Стрелок. Извлечение троих. Бесплодные земли - Стивен Кинг

– Я в порядке! – выкрикнула она. – Продолжай, Эдди! Забудь обо мне! Я в порядке!

Но она солгала. В первый раз с той великой поры, когда Детта Уокер, тринадцати лет, вышла на «битву полов», она проигрывала сражение. Мерзкий и алчный холод вторгся в нее… как будто трахаешься с сосулькой, честное слово.

Смутно, как будто сквозь пелену, она увидела, как Эдди опять отвернулся и принялся рисовать на размокшей земле. Лицо его, только что выражавшее теплоту и тревогу, снова застыло в холодной, ужасной сосредоточенности, которую она иногда ощущала в нем. Ну что ж, так и должно быть, правда? Она сама попросила его продолжать, забыть о ней и вытащить мальчика в этот мир. Она тоже участвовала, как могла, в Переходе Джейка. Она сама согласилась на это, и поэтому нечего ей обижаться на этих мужчин, которые, собственно, и не выкручивали ей руки, заставляя отдаться демону, и все же… когда ледяной холод пронзил ее, а Эдди отвернулся, она на какой-то ужасный миг возненавидела их обоих. Сейчас, будь у нее возможность, она бы с большим удовольствием открутила им яйца.

А потом рядом с ней оказался Роланд. Его сильные руки легли ей на плечи, и хотя Роланд не произнес ни слова, она все равно услышала его: Не сопротивляйся. Борьбой тебе его не одолеть, он все равно победит… а ты погибнешь. Секс и пол – это его оружие, Сюзанна, но и слабое место тоже.

Да. Секс – их слабое место. Всегда. Разница только в том, что сейчас ей придется пожертвовать большим… но, наверное, так и должно быть. Кто знает, быть может, в конечном итоге она сумеет заставить этого маньяка-демона заплатить ей сполна.

Она заставила себя расслабить бедра. В ту же секунду они разметались в стороны, вжатые в мокрую землю невидимым телом. Она запрокинула голову, подставляя лицо дождю, который теперь лил во всю мощь, и почувствовала, как над нею склонилось невидимое лицо. Она буквально физически ощущала взгляд ненасытных глаз – взгляд, жадно поглощающий каждое движение ее искаженного болью лица.

Она занесла руку, словно намереваясь ударить, влепить пощечину… но вместо этого обняла насильника за шею. Ей показалось, что она зачерпнула горсть затвердевшего дыма. И он в самом деле подался назад, удивленный ее неожиданной лаской, или это ей только почудилось? Используя шею демона как рычаг, она резко рванулась вверх, оторвав таз от земли. Одновременно она еще шире развела ноги. Швы на платье, еще худо-бедно державшиеся, разошлись окончательно. Господи, ну и громила!

– Ну давай! – прохрипела она. – Думаешь, это ты меня трахаешь?! А вот и хрен. Это я тебя трахаю, въехал, мальчик? Я тебе покажу, малыш. Ты такого еще не видел. Задрючу до смерти, так и знай!

Она почувствовала, как по алчному телу демона прошла дрожь. В какой-то момент он даже попробовал оторваться от нее. Наверное, чтобы собраться с силами.

– Куда же ты, золотце? – Она сжала бедра, не давая ему уйти. – Веселье только еще начинается. – Она изогнулась, подавшись вперед, и вжалась в невидимое тело демона. Свободную руку она закинула ему за шею и, сплетя пальцы, выгнула спину, как будто в экстазе. Ее бедра ходили туда-сюда. Руки сжимали осязаемую пустоту. Она дернула головой, откинув со лба прядь волос, мокрых от дождя и пота. Ее губы раскрылись в акульей усмешке.

Отпусти меня! – прогремел голос в ее сознании, но она все же почувствовала, как невидимый обладатель бесплотного голоса, может быть, сам того не желая, отвечает на ее страстные телодвижения.

– Ни фига, дорогуша! Ты первый все это затеял… вот сейчас и получишь, чего хотел. – Она снова подалась вперед, вцепившись в него и яростно сосредоточившись на леденящем холоде, что пронзал ее тело. – Уж я растоплю эту твою сосульку, мой зайчик, и что ты тогда будешь делать? – Ее бедра вздымались и опадали, вздымались и опадали. Она сжала их еще крепче, безжалостно, жестко. Закрыла глаза. Впилась ногтями в невидимую шею, молясь про себя, чтобы Эдди заканчивал побыстрее.

Потому что она не знала, надолго ли ее хватит.

29

Задача в общем-то не такая и сложная, – убеждал себя Джейк, – где-то в этом ужасном сыром доме есть закрытая дверь. Именно та дверь. Нужно только найти ее. Но в этом-то и состояла вся сложность, потому что он чувствовал, как просыпается существо, обитающее в этом доме. Хор бессвязных голосов потихоньку сливался в единый звук – какой-то глухой, дребезжащий шепот.

И он приближался.

Справа была дверь. Открытая дверь. Рядом с ней кто-то приколотил к стене выцветший дагерротип, изображавший повешенного. Мертвец на картинке болтался, как гнилой плод на высохшем дереве. За дверью виднелась комната. Когда-то там располагалась кухня. Печь убрали, но у дальней стены на вздутом блеклом линолеуме все еще стоял холодильник – допотопной конструкции агрегат с круглой морозильной камерой наверху. Его дверца была распахнута. Внутри засохла какая-то черная гадкая масса, издававшая резкий запах. Часть ее вытекла и разлилась по полу лужей, давным-давно превратившейся в запекшуюся корку. Дверцы кухонных шкафов тоже были открыты. В одном из них Джейк разглядел, наверное, самую древнюю в мире банку консервированных моллюсков. Из другого торчала голова дохлой крысы. Джейку показалось, что белесые ее глаза шевелятся. Присмотревшись получше, он понял, что в пустых ее глазницах копошатся черви.

Что-то свалилось ему на голову. Вскрикнув от неожиданности, Джейк схватился за волосы и снял с себя что-то мягкое и кругленькое, на ощупь похожее на покрытый щетиной резиновый мячик. «Мячик» цеплялся за волосы, и Джейку пришлось потрудиться, чтобы его отодрать. Оказалось, что это паук с раздувшимся брюшком цвета свежего синяка. Паук с тупой злобой вылупился на Джейка. Джейк отшвырнул его от себя. Паук врезался в стену – брюхо его лопнуло от удара – и повис на ней, слабо дергая лапами.

Второй паук шлепнулся ему на шею. Джейк почувствовал болезненный укол – это паук укусил его чуть ниже того места, где перестают расти волосы. Он со всех ног бросился прочь из кухни обратно в коридор, запнулся об обвалившиеся перила, брякнулся на пол и почувствовал, как паук у него на шее лопнул. Его влажные внутренности – липкие, скользкие – потекли между лопатками Джейка, как теплый яичный желток. Только теперь Джейк увидел, что пауков на кухне полно. Одни свисали с потолка на невидимых ниточках паутины, точно живые грузики отвесов; другие шлепались на пол с хлопающим звуком и, быстро перебирая лапами, неслись через порог в коридор, к Джейку, словно им не терпелось его поприветствовать.

Не переставая кричать, Джейк вскочил на ноги. Он почувствовал, как что-то рвется у него в сознании, словно перетершаяся веревка. Наверное, это его рассудок полетел в пропасть безумия. Джейк решил, что сошел с ума. Если до этого он еще как-то держался, то сейчас уже окончательно пал духом. На карту поставлено многое, если не все… но у Джейка уже не осталось сил. Больше ему не выдержать. Он ринулся к выходу, чтобы сбежать, пока еще можно… если можно… но слишком поздно сообразил, что в панике повернул не в ту сторону и бежит сейчас вовсе не к выходу, а еще дальше в глубь особняка.

Он очутился в комнате, слишком просторной для гостиной или, скажем, столовой. Больше всего она смахивала на бальный зал. С обоев на Джейка глядели эльфы в зеленых остроконечных шапочках со странными плутоватыми улыбочками. У дальней стены одиноко стоял покрытый плесенью диван. В центре зала на покоробившемся паркете валялась разбитая люстра. Среди рассыпанных стеклянных бусинок и пыльных подвесок свернулась кольцами ржавая цепь. Обогнув на бегу этот разгром, Джейк испуганно оглянулся через плечо, но пауков не увидел. Если бы не эта липкая гадость, все еще стекающая по спине, он бы, наверное, решил, что ему это все померещилось.

Вновь устремившись вперед, он резко затормозил, проскользив по паркету, перед высокой нишей с полуоткрытой двустворчатой дверью. За дверью тянулся еще один коридор, а в конце коридора виднелась закрытая дверь с позолоченной ручкой. На двери было написано – или вырезано – одно слово:

Под дверной ручкой Джейк разглядел филигранной работы серебряную пластину с замочной скважиной.

Я нашел ее! Я наконец-то ее нашел! – Джейк был не в силах сдержать восторга. – Вот она! Эта дверь!

У него за спиной неожиданно раздался глухой треск, похожий на стон, как будто весь дом начал разваливаться на части. Джейк оглянулся и окинул тревожным взглядом бальный зал. Дальняя стена разбухала, выгибаясь внутрь комнаты и толкая перед собой ветхий диван. Обои дрожали на стенах, эльфы рябили в бредовой пляске. Местами обои порвались и завернулись в трубочку, словно резко отпущенные шторы-жалюзи. Штукатурка вздулась и выпятилась, как живот беременной женщины. Из-под нее явственно доносился хруст ломающихся деревянных перегородок, принимающих новые, пока еще скрытые формы. А стон все нарастал. Только теперь он походил больше на злобное рычание.