Азовская альтернатива : Черный археолог из будущего. Флибустьеры Черного моря. Казак из будущего - Анатолий Фёдорович Спесивцев

хана за пределами полуострова. Плавали некоторые беи и в Стамбул, к султану, с мольбой о помощи. Мурад встречал их ласково, одарял богатыми подарками, однако немедленной помощи не обещал. Вот победит он персов, тогда… Крымскую знать такой оборот дела никак устроить не мог. Пока османы соберутся, казаки и калмыки в Крыму столько успеют натворить, что помогать там будет некому. Их посольство нашло самый положительный отклик у западноевропейских дипломатов в Стамбуле. Значительная часть рабов ранее перепродавалась для использования на галерах Испании, Франции, Генуи и Венеции… Француз даже пообещал похлопотать о субсидии, но дальнейшие события сняли этот вопрос с повестки дня.

Ездили послы и в Варшаву, и Москву. Поляки ничего толком не ответили, король в это время был занят обустройством личной жизни, женясь на принцессе из дома Габсбургов, а сейм татарских послов, да ещё неофициальных, проигнорировал. В Москве едичкульских мурз встретили куда более внимательно. Правда, говорил с тайным посольством не глава Посольского приказа, князь Черкасский, а дьяки. На высказанный страх перед казаками им попеняли бегством из-под руки государя к его лютому ворогу, крымскому хану.

– Однако, – сказали им в посольском приказе, – ежели возвернётесь на старое место, то великий государь, так уж и быть, простит вам все ваши вины и возьмёт обратно под свою руку.

Послы высказывали боязнь, что при возвращении их могут побить-пограбить те же казаки или калмыки, возвращаться на старое место хотелось далеко не всем. Их стали заверять, что и к казакам, и к калмыкам будут посланы гонцы с письмами, чтоб те возвращающихся ногаев обижать не смели. Защищать ногаев, желающих жить при крымском хане, служащих врагам России, в Москве не жаждали. С чем послы и убыли обратно.

В Москве в это время присутствовала и очередная казацкая станица. Они легко и дёшево смогли вызнать у дьяков итоги переговоров и успели сообщить о них в Азов. Так что, когда послы вернулись в степь, там уже ходили слухи, что ослушников-ногаев царь отдал на волю казаков и калмыков. Их пропустят в глубь казацких земель и там погромят-порежут. При этом рассказывались такие жуткие подробности предстоящего действа, что у слушавших волосы дыбом вставали. Оказывается, и от Голливуда может быть польза. Желание идти обратно в Поволжье у многих пропало окончательно. А вот беспокойство и страх перед неведомым грядущим – нарастали. Пошли слухи о предсказаниях каких-то святых людей, что спастись ногаям и крымским татарам суждено, если они уйдут на юг, по направлению к Мекке.

– Спастись сможем только в Анатолии! – убеждённо утверждали весной одни.

– Нет! – также уверенно отвечали им другие. – Спасение ждёт нас в Сирии!

Умело подстёгиваемые всё новыми и новыми слухами, один другого страшней, люди в степи и городах тревожились всё больше и больше. А власти распространению этих слухов, как ни странно, препятствовать не пытались. Крым и Причерноморские степи бурлили в ожидании перемен.

* * *

Для наследования трона Гиреями должны были умереть все Османы. В 1637 году их было четверо. Султан Мурад IV, два его брата, Касим и Ибрагим, томившиеся в «Клетке» гарема, без доступа к женщинам и в ожидании визита палача. Там же, в «Клетке» сидел вполне довольный жизнью Мустафа I, успевший два раза побывать султаном. Женщины его не интересовали, пребывание на престоле султанов для него было кошмарным воспоминанием… учитывая его бесплодие и очень заметное безумие, из всех раскладов Мустафу можно было убирать.

Операцию готовили долго и тщательно, потратив огромные, по меркам нищей Вольной Руси, деньги. Вот здесь попаданцу оставалось поблагодарить писателей-детективщиков и режиссёров, снимавших фильмы на подобную тематику. Сам он столько разнообразных ходов и интриг выдумать не смог бы. Забавно, но пару ходов предложили друзья, опираясь на его пересказы художественных произведений. Рассказывать он умел, в отсутствие развлекательной литературы, о кино и мечтать не приходилось, слушать его друзья очень любили. И запоминали услышанное на удивление качественно. В их пересказах сюжеты прочитанных им книг и увиденных фильмов пошли в народ. Упрочняя Аркадию и без того стойкую славу колдуна.

Выступая в поход на персов в феврале, султан сделал заговорщикам роскошный, поистине халифский подарок. Обозвать его королевским означало жестоко оскорбить султана, титул Османов приравнивали к императорскому. Он приказал удавить Касима. То есть поначалу он приказал удавить обоих братьев, но Ибрагиму вымолила жизнь его мать, Кёслем-султан. Это не прошло мимо внимания заговорщиков, в планы была внесена соответствующая поправка.

Мало было затеять войнушку внутри Османской империи. Надо было успеть воспользоваться ею для решения своих проблем. Татарской и польской. Воевать с такими противниками одновременно – опасная, чреватая крупными неприятностями затея. Попытка Хмельницкого в реале использовать татар против поляков показала бесперспективность такого решения. Стоит османам решить внутренние проблемы, и кочевники ударят в спину. Аркадий не раз и не два рассказывал друзьям всё, что смог вспомнить о Хмельнитчине. Все пришли к согласию, что от татар надо избавляться. Куда их выпихивать – также было ясно. В Малую Азию. Оставалось придумать, как это сделать. Зимние вечера длинные, яркое освещение для разговоров не обязательно, к весне план освобождения от нежелательных соседей был готов.

Успешное устранение самого Мурада и его последнего из остававшихся в живых братьев, Ибрагима, давало казакам серьёзную надежду, что в ближайшие годы османам будет не до Северного Причерноморья. Настала пора решать татарскую проблему. Если люди не могут жить рядом, одному из них стоит съехать на новое место жительства. Именно о таком одолжении и хотели попросить атаманы крымских татар.

* * *

Просто так родину не бросают. Расставаться с домом предков, где вырос, знаешь каждую досочку и щёлочку, с доставшимся от них земельным участком с посаженными отцом фруктовыми деревьями или лавкой, в которой ещё дед торговал – совсем нелегко. Многие предпочтут взять в руки оружие и защищать своё достояние и память о родных до последней капли крови. Тем более непросто принимать такое решение народу. Всему. Причём народу воинственному, привыкшему накладывать дань и требовать своё. Надо быть весьма убедительным при таких просьбах. Люди не будут драться за свою землю только в случае безнадёжности, недостижимости победы. Вот именно обречённость и внушалась татарам всю зиму и начало весны. Необходимо также, по крайней мере, желательно, сочетать кнут и пряник. Зная, что на новом месте их ждут не нищета и рабство, а ещё более обеспеченная и, главное, безопасная жизнь, большинство предпочтёт уехать, чем остаться.

Аркадий активно поучаствовал в разработке целого комплекса мер по выдворению татар на юг, в Анатолию. Но назвать их его разработкой было нельзя. Не менее активно над ними работали Татаринов, Хмельницкий, Срачкороб. Из-за обоснованной боязни утечек информации