История России в рассказах для детей - Александра Ишимова

Эти воины, бесстрашные, неумолимые, вступившие в ряды сражающихся из всех званий, состояний, даже часто обоего пола, назывались герильясами*. Их отряды, ничтожные в глазах Наполеона, были первые, поколебавшие его исполинское могущество. Несмотря на все усилия Французских войск, рассеянных по Испании, невозможно было истребить этих жестоких мстителей за королевскую славу и народную честь. Французы губили их безжалостно, но на месте этих погибших появлялись новые мстители, которые над телами погибших отцов и братьев, матерей и сестер клялись в новой ненависти к Французам и исполняли свои клятвы. Одним словом, у Французов не было спокойного убежища во всей Испании: везде их ждала смерть в самых ужасных формах, изобретенных оскорбленным народом. Однако Французы все еще держались в Испании, все еще владели Мадридом, все еще называли Испанию страной, покоренной ими, а Иосифа называли Испанским королем. Трудно было удерживать свои позиции, тем более, что и Португальцы последовали примеру Испанцев и помимо того, они находились под защитой Англичан, приславших на помощь к ним свое войско.

Воины Наполеона в первый раз познали горечь неудач, а их счастливый полководец впервые не знал, как усмирить врагов. Но его устрашали не одни Испанцы и Португальцы, которых он все еще не считал серьезными врагами: его беспокоили военные приготовления в Австрии, продолжавшиеся в течение всего 1808 года. Кроме многочисленной армии, Австрийский император, решившийся искоренить память об унижении достоинства своей империи во время последней борьбы с Наполеоном, созвал земское ополчение[528]. Каждый его воин стремился исполнить желание государя, а этих воинов было около 350 000 человек.

Такое множество людей, решившихся на отчаянную битву, не могло не внушить беспокойства тому, кому угрожало их нападение. Император Французов больше всего боялся, чтобы и Россия не объединилась с Австрией, выбиравшей удобное время, чтобы отомстить за оскорбления, нанесенные ей. И для этого ему нужно было увидеться с императором Александром, нужно было удостовериться в его мирном расположении, и он пригласил государя на конгресс[529] в Саксонский город Эрфурт.

Александр, великодушный, благородный, свято соблюдавший условия договоров, заключаемых им, объявил Наполеону, что условия Тильзитского мира будут полностью выполняться, пока Французы тоже будут их выполнять.

Успокоенный такой постановкой вопроса, Наполеон вернулся из Эрфурта в Париж с новыми замыслами о подчинении себе Испанцев и Австрийцев. Франция должна была набрать для него свежее войско, Рейнский союз — выставить стотысячную армию. Счастье не покидало избалованного любимца: желания Наполеона были исполнены. Испанцы горестно почувствовали, что численность Французских войск увеличилась в их Отечестве, однако благородные защитники все еще продолжали свое сопротивление, хотя их число с каждым днем значительно сокращалось. Что же касается Австрийцев, то напрасными были их продолжительные и дорогостоящие приготовления: их война, начавшаяся с Французами в апреле 1809 года, несмотря на многочисленную армию Австрийцев, шла неудачно и закончилась в октябре того же года Венским миром, который был так же невыгоден, как и прежние: по его тяжелым условиям, Австрия теряла три с половиной миллиона жителей. К Баварии отошли Зальцбург, Инфиртель, Браунау и Гаусрук; части Каринтии, Карниолии, Далмации и Кроации составили новые Иллирийские провинции, отданные Франции и распространившие владения этого исполинского государства до границ Турции; Восточная Галиция и ее полтора миллиона жителей были присоединены к Варшавскому герцогству.

Анн Савари (1774–1833) — Французский граф. Он был сподвижником Наполеона, возглавлял министерство полиции во времена наполеоновской империи. После его смерти остались мемуары* о Французской революции.

Присоединение Галиции и вследствие этого увеличение Варшавского герцогства нарушило условия Тильзитского мира, по которому запрещалось расширение территории этого герцогства как области соседней с Россией и враждебной ей в то время. Это было первой искрой разногласий между Русским и Французским кабинетами, и это прояснило императору Александру тайные замыслы Наполеона. Государь тогда же через Французского посланника Коленкура просил передать императору, что он первым не нарушит условий мирного соглашения, но будет отражать малейшее нападение. Коленкур старался уверить государя в дружелюбном и миролюбивом расположении Наполеона, тем не менее подозрение с того времени осталось в душе Александра, а действия императора Французов подтверждали их больше и больше.

Вскоре новое обстоятельство усилило неудовольствие дворов друг другом. Наполеон, усиливая с каждым годом свое величие, решил придать ему еще больше блеска и навсегда утвердить его, а для этого вступить в супружество с принцессой одного из знаменитых дворов Европы.

Но у него уже давно была супруга, и супруга коронованная им, — императрица Жозефина. Благородная и великодушная, она нежно любила Наполеона и поэтому не отказалась от его предложения, пожертвовать своим счастьем во благо Франции, для чего, по словам императора, был нужен наследник его имени. Жозефина согласилась развестись с супругом, и развод был делом нескольких дней.

Луи Коленкур (1773–1827) — маркиз, Французский аристократ, сподвижник Наполеона. В 1807–1811 г.г. Коленкур был послом в Петербурге.

Получив разрешение духовенства на вступление в новый брак, Наполеон обратил свои взоры, столь же ненасытные, как и его честолюбие, на знаменитейшие дворы Европы, и Александру было передано желание императора Французов получить руку одной из Великих Княжон, его Августейших сестер. Долго не получая никакого ответа на предложение, которое, по его мнению, могло вызвать только приятные чувства при любом дворе, Наполеон терял терпение и приходил в негодование. Удостоверившись, что ответ не может быть положительным, он поспешил сделать предложение Александрийскому двору.

В Вене, где еще во всем чувствовалось недавнее присутствие могущественного победителя, в Вене, еще так недавно покоренной его неодолимой силой, нельзя было отвечать на предложение императора Французов иначе, как согласием, и дочь Франца I, эрцгерцогиня Мария-Луиза, была принесена в жертву спокойствию Европы. Наполеон, сделавшись ее супругом, гордился уже не только величием своих дел, но и знаменитостью рода, с которым он соединил свой род, долженствовавший начать новое и, по его мнению, первое из царских поколений.

Замыслы, еще более надменные, появились с того времени в его душе. К ненасытному честолюбию, теперь полностью удовлетворенному, прибавилось желание отомстить за оскорбление, нанесенное ему Русским двором, и мысль о всемирной империи начала все сильнее занимать его, особенно с тех пор, как счастье, всегда баловавшее его, даровало ему и сына — наследника, которому он мог передать созданный им величественный трон. В марте 1811 года появился наследник, еще до рождения названный Римским королем, который с первых минут своей жизни был окружен таким блеском, на какой только был способен его восхищенный и могущественный отец. С полной уверенностью в своей счастливой судьбе, которая ранее не казалась ему столь благосклонной, как сейчас, Наполеон решил приступить к исполнению своих честолюбивых замыслов.

Разрыв с Россией должен был стать первым шагом к всемирному владычеству, потому что только Россия представляла собой препятствие для могущественного завоевателя. Но Александр, дорожа спокойствием Европы, столь часто и столь гибельно нарушаемым на протяжении многих лет, не начинал спора, хотя нарушение Тильзитского мира в отношении Варшавского герцогства[530] и давало ему повод к этому. Наполеон нашел новый случай сделать вызов великодушному монарху России.

В 1810 году — вскоре после знаменитого бракосочетания императора Французов — к его империи были присоединены новые владения: Голландия, половина Вестфалии[531], часть Тироля, страна между Северным и Балтийским морями и вольные города Бремен, Гамбург и Любек. В числе земель, беззаконно присвоенных Наполеоном, были и владения герцога Голштейн-Ольденбургского[532], состоявшего в ближайшем родстве с императором Александром (ведь великая княжна Екатерина Павловна была замужем за принцем Голштейн-Ольденбургским, а тот, в свое время, был военным губернатором Ярославля, Твери и Нижнего Новгорода). Сначала из уважения к этому родству герцогу был предложен размен его владений на какую-нибудь другую область, принадлежавшую Франции, но когда герцог не дал согласия расстаться с подданными, с которыми его дом был связан в течение десяти веков, Наполеон предложил ему взамен его владений княжество Эрфурт и отправил в Ольденбург Французских комиссаров[533] для опечатывания всех казенных сумм и для формирования внутреннего управления герцогства.