Гора из черного стекла - Тэд Уильямс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Где все? — спросил Орландо.
Старик отскочил в сторону, как краб, больной артритом, и не сводил с Орландо глаз, словно тот был страшным чудовищем. Старик открыл рот, чтобы ответить, но изо рта донесся только стон.
— Вот дела — ты что, умом тронулся? — Орландо огляделся, но рядом никого не было. — Почему, не можешь сказать, куда все подевались?
— Могучий Ахилл, это ты? — Старик жевал беззубым ртом.
— Да, это я, — Орландо показал на хижину. — Я вон там живу.
Старик, скорчившийся рядом, чуть не заплакал.
— А кто же тогда повел храбрых мирмидонцев на битву? — Он затряс головой. — Неужто боги сыграли с нами шутку? Будь проклят день, когда мы здесь высадились!
— Повел мирмидонцев… — Орландо охватила дрожь, он вдруг стал видеть окружающее искаженным, как в кошмарном сне, словно сам он исчезает, а мир остается как был. — Меня? Ты видел меня?
— Это должен был быть ты, мой царь. Все знают твои лучезарные доспехи, твой знаменитый щит, твой меч в серебряных ножнах. Ты должен помнить! Троянцы наступали по всему лагерю, некоторые корабли уже горели, а Гектор носился среди наших солдат, как разъяренный кабан. Мы почти проиграли, и тогда вышел ты в доспехах и сел в свою колесницу. Мирмидонцы издали мощный клич радости! У меня самого чуть не разорвалось сердце! — Но радостное выражение быстро слетело с его лица, оно как бы сморщилось. — Но ты, оказывается, здесь, а ведь я сам видел, как ты гнался за удирающими троянцами в долину всего час назад.
— Боже мой, — медленно произнес Орландо. — Фредерикс. Ну, Фредерикс, мастерица переодеваний!
Старик съежился от страха.
— Я не понимаю твоих слов, мой царь. Может, тебя убили на поле боя, окружили, как свора собак медведя? Может, это твой дух пришел сюда перед тем, как отправиться по пути в Аид?
— Лучше заткнись, хорошо? — Орландо стоял под лучами вновь появившегося солнца и чувствовал запах гари. Весь мир перевернулся. Фредерикс, которая избегала даже ссор в тавернах в Срединной стране, надела доспехи Ахилла и повела мирмидонцев против троянской армии. Вот дура! Неужели она не знает, что ее могут убить?
— Как тебя зовут? — спросил старика Орландо.
— Фестор, мой царь. Не тот Фестор, кто родил Калчаса, и не тот, кто родил Алкмеона, и даже не Фестор, сын Энопса, встретивший смерть на поле брани от руки твоего друга Патрокла…
— Ладно, достаточно. — Солнце опять пробилось сквозь дымовую завесу, и Орландо увидел какое-то движение в долине, но это было очень далеко, почти под стенами Трои. Что же ему делать? Отправиться в середину схватки без доспехов, безоружным?
— Знаешь, Фесторов много, — продолжил свою песню старик, — а я из самых простых…
— Все, достаточно. Мне нужны доспехи. Где их взять?
— Но я видел на тебе твои знаменитые медные доспехи, когда ты выезжал. Ты выглядел в них как бог.
Орландо отвернулся. Старик был абсолютно безнадежен. Вдруг ему пришла в голову мысль.
«Черепаха! — позвал он. — Черепаха, иди сюда!»
— Но меня зовут Фестор, великий Ахилл…
Орландо не обращал на него внимания. Из-под домика выползло нечто круглое и заморгало глазами от яркого света.
— Мне нужны доспехи. Мне нужно оружие. Где их взять?
— Если бы ты мог подождать одну ночь, твоя мать могла бы попросить Гефеста, бога кузнечного дела, выковать их для тебя. Он делает прекрасные доспехи.
— Нет времени. Мне нужно оружие прямо сейчас.
Черепаха закрыла глаза, будто проверяла состояние симуляции на настоящий момент. Старый Фестор спокойно ждал, пока его хозяин Ахилл оживленно разговаривал с пустотой — то ли сама система отключила его, то ли божественное безумие было неотъемлемой частью всех героев.
— По какой-то причине доспехи Глаукуса из Ликии были им сняты, — объявила черепаха, — и сейчас лежат позади хижины Агамемнона. Они подойдут тебе, у них длинная и героическая история…
— Мне не интересно. Эти доспехи подойдут, — Он повернулся к Фестору: — Ты знаешь, где находится хижина Агамемнона?
Старик кивнул, его била дрожь.
— Конечно…
— Позади той хижины лежат доспехи. Сходи за ними и принеси сюда. Все полностью. Беги!
— У меня болят ноги, великий царь…
— Тогда беги трусцой. Только не стой!
Фестор послушно потрусил прочь. Орландо вернулся в свою хижину и подобрал последнее копье, лежавшее там. Оно было невероятно тяжелым и таким длинным, что его было непросто протащить через дверь, но оно прекрасно подходило ему и удобно легло в руку.
Черепаха одобрительно наблюдала за происходящим.
— Твое знаменитое копье — оно оказалось слишком тяжелым для Патрокла, хотя он забрал все остальное.
— А он — Патрокл — жив?
— Только богам известно то, чего не видят люди, — ответила черепаха. — Он выехал в долину, а троянцы бежали перед ним, как овцы. Велик был их ужас, когда они увидели вооружение Ахилла.
— О мой бог, Фредерикс, ну почему ты не вернулась, когда остановила их? — застонал Орландо. — Ты настоящая самозванка!
С помощью черепахи Орландо нашел замену своему мечу и щиту к тому времени, как вернулся Фестор, пыхтя под тяжестью доспехов Глаукуса. Нагрудная пластина сияла, как праздничная чаша.
— Она золотая! — восхищенно воскликнул Орландо.
— А по тяжести больше похожа на свинец, — тяжело дыша, заметил Фестор. — Но герои сильнее обычных людей. Ты, мой царь, конечно, не заметишь непосильного веса этих доспехов, который чуть не раздавил старого гражданина.
— Помоги мне надеть их.
Сначала Орландо терпеливо ждал, потом от нетерпения и чтобы ускорить процесс, попытался сам завязывать то, что мог достать, и наконец обратил внимание, что старик, неумело пытающийся приладить ножные латы — не просто часть пейзажа. Что бы там ни происходило, какая бы программа ни определяла его поведение, древний Фестор был таким, каким казался, — испуганным уставшим стариком с трясущимися руками. Орландо стало стыдно за свое нетерпение.
— Все в порядке. — Он мягко, но настойчиво потянул паховую раковину из рук слуги. — Я могу сделать это сам.
Седая щетина Фестора неожиданно напомнила Орландо его собственного отца, небритого воскресным утром, пытающегося представить, что это еще один нормальный выходной, как у всех остальных, невзирая на тот факт, что он и его сын не собирались пойти на какую-нибудь бейсбольную игру, или в музей, или погулять в парке. Несмотря на мимолетность воспоминания, оно ударило Орландо, будто кулаком в живот, на мгновение он испугался, что может расплакаться.
— У тебя… у тебя есть кто-нибудь, о ком бы ты заботился? — спросил он Фестора.
Старик глянул на Орландо с опаской.
— Нет, мой царь, у меня никогда не было никаких животных, кроме одной белой курицы, ну и еще пары собак, но я не мог их прокормить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});