Чёрный дом - Стивен Кинг

— Святая корова! — вырывается у Дейла, когда он видит биту. И сразу молодеет. В нем тоже проглядывает мальчишка. Как и в Джеке. Глаза Дейла широко раскрываются. — Чья бита?

Джек осторожно достает биту из коробки. На ней надпись, черным маркером «Мейджик»:

Таю Маршаллу. Борись и не сдавайся.

Твой друг Ричи Секссон.

— Ричи Секссона, — отвечает Джек. — Кто такой Ричи Секссон?

— Лучший бэттер[126] «Брюэров», — отвечает Дейл.

— Так же хорош, как Рой Хоббс?

— Рой… — Тут Дейл улыбается. — А, в кино. Роберт Редфорд,[127] так? Нет, не думаю… Эй, что ты делаешь?

Все еще держа биту в руках (практически чуть не ткнув ею в правую скулу Дейла), Джек наклоняется и жмет на клаксон.

— Сворачивай, — говорит он. — Эти ребята побывали здесь только вчера, а уже вот проехали мимо.

Дейл сворачивает на обочину, излишне резко жмет на педаль газа, ставит ручку переключения скоростей в нейтральное положение. Смотрит на Джека, лицо у него неестественно белое.

— Джек… мне как-то нехорошо. Может, что-то съел за завтраком. Господи, боюсь, меня сейчас вывернет.

— А гудение в голове, в нем тоже виноват завтрак? — любопытствует Джек.

У Дейла округляются глаза.

— Откуда ты?

— Я тоже его слышу. И в животе неприятные ощущения. Это не завтрак. Это «Черный дом». — Джек достает пластиковую бутылочку. — На вот. Помажь под носом. И выжми чуть-чуть в каждую ноздрю. Тебе сразу полегчает. — В голосе Джека абсолютная уверенность. Потому что нет в бутылочке спецсостава, там обыкновенный мед. Речь о вере. Они покинули реальность здравого смысла и вступили в зону соскальзывания. Джеку это становится ясно, едва он открывает дверцу.

Впереди байки разворачиваются и возвращаются. Нюхач еще издали мотает головой: «Нет, нет, не здесь».

Дейл вылезает из кабины, присоединяется к Джеку, который стоит у переднего бампера. Лицо по-прежнему бледное, но кожа вокруг и под носом блестит от меда, и он вроде бы крепко стоит на ногах.

— Спасибо, Джек. Так гораздо лучше. Не знаю, как мед под носом может влиять на уши, но гудение заметно стихло. Я его едва слышу.

— Не здесь! — кричит Нюхач, останавливая «харлей» перед патрульной машиной.

— Как раз наоборот, — ровным голосом отвечает Джек и смотрит на лес — сверкающую на солнце листву, черные зигзаги теней. Все дрожит, мерцает. — Именно здесь. Убежище мистера Маншана и его приспешников.

Байк Дока замирает рядом с байком Нюхача.

— Нюхач прав! Мы были здесь только вчера, черт побери! Или вы думаете, что мы не знаем, о чем говорим?

— С обеих сторон шоссе только узкая полоска леса, — поддерживает байкеров Дейл. Он показывает на другую сторону, где в пятидесяти ярдах к юго-востоку желтеет полицейская лента, натянутая между двух деревьев. — Эта дорога ведет к «Закусим у Эда». Место, которое нам нужно, наверняка дальше…

«Ты это говоришь, хотя чувствуешь, что „Черный дом“ здесь, — думает Джек. Чудеса, да и только. — Если оно дальше, так чего ты перемазался медом, как настоящий Винни-Пух?»

Джек переводит взгляд на Нюхача и Дока. Им определенно не по себе. Джек открывает рот, чтобы успокоить их… но что-то мелькает в верхнем секторе его поля зрения. Он подавляет естественное желание вскинуть глаза кверху и определить, кто же там двигается. Что-то, возможно, оставшаяся в нем часть Странника Джека, думает, что это очень плохая идея. За ними кто-то следит. Незачем наблюдателю знать, что его засекли.

Он кладет биту Ричи Секссона на капот, приваливается к патрульной машине, двигатель которой работает на холостых оборотах. Берет пластиковую баночку с медом у Дейла, протягивает Нюхачу:

— Вот. Помажься.

— Не о том речь, чертов ты дурак! — взрывается Нюхач. — Мы… не в том… месте!

— У тебя из носа течет кровь, — замечает Джек, не повышая голоса. — Немного, но течет. У тебя тоже, Док.

Док проводит пальцем под носом, в изумлении смотрит на красное пятно.

— Но я знаю, что…

Опять движение, все в том же верхнем секторе. Джек его игнорирует, вытягивает руку. Нюхач, Док и Дейл смотрят в указанном направлении, и Дейл первым видит щит.

— Будь я проклят, — бормочет он. — «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН». Он стоял тут и раньше?

— Да, — кивает Джек. — Думаю, больше тридцати лет.

— Твою мать, — в сердцах бросает Нюхач и начинает выдавливать мед себе под нос. Не забывает и про ноздри. Капли падают на темно-русую бороду. — Мы бы с тобой так и ехали, Доктор. До самого города. Черт, может, до Рэбит-Сити, что в Южной Дакоте. — Он протягивает бутылочку Доку, смотрит на Джека, корчит гримасу. — Извини. Нам следовало знать. Нет оправданий.

— А где проселок? — спрашивает Дейл и тут же добавляет:

— Ой, да вот же он. Я мог бы поклясться…

— Что здесь сплошной лес, — завершает фразу Джек. Он улыбается. Смотрит на своих друзей. На банду Сойера. И определенно не смотрит ни на черные крылья, которые по-прежнему мельтешат в верхнем секторе его поля зрения, ни на свой живот, когда его рука медленно вытаскивает из-за пояса «ругер».

Он всегда был метким стрелком. В стрельбе одиночными мог пару раз не попасть в десятку, а вот очередью укладывал все пули очень кучно. Джек понятия не имеет, осталось ли мастерство при нем, но думает, что выяснит это в самом ближайшем времени.

Улыбаясь, глядя, как Док усиленно мажет свой шнобель, Джек вводит всех в курс дела:

— За нами кто-то наблюдает. Вверх вы смотрите. Я постараюсь его подстрелить.

— Кто именно? — спрашивает Дейл, улыбаясь в ответ. Смотрит прямо перед собой. Теперь он отчетливо видит просеку, которая, должно быть, ведет к дому Бернсайда.

— Не человек, — отвечает Джек, резко поднимает «ругер», держа рукоятку обеими руками. Начинает стрелять до того, как, вскидывает глаза, и застает врасплох большую черную ворону, которая устроилась на одной из верхних ветвей дуба. Из ее клюва едва успевает вырваться удивленное: «КА-А-А…», — как пули разносят ее в клочья. Кровавые мухи летят по синему небу. Перья планируют вниз, черные, как полночные тени. И тушка. Она с глухим стуком падает на обочину. В черном глазу, который смотрит на Джека, застыло изумление.

— Ты выстрелил пять или шесть раз? — В голосе Нюхача слышится благоговейный трепет. — Ты так быстро стрелял, что я не успел сосчитать.

— Всю обойму, — отвечает Джек. И думает, что стреляет он ничуть не хуже, чем прежде.

— Это же большая гребаная ворона, — восклицает Док.

— Не просто ворона, — уточняет Джек. — Это Горг. — Он подходит к лежащей в пыли тушке. — Как дела, приятель? Как самочувствие? — Плюет на ворона. — Это тебе за то, что приманивал детей. — Пинком отправляет тушку в кусты. Она летит по дуге, крылья прикрывают тушку, как саван. — А это за мать Ирмы.