Булгаков - Б Соколов

Интересно, что если первоначально положительный образ кюре Шантавуана вызывал цензурные опасения (официальный атеизм не допускал положительного изображения священнослужителей), то в момент подготовки новой редакции Р. в 1943 г. именно он стал центральным. Это было время, когда коммунистическая власть декларировала, особенно для внешнего мира, свою веротерпимость, так что булгаковский образ оказался, по иронии судьбы, очень кстати.

«РЕВИЗОР», киносценарий по одноименной пьесе (1836) Николая Васильевича Гоголя (1809–1852). При жизни Булгакова не экранизировался и не публиковался. Режиссерский сценарий М. С. Каростина (в соавторстве с Булгаковым) впервые опубликован: Искусство кино, М., 1983, № 9. Булгаковский сценарий впервые опубликован: Киносценарии: Литературно-художественный альманах, М., 1988, № 3. Договор на Р. был заключен с киевским «Украинфильмом» 16 августа 1934 г., через четыре дня после сдачи на московский «Союзфильм» сценария «Мертвые души». Режиссером Р. первоначально предполагался известный актер и режиссер Алексей Денисович Дикий (1889–1955). Сразу же после заключения договора был составлен конспект сценария, одобренный дирекцией киностудии. 25 августа 1934 г., согласно дневниковой записи третьей жены драматурга Е. С. Булгаковой, началась работа над текстом Р. Первую редакцию драматург завершил 15 октября 1934 г. На следующий день в гости к Булгаковым пришли представители киевской киностудии (режиссер А. Д. Дикий был болен и придти не смог). Этот визит подробно описала в своем дневнике жена драматурга: «Загорский (М. В. Загорский — помощник директора киевской кинофабрики — Б. С.), Катинов (В. Катинов — администратор «Украинфильма» по художественной части. — Б. С.) и третий, неизвестный, отрекомендовавшийся: Абрам Львович… (фамилию не расслышали), — маленький военный с красными петлицами и с револьвером. М. А. читал черновик (первый) «Ревизора». За ужином критиковали.

Загорский и Абрам Львович говорили, что действие надо вынести больше за пределы павильона и сократить словесную часть. Катинов произнес речь, наполненную цитатами, но абсолютно беспредметную. Угощала их, чертей, рябиновой водкой, икрой, яичницей, закусками». Несомненно, подобная фарсовая критика «человека с револьвером» под водку и икру сильно раздражала автора Р. Кинематографисты пытались пойти наперекор камерности гоголевской пьесы, тогда как драматург стремился приспособить эту камерность для нужд кино. Вторая редакция Р. была создана Булгаковым во второй половине октября 1934 г. и мало отличалась от первой. Однако 18 ноября 1934 г. во время посещения Булгаковыми А. Д. Дикого выяснилось, что он, как отметила в дневнике Е. С. Булгакова, «и не собирался ставить «Ревизора». Дикий говорил о том, что Гоголя очень трудно разрешить в кино, и никто не знает, как разрешить, в том числе и он. Все это прелестно, но зачем же он в таком случае подписывал договор?». 26 ноября у Булгакова появился режиссер «Украинфильма» Михаил Степанович Каростин, который собирался экранизировать «Ревизора». В тот же день драматург сообщил М. В. Загорскому о своем полном взаимопонимании с Каростиным и просил назначить его постановщиком Р. Сценарий уже утратил для автора первоначальную привлекательность. 10 декабря 1934 г. Е. С. Булгакова отметила в дневнике: «Были: Загорский, Каростин и Катинов. Загорский в разговоре о «Ревизоре» говорил, что хочет, чтобы это была сатира.

Разговоры все эти действуют на Мишу угнетающе: скучно, ненужно и ничего не дает, т. к. не художественно. С моей точки зрения, все эти разговоры — бессмыслица совершенная. Приходят к писателю умному, знатоку Гоголя — люди нехудожественные, без вкуса, и уверенным тоном излагают свои требования насчет художественного произведения, над которым писатель этот работает, утомляя его безмерно и наводя скуку.

Угостила их, чертей, вкусным ужином — икра, сосиски, печеный картофель, мандарины.

И — главное, Загорский все это бормотал сквозь дремоту».

Подобная «застольная» критика раздражала драматурга все больше. 28 декабря 1934 г. Е. С. Булгакова записала в дневнике: «Я чувствую, насколько вне Миши работа над «Ревизором», как он мучается с этим. Работа над чужими мыслями из-за денег… Перегружен мыслями, которые его мучают».

М. С. Каростин имел свой вариант сценария, который Булгаков стал дорабатывать. С течением времени роль режиссера в создании текста возрастала. 26 сентября 1935 г. по соглашению между драматургом и режиссером гонорар за Р. разделили так, что три четверти должен был получить Каростин. Его сценарий очень сильно отличался как от булгаковского, так и от самой гоголевской пьесы. Сюжет имел авантюрный характер, а на первый план вышла фигура истинного ревизора, которому городничий в конце концов вручает громадную взятку и выходит сухим из воды. Режиссер успел отснять лишь два эпизода: первый визит городничего к Хлестакову и финальную сцену (это немая гоголевская сцена, переходящая потом в лихорадочную деятельность по сбору с чиновников денег для последней решающей взятки). В конце февраля 1936 г. отснятые фрагменты были подвергнуты резкой критике в ходе дискуссии в Доме кино начальником Главного управления кинопромышленности Борисом Захаровичем Шумяцким (1886–1938) и известным режиссером Александром Петровичем Довженко (1894–1956), причем прозвучали грозные по тем временам обвинения в формализме. Работа над Р. более не возобновлялась. Булгаковский сценарий не поставлен до сих пор.

В первой редакции замысел автора Р. заключался в сохранении основной канвы пьесы и развитии гоголевских идей языком кино. В Р., по сравнению с оригиналом, усилен гротеск, причем предполагалось перенести на экран мир подсознания героев, их сновидений, грез и страхов. Тут и сон с крысами, пугающими городничего: «Комната превращается в тюрьму. Городничий в тюремном халате и в ручных кандалах стоит на койке, пятится. Две громадные крысы выходят из угла, медленно идут к нему. Городничий пытается сорвать кандалы. Срывает их, бросает в крыс. Крысы усмехаются. Городничий в ужасе бросается в дверь, оттуда на улицу, бежит в халате, за ним бегут две крысы. Городничий скрывается. Крысы бегут по улице, распухают и увеличиваются, постепенно превращаются в Бобчинского и Добчинского». Тут и мечты Анны Андреевны о петербургском светском салоне, включенные в сцену сбора гостей у городничего: «Комната тотчас же преображается: зеркала разрастаются, становятся громадными, герань на окнах превращается в тропические растения.

Вдали зазвучала нежная музыка.

Анна Андреевна в бальном платье, с развернутым веером сидит в кресле.

В другом кресле сидит городничий в звездах и орденах, а за креслом Анны Андреевны стоит во фраке Хлестаков.

Анна Андреевна закрывается веером. Хлестаков целует ее в шею. Городничий вздрагивает.

Светские люди во фраках с поклонами идут к Анне Андреевне.

Городничий (внезапно делает зверское лицо и рявкает). Здорово, соколики!

Анна Андреевна роняет веер, в ужасе.

Комната превращается в прежнюю комнату. Городничий, Анна Андреевна и перед городничим — купцы».

Здесь — предельные варианты судьбы для людей, облеченных властью в России, не только городничих, и не только в гоголевские времена. Многие из современных Булгакову властителей очень скоро, в 1937–1938 гг., познали тюрьму и смерть, и возможно уже тогда, в 1934 г., читавшие булгаковский Р. воспринимали сон городничего как пророческий. Тот же критик каростинской постановки, хваливший, однако, булгаковский сценарий, Б. 3. Шумяцкий сгинул в ходе чистки. 25 января 1938 г. Е. С. Булгакова записала:

«Говорят, что Шумяцкий арестован — вместе с женой».

Отметим, что ряд персонажей Р. у Булгакова приземленнее, чем у Гоголя. Городничий в первой редакции сценария глупее и бесцеремоннее, чем в пьесе, а жалкое положение Хлестакова усиливается некоторыми дополнительными сценами, вроде его воображаемого возвращения в деревню без штанов (это видение посещает героя в трактире, когда мнимый ревизор раздумывает, не продать ли штаны ради обеда). У Булгакова такой городничий действительно мог принять такого Хлестакова за ревизора.

«РОКОВЫЕ ЯЙЦА», повесть. Опубликована: Недра, М., 1925, № 6. Вошла в сборники: Булгаков М. Дьяволиада. М.: Недра, 1925 (2-е изд. — 1926); и Булгаков М. Роковые яйца. Рига: Литература, 1928. В сокращенном виде под названием «Луч жизни» повесть Р. я. печаталась: Красная панорама, 1925, №.№ 19–22 (в № 22 — под названием «Роковые яйца»). Одним из источников фабулы Р. я. послужил роман английского писателя Герберта Уэллса (1866–1946) «Пища богов» (1904), где речь идет о чудесной пище, ускоряющей рост живых организмов и развитие интеллектуальных способностей у людей-гигантов, причем рост духовных и физических возможностей человечества приводит в романе к более совершенному миропорядку и столкновению мира будущего и мира прошлого — мира гигантов с миром пигмеев. У Булгакова, однако, гигантами оказываются не интеллектуально продвинутые человеческие индивидуумы, а особо агрессивные пресмыкающиеся. В Р. я. отразился и другой роман Уэллса — «Борьба миров» (1898), где завоевавшие Землю марсиане внезапно гибнут от земных микробов. У Булгакова же подступившие к Москве пресмыкающиеся становятся жертвой фантастических августовских морозов.