Предвестник шторма - Джон Ринго

После разгрома Девятого и Десятого корпусов генерал принялся проводить в жизнь свой собственный план для Рагнарёка. Арсеналы Форт-Бельвуара, снова заполненные для обучения новобранцев, исторгли поразительное разнообразие взрывчатых веществ и мин.

Поскольку в его распоряжении имелся примерно эквивалент бригады армейских боевых инженеров, он решил, что послины встретят чрезвычайно горячий прием. С другой стороны, он отнюдь не был дураком и не имел желания становиться героем. Отряды курсантов и их инструкторов взялись за работу по превращению Бельвуара в механизированный ад.

Установка мин, обычных и ловушек, является искусством. Смысл в том, чтобы не просто убить побольше врагов, но напугать их и ввергнуть в состояние шока. Обычно лучше всего действует демонстрация подавляющей силы. Но располагая всеми этими запасами и некоторым временем, генерал чувствовал, что «Дом Инженеров» может сделать и кое-что получше.

Он откопал компьютерную программу, составленную неким сапером с извращенным мышлением, и просмотрел ее. Программа называлась «Совершенный Ад» и являлась пособием по устройству минных полей. Она выдавала дьявольскую серию концентрированных и автоматически активирующихся минных полей. Целью было сначала заманить войско внутрь, затем целиком запереть в ловушке. Вводишь в нее список имеющихся материалов и личного состава, и она выдает схему и расчет времени.

Он ввел доступные параметры и чуть не подавился полученным результатом. Бельвуар превратился в кошмарную сеть минных полей. Самой приятной стороной программы было то, что она составлялась в расчете на послинов. Они могли погнать свои силы прямо по минным полям, но расчистить их таким способом будет стоить им тысяч и тысяч воинов. Конечно, если ему придется их разминировать, это окажется не слишком элегантно. Но это будет уже совсем другая история.

Он начал установку мин, и курсанты работали как черти. Тем не менее по мере завершения каждой секции он посылал курсантов на пристань форта, откуда их переправляли через Потомак.

Генерал ждал вместе с несколькими оставшимися офицерами и сержантами. Последний час они разговаривали о старых временах и наблюдали за мониторами телекамер, расставленных вдоль шоссе ЮС-1, и сейчас он вышел наружу подышать свежим воздухом. В здании лодочной станции раздался крик, и он поспешил назад.

— Они показались, — сказал оперативный офицер Бельвуара. Полковник подался вперед, рука лежала на плече технического специалиста, управляющего мониторами.

Генерал ухватился за складки полевой формы на спине полковника и легонько оттянул его назад.

— Вы никак не заставите их идти вперед побыстрее. А она — практически наш единственный рядовой. Она важнее любого из нас троих.

Полковник встряхнулся и смущенно хохотнул.

— Простите, солдат, — сказал он.

Техник с улыбкой кивнула и переключила экраны. Новое изображение поступало от шарика сенсора, помещенного на эмблему у главного входа. Минные поля начинались прямо за эмблемой. Офицеры штаба подались вперед, словно зрители, ожидающие крушения, и генерал не мог не рассмеяться. Оперативный офицер даже потирал руки в предвкушении.

— Сэр, — сказал главный сержант-майор Бельвуара, одним глазом косясь на экран, — я тут маленько пошарил в офицерском баре.

Сержант-майор протянул две бутылки шампанского «Moet&Chandon».

— Я подумал, не отметить ли нам первый залп. Или что-то вроде этого.

Генерал снова засмеялся. Эти парни точно уловили атмосферу.

— Конечно, почему бы и нет, — сказал он, затем услышал негромкое «Блин!» оперативного офицера и повернулся к экрану.

Масса послинов на экране остановилась. Одиночный послин отделился от остальных и остановился как вкопанный в пятидесяти метрах прямо перед приветственной надписью у главного входа. Позади него стояла не одинокая роты, а тысячи воинов. Они плотно грудились на выезде к федеральной магистрали и сейчас топтались перед эмблемой, толкая друг друга.

Вперед выехал сначала один бого-король, затем другой. Их блюдца беспрерывно смещались из стороны в сторону, очевидно, чтобы затруднить прицеливание для снайперов. Несколько их собрались перед эмблемой и явно вели спор. Понемногу их блюдца переставали ерзать взад-вперед, по мере того как оскаливались зубы, а гребни вздымались и распускались.

Наконец вперед проехал еще один, который, очевидно, был старшим. Этот бого-король бросил один взгляд на эмблему и отодвинулся подальше. Гораздо дальше. Затем он подозвал к себе остальных бого-королей и продолжил дискуссию. Последовал другой спор, который был в конце концов остановлен старшим бого-королем. По его жесту большинство бого-королей со своими отрядами просто развернулись и рысью побежали на юг, прочь от военной базы.

Остался только один лидер с единственной ротой. Он посмотрел на отход остальных, затем бросил последний взгляд через плечо и поспешил вслед за остальными.

В устроенном на скорую руку командном пункте на лодочной станции воцарилась ошеломленная тишина. Генерал наклонился вперед и тронул техника за плечо.

— Переключись на ЮС-1 к северу, — негромко произнес он.

Там рысило другое войско с единственной ротой во главе и без передового индивидуала. Бого-король ехал в окружении своей роты, ближе к началу, дальше по дороге были видны еще отряды. Рота добежала до съезда с ЮС-1 и повернула на него. Однако только она приблизилась к Посту-Один военной полиции, откуда начинались мины-ловушки, так тут же остановилась, сгрудившись в спешке в кучу. Бого-король проехал вперед, бросил краткий взгляд, и его гребень встал торчком. Он, похоже, что-то прокричал и поднял блюдце вверх. И прежде чем нормалы послинов успели развернуться, их лидер был снова на ЮС-1 и мчался на север.

Генерал так никогда до конца и не разобрался, кто расхохотался первым. Кто-то говорил, что это был сержант-майор. Кто-то утверждал, что причиной всеобщего хохота явилось заразительное хихиканье девушки-техника. Кто-то настаивал, что его вызвал глубокий басовитый смех Инженера Армии Соединенных Штатов. Кто бы его ни начал, остановиться оказалось невозможно на протяжении десяти минут, пока монитор за монитором показывали всеобщее отступление нетронутых отрядов послинов.

И спустя годы, посреди самых скверных новостей, те несколько счастливчиков, находившихся тогда на командном пункте, могли переглянуться и вызвать смех друг у друга, просто широко раскрыв глаза или изобразив жестом вставший в ужасе гребень. В полном, откровенном и непреодолимом ужасе. Перед замком с двумя башнями. Перед «Форт-Бельвуаром, Домом Инженеров». Перед Саперами.