История Древнего мира, том 2 - Ирина Свенцицкая

Внутреннее устройство Парфянского государства.

Ещё недавно социальную структуру Аршакидской державы некоторые исследователи уверенно определяли как феодальную. Представители знатных парфянских родов и царские вельможи (вазурги), мелкие владетели и полузависимые князьки, управители областей и другие сановники рассматривались при этом как находившиеся на разных ступенях иерархической лестницы вассалы верховного сюзерена — «царя царей». К числу проявлений «феодализации» парфянского общества относили распространение единообразного костюма воина, сложный ритуал придворных церемоний, пышную титулатуру и другие чисто внешние признаки. Однако новые материалы (и прежде всего данные хозяйственных документов) не укладываются в эту схему. Общая картина, которая сейчас только смутно вырисовывается, оказывается намного сложнее, и для её твердого обоснования потребуется еще немало новых фактов. Пока же можно говорить только об отдельных элементах общественного устройства Парфянского государства и об основных тенденциях в его социальной жизни.

Во-первых, нет никаких оснований считать, что социальная структура парфянского общества оставалась неизменной на протяжении всех пяти веков его существования. Во-вторых, следует учитывать, насколько принципиально различные по своему общественному и экономическому устройству социальные организмы оказались объединенными в политических рамках «Великой Парфии»: здесь были и эллинистические города, сохранявшие самоуправление, и мелкие арабские княжества с очень сильными традициями патриархально-родового устройства, и полузависимые царства, управлявшиеся где родичами «царя царей», а где местными династиями и сохранявшие право выпускать свою монету. Здесь были и экономически сильные храмовые поместья(В частности, учетные документы, найденные в Михрдаткерте, видимо, относятся к царско-храмовым землям, которые обрабатывали зависимые люди и, возможно, арендаторы,— Примеч. ред.), и частновладельческие поместья-дастакерты с прикрепленными к земле рабами, и свободные землевладельцы, жившие по традиционным нормам общинного уклада, и рабы-военнопленные (аншахрик — «иноземные»).

Плиний писал, что парфяне владеют восемнадцатью царствами. Позднее их называли «царями племён», и в этом, очевидно, содержится один из ключей к пониманию внутреннего устройства Парфянского государства. Номады-парны, оказавшись в роли создателей одной из самых могущественных мировых держав своего времен, ещё долго, видимо, сохраняли пережитки кочевнических родовых традиций. Именно этим, а не «феодализацией» следует объяснять ту особую роль, которую в течение всей истории Парфянской державы играли могущественные роды парфянской знати — Карены, Сурены, Михраны и др., имевшие каждый свое войско. К пережиточным явлениям родо-племенной организации относится и сохранение у парфян общегосударственного совета родовой знати.

Пока можно судить только о военно-политической организации, которую создали Аршакиды, чтобы удержать в своих руках завоеванные страны: она была достаточно гибкой и приспособленной к особенностям и традициям каждой области. Так, в западных областях засвидетельствованы названия должностных лиц, восходящие — через Селевкидов — к греческой номенклатуре чиновников («стратег Месопотамии и Парапотамии», «архос (глава) арабов» — в долговом контракте из Дура-Европос) или к ещё более древним ахеменидским терминам (аркапат — «начальник крепости»). Местные титулы и звания иранского происхождения существовали и в Закавказье (битахш, или питиахш — «наместник», «занимающий второе место»), и в Восточном Иране (нахвадар, ноходар — «держащий первое место»). Более подробно (благодаря хозяйственным документам из Нисы) исследовано административное деление, существовавшее на восточной окраине Аршакидской державы — в собственно Парфии. Здесь оно было трехступенчатым: дизпат (правитель селения или небольшой крепости с прилегающими землями) подчинялся сатрапу (шахрап), управлявшему в отличие от ахоменидской эпохи сравнительно небольшой областью, а над сатрапами стоял марзбан («охраняющий границу»), ведавший более крупной административно-территориальной единицей (все эти термины иранского происхождения). Видимо, по областям различалась и система налогообложения.

Подобная система административного устройства, приспособленная к особенностям каждой области, могла обеспечивать управление огромной державой лишь в условиях сильной царской власти, но, когда она ослабевала, немедленно проявлялась тенденция к децентрализации.

Соперничество между родами парфянской знати усиливало эту тенденцию. Ещё одна могущественная внутренняя сила, противостоявшая власти царя в Парфии,— экономически развитые города Месопотамии. Их неоднократные антиаршакидские выступления во II—I вв. до н.э.— косвенное подтверждение того, что Аршакиды пытались нарушить их традиционный статус. Каковы бы ни были процессы, происходившие в социально-экономической жизни месопотамских городов парфянского времени, ко II в. н.э. уже не наблюдается никаких резких проявлений антагонизма между этими городами и царской властью.

Тенденция к децентрализации с последней четверти I в н.э. заметно усиливается и приобретает обычно форму борьбы за власть между несколькими представителями аршакидской династии, которых поддерживали различные внутриполитические силы. В конце I — начале III в. н.э. у власти в Парфии нередко находятся одновременно два (а иногда и три) враждующих правителя, каждый из которых носит пышную царскую титулатуру, чеканит свою монету и т.д. Однако расстановка сил в этой междоусобной борьбе была, очевидно, непостоянной — мы ничего не знаем о разделах Парфянского царства, которые закрепили бы за разными ветвями аршакидской династии определенные территории: каждый из соперников претендовал на все царство. Ослабление центральной власти не замедлило сказаться во внешнеполитических неудачах (именно междоусобицы облегчили римские завоевания в Месопотамии во II в. н.э.) и в усилении сепаратистских тенденций царств и областей, составлявших Парфянскую державу. Еще в 58 г. н.э., после восстания стала независимой Гиркания, неоднократно отправлявшая собственных послов в Рим. Многие свои владения аршакидские цари теряют во II в., а к началу III в. из-под их власти окончательно выходит Парс (Перспда), где местные династии (сперва с титулом фратарак — «князь», «предводитель», затем с титулом шах(В текстах обозначается арамейским написанием — малка.)— «царь») сохранялись у власти и чеканили свою монету непрерывно начиная с III в. до н.э. Здесь правители и жречество считали себя преемниками и хранителями ахеменидского наследия. Их оппозиция Аршакидам привела в первой четверти III в. к тому, что против парфинского царя выступил Арташир, «сын Папака, из семени Сасана», победы и царствование которого открывают новую эпоху в истории Ирана — сасанидскую.