Путь Святозара - Елена Асеева

— Хорошо, тогда я схожу, а потом тебя сменю около костра, — добавил Стоян, и, хлопнув Святозара по спине, ушел в сторону шатра правителя.

— Это… — начал Дубыня, лишь только в темноте пропал его сын, — Я, что тебе хотел сказать…

— Дубыня, не надо… не надо ничего говорить, — тяжело дыша, сказал наследник, — Все и так у меня в душе разрывается. Знал бы ты как, знал бы…

— Да, нет, сынок, я не о том, — очень мягко заметил Дубыня, — Отец тебя твой искал, больно он рас-строен и беспокоиться за тебя. Поди в шатер, а я дождусь Стояна… Поди, мальчик, не тревожь отца.

Святозар опять беспокойно потер пальцем бровь и продолжал сидеть, обдумывая то, что он хотел предпринять, чтобы вернуть спокойствие отцу, и снять со своей души хотя бы этот камень, а затем поднял голову, посмотрел на наставника, который вдруг улыбнулся ему, протянул руку, и, погладив его по голове, да добавил:

— Эх, ты, молодо-зелено.

А Святозар и сам внезапно улыбнулся и почему-то вспомнил Бабу Ягу, как когда-то во время испытания в Сумрачном лесу он был у нее в гостях, и она вот также называла его молодо-зелено. А потом вдруг усмехнулся, подумав, что это еще и неизвестно то, кто был молодо-зелено, она Баба Яга, или он отец молодой, красивой девы Дарены. И тогда поднялся, да пошел в шатер.

В шатре, предназначенном для правителя и наследника, стояли два небольших деревянных ложа, по правую и левую сторону шатра, посередине находился квадратный стол, да несколько табуретов, как всегда все по походному просто. Около шатра горел большой костер, и сидели два ратника, один из дружины, а другой из воев, которые охраняли шатер. Когда Святозар подошел к шатру, ратники посмотрели, кто идет, а узнав наследника, кивнули ему головой.

Святозар вошел вовнутрь шатра и увидел отца и Храбра, которые сидели за столом и разговаривали. Наследник опустил голову и пошел к своему ложу, но правитель взял его за руку, когда он поравнялся со столом и спросил его:

— Сын, тебя хоть други накормили? Ты же ничего не ел с утра?

— Я не голоден, — ответил Святозар, все еще не поднимая глаз.

— Ну, тогда, сядь с нами, поговорим. Обсудим наши военные действия, тебе чего не интересно? — спросил миролюбиво правитель.

Святозар поднял глаза, посмотрел на такое дорогое лицо отца и ответил:

— Я, отец, приложу все свои силы, чтобы не было никаких действий, и чтобы ни одна капля крови восурской не капнула.

— Ну, это ты, Святозар не прав. Одно дело победить Нука, а другое нагаков, — заметил Храбр, и придвинув табурет, добавил, — Да, сядь ты наконец, отец тебя просит.

Святозар сел, напротив Храбра, положил руки на стол и стал, молча их разглядывать. Левая ла-донь уже зажила и теперь была покрыта страшными, уродливыми и какими-то выпуклыми шра-мами, словно корни деревьев впились в ладонь и пальцы.

— Ужас, — вдруг сказал Храбр, Святозар поднял глаза и посмотрел на наставника, — Погляди какие шрамы у него Ярил, смотреть страшно. Я в жизни многое видел, но такого никогда.

Святозар улыбнулся, и встав, отдодвинул табурет, да пошел к своему ложу, за спинкой которого лежал обернутый в ткань щит. Наследник осторожно развернул щит и взял его правой рукой, а вернувшись к столу, повернул его внутренней стороной так, чтобы было видно отцу и Храбру, и тогда взял его левой рукой. И как только левая ладонь коснулась двух кожаных ремней, окрасив-шихся после заговора в красный цвет, то тут же из руки, словно живые корни деревьев вытяну-лись тугие, шевеляшиеся шрамы и крепко оплетя ремни, создали с рукой и ремнями одно единое целое.

— О, Боги! — прошептал правитель, — Что это?

— Это, отец, — широко улыбаясь, и перемещая щит из стороны в сторону, словно любуясь им, отве-тил Святозар, — Дар Семаргла. Я же говорил в щит вложена магия Богов… Эх, отец видел бы ты этот щит в руках самого Семаргла. И я думаю, что удивлю вас не меньше, когда буду биться с Нуком.

— Хм! — хмыкнул Храбр, — А, что если Нук не пожелает с тобой биться. Я бы вот, увидя это, не поже-лал.

— Да, куда же ему Храбр деваться, — , сказал наследник, и, положив щит на стол, убрал руку, при этом корни-шрамы распутались, и, выскользнув из ремней, вновь вросли в ладонь, — Он же беку Турусу обещал помочь колдовством. И так всегда было раньше положено, прежде бились веду-ны…

— Нет, Святозар, — перебил его наставник, — Вначале бьется сильнейшие воины.

— Уж, ты мне поверь, — усмехнулся Святозар, и, оперся руками о стол, — Когда земля была наша мо-лода, когда бился на ней ДажьБог с Кащеем-Чернобогом, и во время битвы ДажьБог был снача-ло сброшен в Пекло, затем, обращен в камень, а позже распят на Алатырской горе, то землю нашу заметала пурга, и погребали лютые морозы. И пришли на помощь ДажьБогу отец его Бог Перун и Богиня весны Жива. А когда ДажьБог все же одолел Кащея, добыл золотое Яйцо, в котором была заключена смерть Кащея, и которое явилось при сотворении Мира, и расколол его, чтобы освободить мир от скверны, очистить его в огне и водах. То в тот же миг, как только расколол Яйцо ДажьБог, то нарушилась целостность Мира, умер Кащей, погибло зло, а без зла нет добра, без смерти нет жизни. И чтобы вернуть Миру смерть и зло Род наслал на Землю огонь, да воды. Когда же сошли с земли воды великого потопа, когда на земле вновь возродилась жизнь, и Бог Коляда принес ведические знания и книгу " Вед", Боги помогали людям в борьбе и бились вместе с ними на ратном поле. Первый восурский правитель победил народ фантуров при помощи Богов, а затем ДажьБог даровал народу ведунов, окропив лучших людей медовой, солнечной Сурьей, которую варил Бог Квасура, для Богов в небесной Сварге. И так появились на земле восурской ведуны, знахари и кудесники. И именно после этого ведуны уже наравне с ратниками стали учавствовать в войнах. Поэтому — то за восурскими людьми и была сила, ведь им помогали их великие Боги, истинно сущие и живые, а не пустые каменные истуканы, да старые, покрытые плесенью кости. Ведуны первые вызывали на бой ведунов враждебной стороны и бились с ними до победы, мечом и магией.

— И откуда, ты только все это знаешь? — удивленно спросил Храбр, — Наверно, сам был в прошлой жизни таким ведуном.

Святозар тревожно глянул на Храбра, потом перевел взгляд на отца и наморщил лоб, явно выра-жая недовольство собой, и взяв щит правой рукой, понес его к своему ложу, чтобы укрыть в ткань и убрать на прежнее место.

— Чего замолчал, Святозар, — обратился к нему Храбр, — Знаешь, одно в тебе мне стало нравиться после возвращения из Беловодья, уж такие ты вещи стал рассказывать, которые я нигде никогда, и не слышал…,- Храбр широко заулыбался, добавив, — Может, еще чего интересного поведаешь? Мне любопытно послушать, а Святозар?