Аскетика. Том I - авва Дорофей

Дерево, если сперва не сбросит с себя прежних своих листьев, не произращает новых ветвей; и монах, пока не изринет из своего сердца памятования о своем прошлом, не приносит новых плодов и ветвей о Христе Иисусе.

Ветер утучняет плоды на деревах и на ниве, а попечение о Боге — плоды в душе. В раковине, в которой зарождается жемчужина, как говорят, молнией производится некоторое подобие искры, и из воздуха приемлет она в себя вещество, а дотоль остается обыкновенной плотью; пока и сердце инока не приимет в себя разумением небесного вещества, дело его (т. е. сердечное делание инока) есть нечто обыкновенное и в раковинах своих (т. е. в душе своей) не заключает плода утешения.

Пес, который лижет пилу, пьет собственную свою кровь и, по причине сладости крови своей, не сознает вреда себе; и инок, который склонен бывает упиваться тщеславием, пьет жизнь свою и от сладости, ощущаемой на час, не ощущает вреда себе. Мирская слава есть утес в море, покрытый водами, и неизвестен он пловцу, пока корабль не станет на нем дном своим и не наполнится водою; то же делает с человеком и тщеславие, пока не потопит и не погубит его. У отцов говорится о нем, что (посредством его) в тщеславную душу снова возвращаются страсти, уже ею побежденные и исшедшие из нее. Малое облако закрывает круг солнечный, и солнце после облака особенно греет; и малое уныние потемняет душу, но после него бывает великая радость.

К словесам таинств, заключенным в Божественном Писании, не приступай без молитвы и испрошения помощи у Бога, но говори: «Дай мне, Господи, приять ощущение заключающейся в них силы». Молитву почитай ключом к истинному разумению сказанного в Божественных Писаниях. Когда желаешь приблизиться сердцем своим к Богу, покажи Ему прежде любовь свою телесными трудами: в них полагается начало жития. Ибо много приближается сердце к Богу скудостью потребного, приобучением себя к одному роду пищи; и таким образом, приближение сие следует за делами телесными. Ибо и Господь положил их в основание совершенства. Праздность же почитай началом омрачения души, омрачением же на омрачение (т. е. величайшим омрачением) — сходбища для бесед. Поводом к первому бывает второе. Если и полезные речи, когда нет им меры, производят омрачение, то кольми паче речи суетные? Душа повреждается от множества продолжительных бесед, хотя бы они имели в виду страх Божий. Итак, омрачение души происходит от беспорядочности в житии.

Мера и известное правило в житии просвещают ум и отгоняют смущение. Смущение же ума от беспорядочности производит в душе омрачение, а омрачением производится смятение. Мир бывает следствием доброго порядка, а от мира рождается в душе свет; от мира же воссиявает в уме чистый воздух. По мере же того, как сердце, по устранении от мира, приближается к мудрости Духа, приемлет оно в такой же мере радость от Бога и в душе своей чувствует различие мудрости Духа и мудрости мирской; потому что в мудрости Духа овладевает душой молчание, а в мудрости мирской — источник парения мыслей. И по обретении первой мудрости исполняешься великого смиренномудрия, кротости и мира, царствующего над всеми твоими помыслами. С сего времени и члены твои успокоятся, и прекратятся в них смятение и буйные порывы. С обретением же второй мудрости приобретешь гордость в мудровании своем, и извращенные помыслы несказанные, и смятение ума, бесстыдство чувств и кичение. Не думай, что человек, привязанный к телесному, возымеет в молитве дерзновение пред Богом. Душа скупая лишается премудрости, милосердная же умудрена будет от Духа.

Как елей служит для светения светильника, так милостыня питает в душе ведение. Ключ к Божественным дарованиям дается сердцу любовью к ближнему, и по мере отрешения сердца от уз телесных, в такой же мере отверзается пред ним дверь ведения. Прехождение души из мира в мир (из мира вещественного в мир духовный) есть приятие разумения. Как прекрасна и похвальна любовь к ближнему, если только попечение ее не отвлекает нас от любви к Богу! Как сладка беседа с духовными нашими братиями, если только можем сохранить при ней и собеседование с Богом! Итак, хорошо заботиться и о сем, пока соблюдается в этом соразмерность, т. е. пока под этим предлогом (под предлогом любви к ближним) не утрачивается сокровенное делание и житие и непрестанное собеседование с Богом. Последнему бывает помехой соблюдение первого; ум недостаточен для того, чтобы вести два собеседования.

Свидание с людьми мирскими в душе, отрекшейся от них для Божия дела, производит смущение. Вредна бывает непрестанная беседа и с духовными братиями; а на людей мирских вредно (отрекшемуся от мира) смотреть и издали. Телесной деятельности не препятствует встреча с чем-либо чувств. Но кто желает, как плод от умирения мысли, пожать радость в делании сокровенного, в том, и без видения, одни звуки голоса приводят в смятение покой сердца его. Внутреннее омертвение невозможно без приведения чувств в недеятельность. Телесная жизнь требует пробуждения чувств, а жизнь душевная — пробуждения сердца.

Как душа по природе лучше тела, так и дело душевное лучше телесного. И как первоначально создание тела предшествовало вдуновению в него жизни, так и дела телесные предшествуют делу душевному. Малое житие, постоянно продолжающееся (т. е. средний, но постоянный образ жизни), — великая сила: и мягкая капля, постоянно падающая, пробивает жесткий камень.

Когда приблизится время воскреснуть в тебе духовному человеку, тогда возбуждается в тебе омертвение для всего, возгревается в душе твоей радость не подобная тварной (т. е. не такая, какую производит тварь), и помыслы твои заключаются внутри тебя той сладостью, какая в сердце твоем. А когда готов воскреснуть в тебе мир, тогда умножается в тебе парение ума, низкое и непостоянное мудрование. Миром же называю страсти, которые порождает это парение; когда же они родятся и достигнут зрелости, — делаются грехами и умерщвляют человека. Как дети не рождаются без матери, так страсти не рождаются без парения ума, а совершение греха не бывает без содействия страстей.

Если терпение возрастает в душах наших, это признак, что прияли мы втайне благодать утешения. Сила терпения крепче радостных мыслей, западающих в сердце. Жизнь в Боге есть низвержение (т. е. умерщвление) чувств. Когда будет жить сердце, низвергаются (теряют силу) чувства. Воскресение чувств есть омертвение сердца; и когда они воскреснут, это признак омертвения сердца для Бога. От добродетелей, совершаемых между людьми, совесть не получает правоты.

Добродетель, какую творит кто через других, не может очистить душу, потому что вменяется пред Богом только в награду за дела. Добродетель же, которую человек творит сам в себе, вменяется в совершенную добродетель и достигает того и другого, т. е. и в воздаяние вменяется, и очищение производит. Посему устранись от первого и последуй второму: без попечения же о втором оставить и первое есть явное отпадение от Бога. Но второе заменяет собою первое, если и не будет сего первого.

Покой и праздность — гибель душе, и больше демонов могут повредить ей. Когда тело немощно, и будешь принуждать его к делам, превышающим силы его, тогда в душу твою влагаешь омрачение за омрачением и вносишь в нее большое смущение. А если тело крепко, и предаешь его покою и праздности, то в душе, обитающей в этом теле, возникает всякое зло; и если бы кто и сильно вожделевал добра, вскоре отъемлет оно (т. е. зло) у него самую мысль о добре, какую имел он. Когда душа упоена радостью надежды своей и веселием Божиим, тогда тело не чувствует скорбей, хотя и немощно; ибо несет сугубую тяготу — и не изнемогает, но снаслаждается и содействует наслаждению души, хотя и немощно. Так бывает, когда душа входит в оную радость Духа.

Если сохранишь язык свой, то от Бога дастся тебе, брат, благодать сердечного умиления, чтобы при помощи ее увидеть тебе душу свою и ею (благодатью умиления) войти в радость Духа. Если же преодолеет тебя язык твой, то поверь мне в том, что скажу тебе: ты никак не возможешь избавиться от омрачения. Если нечисто у тебя сердце, пусть чисты будут хотя уста, как сказал блаженный Иоанн.

Когда пожелаешь наставить кого на добро, упокой его сперва телесно и почти его словом любви. Ибо ничто не преклоняет так человека на стыд и не заставляет бросить порок свой и перемениться на лучшее, как телесные блага и честь, какую видит от тебя. В какой мере вступил кто в подвиг ради Бога, в такой — сердце его приемлет дерзновение в молитве его. И в какой мере человек развлечен многим, в таковой же лишается Божией помощи. Не скорби о телесных повреждениях, потому что совершенно возьмет их у тебя смерть. Не бойся смерти, потому что Бог уготовал, чтобы соделаться тебе выше ее. Ему слава и держава во веки веков! Аминь.

Слово 86. Об ангельском движении (побуждении человека), возбуждаемом в нас по Божию Промыслу для преуспеяния души в духовном