Дипломатия Волков. Месть Драконов. Отвага Соколов - Холли Лайл

— И я тебя.

Погладив ее бедро, он предложил:

— Давай сегодня уедем. Можно доехать в фургоне до Норостиса, а как только дороги очистятся от снега, доберемся до Брельста. Я отработаю наш проезд до Галвейгии или Новой Касперы. Или до любой другой Территории. В Галвейгии столько пустующих земель… им позарез нужны поселенцы. Быть может, нам удастся прожить там целую жизнь, прежде чем они сумеют добраться в такую даль.

Приложив палец к его губам, Алариста печально улыбнулась и отрицательно качнула головой.

— Драконы все равно окажутся там и погубят нас. Или наших детей. После того как здесь уничтожат все, что мы знали или любили… все, что мы по небрежности бросим здесь.

Прикоснувшись губами к губам Хасмаля, она еще теснее прижалась к нему. Кожа ее на ощупь казалась истинным шелком. Закрыв глаза, чтобы не видеть солнца, напоминающего о течении времени и о том, что конец мира близок, он затосковал о море — мечтая о расстоянии, которое может отделить Аларисту от врагов, и о надежном убежище, способном уберечь ее от наступающего ада.

— Мы не можем бежать, — сказала она, — потому что мы Соколы. Даже если мы не сумеем победить, даже если мы не в состоянии сражаться, мы все равно должны лицом к лицу встретить свой конец.

Снова поцеловав его, она добавила:

— И ты это знаешь.

— Я знаю только то, что всю свою жизнь мечтал найти тебя, а мы пробыли вместе так недолго. Рис, я хочу тишины и покоя для нас с тобой. Я хочу, чтобы мы жили в мире, не знающем страха. И мне не хватает проведенного рядом с тобою времени.

Негромкий смешок стал ответом на его слова.

— И сколько же времени тебе хватит, Чобе? Года? Десяти лет? Пятидесяти? Сотни? Или тысячи? Когда ты сможешь сказать: довольно, мы насытились друг другом, а теперь позволь мне умереть? Или когда ты захочешь, чтобы я отпустила тебя?

Обратившись взглядом к будущему, Хасмаль не сумел отыскать в нем такого мгновения.

— Никогда, — сказал он наконец. — Пока ты со мной, мне всегда будет мало.

— И мне тоже. — Она кивнула. — Поэтому, закончится ли мир сейчас или через сотню лет, боль от разлуки будет все та же.

— Да.

— Тогда чем мы сможем оправдаться, бросив здесь всех, кого мы любили? Мы не можем бежать, пока они остаются здесь, потому что если мы сумеем выжить, знание того, что они погибли, брошенные нами на верную смерть, убитые или замученные Драконами, это знание отравит нашу любовь друг к другу. И мы потеряем то, что нам дорого более всего.

— Я не хочу потерять тебя, — напомнил ей Хасмаль.

— Тем не менее придется. Вспомни Винсалиса: «Нет ничего более горького, чем сознание собственной смертности». Что бы мы с тобой ни делали, в конце концов мы умрем, любимый… будешь ли первым ты или я… быть может, если повезет, мы умрем вместе. Но когда-нибудь это все равно закончится.

Хасмаль закрыл глаза.

— Я не хочу, чтобы это кончалось. Я хочу, чтобы все осталось навечно.

— Мы снова найдем друг друга. Или в Вуали, или в новых телах… в другие времена…

— Я хочу, чтобы это были ты и я. Я хочу иметь то, что есть. Эти тела, это время, этот мир, только навечно.

— Я понимаю. Но так не бывает. У нас есть только мгновение. И придется удовлетвориться им.

В ужасе перед будущей утратой, Хасмаль привлек ее к себе, целуя и лаская. Алариста с пылом отвечала ему. Сплетаясь телами и прижимаясь друг к другу, они хотели найти в соприкосновении плоти и жаре нахлынувшей страсти убежища от жизни и боли… в телесной любви они искали забвения от невзгод.

И на мгновение они нашли его.

Глава 42

Слова Кейт не произвели на них впечатления — она видела это по их глазам.

— Итак, кое-кто из нас отправится назад в Калимекку пешком…

— …или под парусом…

— Ладно, на корабле… и нанесет Драконам удар в их собственном доме, после того как они успели там окопаться и приготовиться…

— …Зная при этом, что даже пророчество не сулит нам надежды на победу…

— …но если забыть об этом …

— …и ты уверена, что, говоря так, ты возвращаешь нам надежду ?!

Кейт кивнула.

— Не слыхал еще подобного определения этого слова, — сказал Янф.

— И мне тоже такое не приходило в голову. — Хасмаль скрестил руки на груди.

— Не понимаю. Встретить смерть в Калимекке лишь ради сознания выполненного долга — это совсем не то, что я назвал бы словом «надежда», — добавил один из солдат Дугхалла, находившийся в задней части палатки.

Кейт хмуро поглядела на дядю. Тот пожал плечами: Дугхалл предупреждал ее, что добиться понимания будет сложно.

Алариста сидела возле Хасмаля, держа его руку. Оторвав от него взгляд, она встала.

— Я буду с тобой, Кейт. И сделаю все, что должна буду сделать.

— Ну и что вы сумеете сделать втроем? — спросил Хасмаль. — Ты, Кейт и Дугхалл?

— Пусть нас будет только трое, — ответила Алариста. — Меня это не смущает.

Сидевший в задней части палатки Ри невозмутимо следил за происходящим.

— Втроем вы не останетесь. Не думаю, чтобы у вас были большие шансы на успех, однако если ничего не делать, их не останется совсем. Хоть что-то лучше, чем ничего.

Друг за другом поднялись и лейтенанты Ри — Янф, Джейм и Трев.

— Я пойду вместе с Ри, — сказал Янф. Джейм присоединился к нему.

— И я тоже.

Трев продолжил:

— Я не знаю, где сейчас мои сестры, но где бы они ни находились, Драконы все равно представляют для них опасность. Чтобы помочь сестренкам, я готов на все. Поэтому я буду драться.

Ри и трое его подручных одновременно посмотрели на все еще сидевшего Валарда. Поглядев на них, он вздохнул и медленно качнул головой:

— А я помолюсь за вас древнему богу, ведающему безнадежными делами; он, конечно же, заинтересуется вами. Сам же останусь здесь, выпью за ваше здоровье, пожелаю удачи и непременно послушаю вести о ваших подвигах из уст глашатаев.

Его слова поразили Кейт. Ей-то казалось, что товарищи Ри неразлучны. Отступничество Валарда вдруг сделало их всех как будто меньше ростом, более слабыми и более… уязвимыми. Однако Ри лишь кивнул:

— Твое право.

— Мое, — согласился Валард.

Впрочем, проявленное им малодушие сыграло на руку Кейт. Предводители войска, набранного Дугхаллом на островах, принялись переговариваться друг с другом, а Ренен, возглавлявший армию в отсутствие отца, сказал:

— Не стану ручаться за всех своих солдат, но во мнении братьев я не сомневаюсь. Мы будем сражаться. Наши жизни принадлежат вам.

Когда он и его братья сели, старший по званию в войске поднялся, с презрением поглядел на Валарда и повернулся к Дугхаллу.