Собрание сочинений в 10 томах. Том 4 - Генри Райдер Хаггард

— Фой, — поспешно заговорила она, — он, в конце концов, честный человек, только очень несчастный. Надо скорее бежать, прежде чем вернется дьявол. Теперь он на совете офицеров, обсуждающих, кто должен быть казнен, но он скоро вернется, и тогда…

Оставив всякие колебания, заключенные двинулись в путь.

Они вышли из дома, и никто не остановил их. Сторож ушел, чтобы принять участие в грабеже, у ворот разрушенной стены стоял часовой, но он или не обратил внимание на проходящих, или был пьян, или подкуплен. Адриан назвал пароль, и солдат, кивнув головой, пропустил его со спутниками.

Через несколько минут они дошли до берега Харлемского озера, где в камышах стояла лодка.

— Садитесь и уезжайте, — сказал Адриан.

Они вошли в лодку и взялись за весла, тогда как Марта начала отталкивать ее от берега.

— Адриан, что будет с вами? — спросила Эльза.

— Зачем вам беспокоиться об этом? — спросил он с горькой усмешкой. — Я иду на смерть, и моя кровь будет платой за вашу свободу. Я ваш должник.

— Нет! — воскликнула она. — Поедемте с нами.

— Да, — поддержал ее Фой, хотя снова почувствовал приступ ревности, — поедем с нами, брат.

— Ты от души приглашаешь меня? — спросил Адриан нерешительно. — Подумайте, я могу выдать вас.

— Если так, то почему вы не сделали этого теперь? — спросил Мартин. И, вытянув свою огромную костлявую руку, схватил Адриана за ворот и перетащил его в лодку.

Лодка отчалила.

— Куда мы едем? — спросил Мартин.

— Предполагаю, что в Лейден, — сказал Фой, — если только можно будет добраться без паруса и оружия, что кажется весьма маловероятным…

— Кое-какое оружие я положил в лодку, — прервал его Адриан, вынимая из трюма тяжелую секиру, пару испанских мечей, нож, небольшой топор, арбалет и несколько железных полос.

— Недурно, — сказал Мартин, гребя левой рукой, а правой размахивая большой секирой. — А все же жаль моего «Молчания», который проклятый Рамиро отнял у меня и повесил себе на шею. И что он нашел в нем? Он слишком велик для такого карлика.

— Не знаю, — сказал Адриан, — но в последний раз, когда я видел его, он возился с отверткой над рукояткой. Он давно говорил об этом мече. Во время осады он предлагал большую награду тому, кто убьет тебя и принесет ему меч.

— Возился над рукояткой с отверткой? — переспросил Мартин. — Ах, Бог мой, я и забыл… Карта-то, карта! Какой-нибудь негодяй сказал ему, что карта того места, где скрыто сокровище, спрятана в рукоятке. Вот почему ему понадобился мой меч.

— Кто же мог сказать ему это? — спросил Фой. — Тайна была известна только мне да Марте, а мы не такие люди, чтобы проговориться. Как?… Выдать тайну сокровища Хендрика Бранта, из-за которого он умер и хранить которую мы поклялись?… Да этого и подумать никто не смеет!

Марта слышала и взглянула на Эльзу, и под ее вопросительным взглядом бедная девушка вся вспыхнула, хотя, к счастью, никто при плохом освещении не мог заметить ее румянца. Она чувствовала, что должна говорить, чтобы снять подозрение с других.

— Мне следовало сказать это раньше, — тихо прибавила она, — но я забыла, то есть я хочу сказать, что мне было ужасно стыдно… Я выдала тайну меча «Молчание».

— Ты? Откуда ты узнала ее? — спросил Фой.

— Тетушка Марта сказала мне в тот вечер, когда был сожжен собор в Лейдене, а вы бежали.

Мартин проворчал:

— Женщина доверилась женщине, да еще в такие годы… Какое сумасшествие!…

— Сам ты сумасшедший, тупоголовый фриз, — сердито перебила его Марта, — где тебе учить тех, кто умнее тебя! Я сказала ювфроу, думая, что всех нас может не стать, и будет лучше, если она будет знать, где найти ключ к тайне.

— Женское рассуждение, — невозмутимо отозвался Мартин, — и оказалось оно никуда не годным, потому что, если бы нас не стало, ювфроу вряд ли бы пришлось добыть мой меч. А каким образом ювфроу сказала это Рамиро?

— Я сказала потому, что струсила, — рыдая отвечала Эльза. — Ты знаешь, Фой, я всегда была трусихой и всегда ею останусь. Я выдала тайну, чтобы спасти себя.

— От чего? — нерешительно спросил Фой.

— От замужества.

Адриан, видимо, страдал, и Фой, видя это, не мог устоять против искушения задеть его острее.

— От замужества? Насколько я понял, может быть, Адриан разъяснит мое недоумение, церемония была все-таки совершена.

— Да, — слабым голосом ответила Эльза, — была. Я пыталась откупиться от Рамиро, рассказав ему тайну, что служит вам доказательством моего ужаса при одной мысли о подобном замужестве. — Адриан глубоко вздохнул, а Мартин как будто поперхнулся. — Мне так досадно, — смущенно продолжала Эльза. — Я не хочу обижать Адриана, особенно после того как он был так добр к нам.

— Оставь в стороне Адриана с его добротой и досказывай, как все было, — сказал Фой.

— Рассказ короток. Рамиро поклялся перед Богом, что, если ядам ему ключ к тайне, он отпустил меня, а потом… когда я попалась в ловушку и опозорила себя, он сказал, что этого недостаточно и что меня все-таки обвенчают.

Тут Фой и Мартин вместе расхохотались.

— Чего же ты ждала от него, глупая девочка? — спросил Фой.

— О Мартин, простишь ли ты меня? — спросила Эльза. — Я тотчас же поняла, какую постыдную вещь совершила, и увидела, что Рамиро станет теперь преследовать вас. Вот почему я все боялась сказать вам. Прошу вас, верьте мне. Я сказала только потому, что от страха и стыда потеряла голову. Простите вы меня?

— Ювфроу, — ответил фриз, усмехаясь своей флегматичной улыбкой, — если бы вы предложили Рамиро мою голову на блюде, чтобы подкупить его, я не только простил бы вас, но сказал бы, что вы поступили хорошо. Вы — девушка, и вам пришлось защитить себя. Кто станет осуждать вас?…

— Я! — воскликнула Марта. — Меня Рамиро мог бы разорвать на куски раскаленными щипцами, прежде чем я сказала бы ему.

— Совершенно верно, — возразил ей Мартин, желавший поквитаться с ней, — только я сомневаюсь, чтобы Рамиро пытался убедить вас выйти замуж за него. Ну, не сердитесь, по пословице: «У тупоголового фриза что на уме, то на языке».

Не найдя, что ответить, Марта снова обратилась к Эльзе:

— Отец ваш умер из-за этого сокровища, — сказала она, — и Дирк ван Гоорль тоже, и жених ваш, и его слуга попали в тюрьму, и я кое-что сделала для сохранения этого богатства, а вы при первом щипке выдали тайну. Правду говорит Мартин, что я сошла с ума, доверившись вам.

— Как жестоко с вашей стороны говорить так! — плача возразила Эльза, слушая горькие упреки Марты. — Но вы забываете, что никого из вас не принуждали выходить замуж… Ах, Боже мой, зачем я говорю это!… Я хотела сказать, что не принуждали стать женой одного человека, когда… — ее взгляд упал на Фоя, и она решилась договорить, надеясь, что он примет ее сторону, — когда вы очень любили другого…