Загробная политика Саши Маузера - Александр Пасацкий

всяких там мудаков – Ирия тому яркий пример – но ты наконец-то должна уяснить, что твоя любовь ко мне не имеет никакого будущего. То, что мы живем вместе, периодически трахаемся, говорим друг другу ласковые слова или подшучиваем – все это часть моей миссии. А моя миссия – вернуть тебя твоему жениху, Владимиру Никольскому. И сам я при этом люблю Багиру, о чем тебе уже неоднократно говорил.

- Вот как. Понятно.

- Что тебе понятно?

- Все. В таком случае, я пересплю с Никольским.

- Это еще зачем?

- Ну, раз он мой жених, то почему бы и нет? – злорадно заметила рыжая. – Хотя нет, я уже замуж вышла. Во, он мой муж, да? Отлично, я исполню супружеский долг.

- Даша, не надо.

- А почему? Ты же ревновать не умеешь, ты бревно бесчувственное. И любить не умеешь. Ты вообще ни-х-ре-на в любви не понимаешь. У тебя и тело андроида, и душа такая же. И что эта мифическая Багира в тебе вообще нашла? Наверное, ей тоже циничные мудаки нравятся. А ты иди… вон… к Ирии. Все равно ее Владимир не удовлетворит, а вот ты вполне сможешь – она же привыкла, когда ее циничный мудак трахает, вообще разницы между тобой и Ящером не почувствует.

- Даш, хватит цепляться за словосочетание «циничный мудак», и уже тем более хватит нести бред. Все равно ты сейчас поспишь, а утром ничего не вспомнишь.

- Ах, бред, значит? – Даша вдруг зашевелилась, и каким-то непостижимым образом выбралась из тележки, даже не так – вывалилась из нее. И, не успел я затормозить, чтобы ее перехватить, как рыжая уже взобралась на поддон с мешками, наполненными мукой, стоящий посреди зала. – Эй, слушайте все! Ирия, подруга!

- В чем дело? – бариста, которая разговаривала с Никольским, повернула голову.

- Ни в чем, - я попытался за руку сдернуть рыжую вниз, но она увернулась. У пьяных вообще очень часто скрытые рефлексы просыпаются в самый неожиданный момент, это давно известно.

- Ирия, ты хочешь переспать с Маузером? – громко спросила Даша. – Давай снова меняться – я тебе этого двуличного урода, а ты мне Владимира. А Ящер пусть кувыркается с Алисой.

- О чем это она? – поинтересовался Никольский.

- О том, что мы с тобой, оказывается, законные супруги, а кое-кто – не будем тыкать пальцем, но это вон тот олень, что стоит внизу – за полтора месяца ни слова об этом не сказал. Ну, милый, и чего застыл? Иди, поцелуй свою жену.

- Ты дура, что ли? – в сердцах рявкнул я. – Вы женаты в альтернативном мире, и ты не его жена, а другого Никольского, который не отсюда.

- Да какая разница? – Даша икнула и слегка покачнулась, но удержалась. – Раз уж ты спишь со мной, хотя я отсюда – что мешает мне спать с ним, раз он тоже отсюда. И Ирия тоже отсюда… блин, что-то я запуталась… короче, теперь уже точно всех все устраивает? Значит, договорились.

Бариста посмотрела на меня странным взглядом, словно видела впервые. Я изо всех сил постарался убедить себя, что мне показалось, будто в этом взгляде прочиталась скрытая радость.

- Ох, что-то мне поплохело… - Даша осела, и начала медленно сползать с мешков. – И еще меня, кажется, переклинило.

- Тебе пора баиньки, - я вернул ее в тележку. – Все, пожелай всем спокойной ночи, мы поехали.

И чего она взъелась, спрашивается? Затаила обиду на то, что я ее нюдсы тогда не оценил? Мстительная, ужас просто. А вообще, достала уже, если честно, своими закидонами. Кажется, я вот-вот сорвусь, и нарушу обещание, данное Никольскому (тому, из моего мира) – хотя бы потому, что терпеть уже выше моих сил.

Хотя, а зачем терпеть? Вот, как выберемся отсюда, так сразу и нарушу. Пойду гулять, куда глаза глядят, с чистой совестью. И спать буду, с кем захочу. Не потому, что больше не люблю Багиру, а потому, что мне вот так хочется. Им же всем хочется надо мной издеваться – мозги мне выносить, насиловать, гоняться, стрелять, взрывать, махаться и напускать вампиров – так и я буду делать, что мне хочется. Надоело быть хорошим парнем, и обо всех вокруг заботиться. Честно, надоело.

Дашу я пристроил в женской раздевалке – накидал на пол курток, соорудив какое-то подобие постели. Рыжая свернулась калачиком, и мирно засопела. Вспомнив про Руслана, я нашел его в отделе элитного алкоголя, в совершенно угашенном состоянии. Пришлось также транспортировать его, но уже в мужскую раздевалку, и также устроить на ночлег.

Мне уже было пофигу и на вампиров, ревущих снаружи магазина, и на звонок от Вероники, и на Вяземскую, и на всех-всех-всех. Я настолько устал, что хотел одного – отдохнуть, и гори оно все синим газпромовским пламенем!

- Володь, покарауль пока, если эти уроды проникнут внутрь – разбудишь. Через четыре часа я тебя сменю. И эту шизанутую тоже предупреди, чтобы глаз не смыкала.

- Ладно, - кивнул обескураженный Никольский – ему тоже было от чего офигевать.

К счастью, горячая вода в душевой была. Встав под обжигающие струи, я уперся руками в стену, и закрыл глаза. За моей спиной открылась дверь, и вошла Ирия – обнаженная, если не считать полотенца вокруг талии, едва прикрывающего ее сочные округлости.

- У тебя есть горячая вода? А то в женской душевой закончилась, а я только-только голову начала мыть.

- Заходи, - я посторонился, уступая ей место. Бариста развязала узел полотенца – оно упало вниз. Ирия встала рядом со мной, но вместо того, чтобы мыть голову, просто ждала, глядя на меня.

Да понятно уже все.

- А как же Руслан?

- Пошел он…. – она обвила мою шею руками, и приблизила свои губы к моим.

- А как же Владимир?

- Пошли они оба, - поцелуй вышел неторопливый, чувственный, совсем не похожий те жадные поцелуи, которые я получал от Даши. Свободной рукой я погладил ее объемистую грудь – соски затвердели, и жаждали ласки.

- Теперь уже другие обстоятельства? – шепнула она, когда мы оторвались друг от друга. – Теперь ты свободный и беззаботный парень?

- Пока нет, но обстоятельства уже реально другие, - я прижал ее к стене душа, слегка приподнял, и рывком раздвинул бедра.