Книга мечей - Фред Саберхаген

Марк узнал еще одного из тех, кто сидел за столом совета, хотя и в этом случае человек не подал виду, что знаком с ним. Барон Эминтор находился здесь как личный представитель Серебряной королевы. Он тоже узнал Марка и смотрел на него приветливо, как на друга, хотя Марк и отвечал старому врагу сира Эндрю холодными взглядами. Марк не сомневался, что барону известны и Бен с Барбарой. Гиркан все говорил, настаивая на принятии одного из двух устраивающих его решений: или сдать город Темному королю, или объявить Ташиганг открытым городом. Последнее, по мнению Марка, означало практически то же самое, что и сдачу.

Речь верховного жреца не вызвала особого энтузиазма среди жителей Ташиганга, составлявших большинство его слушателей. Но никто из них не стал немедленно возражать — горожанам хотелось подождать, пока выскажутся и другие. Время от времени их взгляды устремлялись на черную рукоятку меча Марка.

Гиркан мог продолжать бесконечно, но мэр Окада в конце концов твердо попросил его закруглиться и осведомился, кто еще хочет выступить.

Этой возможности нетерпеливо дожидался барон Эминтор. Он тут же встал и как представитель Серебряной королевы стал красноречиво доказывать, что город следует защищать до последнего бойца. Однако Марк заметил, что он тщательно выбирал выражения и не высказал эту мысль именно такими словами. Барон больше распространялся о крепости городских стен, об истории города и о его традиции успешного сопротивления внешним атакам, а также о том, как твердо Серебряная королева намерена их защищать.

В одном месте Гиркан прервал его, чтобы спросить:

— А как же Мыслебой? Что значат против него любые стены?

Эминтор отмел это возражение и заверил, что королева Ямбу располагает и собственным, чрезвычайно мощным оружием:

— В своей мудрости и нежелании кому-либо навредить она пока не пускала его в ход. Но против Мыслебоя… Я уверен, она сделает все необходимое для обеспечения безопасности Ташиганга.

Поднялся один из горожан:

— Упоминая имеющееся у королевы оружие, вы имели в виду меч, который называется Душегуб или меч Тирана?

— Да. — Если Эминтора и оскорбило открыто произнесенное второе имя меча, то виду он не подал.

— Я мало о нем знаю. — Говорящий обвел взглядом присутствующих. — Полагаю, что многие из нас, сидящих здесь, тоже. Что он может сделать для защиты Ташиганга?

Эминтор бросил быстрый взгляд на Гиркана.

— Я предпочел бы не вдаваться прямо сейчас в тактические подробности, касающиеся любого из мечей, — невозмутимо ответствовал барон и подмигнул Марку, держащему Фарт, словно они были старыми товарищами, а не врагами. — Если пожелаете — то потом, в обстановке большей секретности. А сейчас я могу лишь сказать, что королева мудра и полна сочувствия… — (почему-то никто в комнате не рассмеялся), — и что она не станет небрежно использовать такое оружие, как Душегуб. Но она также не допустит, чтобы город, который она так любит, захватили враги.

Марк был вынужден признаться самому себе, что он понятия не имеет, на что способен Душегуб. Этот меч из дюжины он никогда не видел и уж тем более не держал в руках. Почти все, что он о нем знал, заключалось в известных всем словах:

Меч Тирана не кровь проливает,

Меч Тирана душу калечит.

Где он объявится?

Боги лишь знают!

Ой, как сладки Душегуба речи…

Взглянув на Бена и Барбару, он прочел по их лицам, что и они ничего не знают об этом мече.

Лорд-мэр выжидательно взглянул на Марка. Настало время выслушать эмиссара из Тасавалты.

Марк встал и оперся руками о стол перед собой. Полностью доверившись словам императора, он объявил, что армия Тасавалты под командованием генерала Ростова уже на марше и идет на помощь городу. Ростов считался фигурой весомой, под стать репутации стен самого Ташиганга, и лица многих сидящих за столом вновь радостно просветлели. То, что армия Тасавалты мала по сравнению с ордами Темного короля, в тот момент не упоминалось, хотя все об этом знали. Даже если одновременно с ним прибудет Серебряная королева со своей армией, численное превосходство все равно останется за Вилкатой.

— Кому-нибудь еще есть что сказать? — вопросил лорд-мэр. — Тем, кто еще не выступал?

Бен произнес короткую речь, а следом за ним и Барбара. По сути, они не добавили к дискуссии ничего нового, но напомнили о традициях города и пообещали помочь городскому ополчению оружием из своих запасов. Прежде чем заговорить, Барбара быстро взглянула на Марка, и ее губы беззвучно произнесли одно слово: «Фарт?»

Марк едва заметно покачал головой. Он хотел придержать эту новость в резерве, чтобы подкрепить решительность совета в случае, если они все же начнут склоняться к сдаче города. Пока, по его мнению, это было маловероятно.

Вскоре после выступления Барбары мэр начал голосование.

— Кто из вас готов защищать наш город?

Не поднялась лишь одна рука. Гиркан метал мрачные взгляды в Бена, Марка и Эминтора.

Прежде чем глава Синего храма успел сделать последнее заявление и эффектно удалиться, вошел помощник мэра и сообщил, что летающий вестник доставил ему послание. И курьер, и капсула для сообщения, добавил он, помечены личной черно-серебряной эмблемой королевы Ямбу.

В комнату внесли животное-курьера — Марк узнал в нем один из гибридных видов, не обладающий в целях секретности умением говорить. Вскрыли капсулу из легкого металла, извлекли из нее листок бумаги.

Окада прочел единственную страничку молча и среди тревожного молчания, потом поднял руку.

— Послание действительно от ее могущественнейшего величества, Серебряной королевы, и, как вы видите по символу на капсуле, адресовано лично мне. Сейчас я не стану зачитывать его полностью, там есть нечто такое, что не следует провозглашать на совете. — Засим последовал взгляд на Гиркана, молчаливо сообщающий, что при нем не будут раскрываться важные военные секреты — особенно после высказанной здесь позиции. Мэр продолжил: — Но есть и другие места, которые, как я считаю, мы все должны выслушать сразу.

Прочитанные мэром слова королевы были очень тверды и могли быть названы вдохновляющими: не допускалось даже мысли о сдаче города, в противном случае им грозил королевский гнев.

Послание также подтверждало, что она уже идет вместе с армией на помощь своему величайшему городу — как королева выразилась, воистину величайшему и самому гордому городу в мире. И что она намерена победить, приняв все необходимые меры.

Гиркан удалился. Марку пришлось признать, что сделал он это неторопливо, почти вежливо и со значительным достоинством. Верховный жрец не стал тратить время на угрозы — явно бесполезные, а теперь и опасные, — и такое поведение, подумалось Марку, куда многозначительнее любых угроз.