ты сомневаешься?

– Не сомневаюсь, просто интересно, кого больше? Меня, Алекса, Лили  или Надию? Кто у тебя самый любимый?

– Кто самый любимый? – хитро прищурился Арман. – Самый любимый у меня Александр. Потому что мой первенец, сын и наследник.

Вера ахнула и  прижала ладошку ко рту, но отец продолжал.

– Самая любимая у меня Лили, потому что первая доченька, – приговаривая, герцог обнимал и целовал каждого ребёнка по очереди. Только сына не чмокнул в щёку, как дочек, а похлопал по плечу. – Самая любимая у меня Наденька, потому что серединка моего сердца. Самая любимая у меня Верочка, потому что младшая. А самая-самая любимая – Софочка, потому что она дала нам всем жизнь!

И когда приблизился к жене, то просто сгрёб её в охапку и так и сел в кресло – с женой на руках.

– И тебе, папа? – округлила глаза Нади.

– Мне – в первую очередь.

– Осторожнее стискивай, – рассмеялась Софья, – рискуешь раздавить самого любимого самого-самого младшего ребёнка.

Вся семья замерла, переваривая услышанное, и только Верея  довольно улыбалась, глядя, как дурачатся папа и мама.

– София? – голос герцога дрогнул.

– Мама?!– Надия.

– Ма?– Лилиан.

– Папа!– Александр.

–  Ну да. Три месяца, – смущённо ответила герцогиня.

– Надо принести Детский камень! – сорвалась с места Лили.

– Уже. У вас будет брат. Целитель, воздух, ментальный дар и... Похоже, тоже универсал, – вздохнула Соня.

– Ура! Я больше не буду самой маленькой! – завопила Верея.

– Мама, папа, как же здорово! – Лилиан.

– Ну вы даёте! Брат! Круто! В наш цветник давно пора было пересадить ещё один кустик чертополоха, – басил Александр, хлопая в свою очередь отца по плечу. – А то нам с его светлостью вдвоём с такой оравой слабых женщин ни за что не справиться.

–  Я буду дважды старшей сестрой, – мечтательно произнесла Надия. – Мамочка, папочка, как я за вас рада! Папа?! Па-а-ап?

– Нет, я рад, конечно. Но... ещё одни роды? Я не переживу! – пробормотал Арман. – Трое предыдущих стоили мне полголовы седых волос.

– Всё нормально, – Софья накрыла его руку своей. –  Мы с малышом прекрасно себя чувствуем, и у нас есть Тьяна!  Мы же семья, верно?

– Да, – непонимающе.

– Смотри, что такое семья? Это – семь «я». Ты, я, Александр, Лилиан, Надия, Верея и...

– Филипп! – выпалила младшая.

– И Филипп! Без него у нас бы одного «я» не