Магический кристалл. Серебряные стрелы. Проклятие рубина - Сальваторе Роберт Энтони

– Но нам надо обсудить кое-что еще, – сказал Дюдермонт. – «Морская фея» может продолжать плавание, но мы получили серьезные повреждения, как, впрочем, и пиратский корабль, который мы захватили.

– И ты собираешься идти в порт на двух кораблях? – спросил Вульфгар.

– Да, – ответил капитан. – А там мы освободим Пиноча и его разбойников, и они заберут свое судно.

– Пираты заслуживают другой участи, – проворчал Бренор.

– А эти повреждения, не замедлят ли они ход «Морской феи»? – спросил Дзирт, который ни на мгновение не забывал о цели своего похода.

– Увы, – ответил Дюдермонт. – Но надеюсь, что мы сможем добраться до Мемнона. Это один из портов Калимшана. Он расположен недалеко от пограничной реки Тетир. Флаг, который мы несем на мачте, послужит нам надежным пропуском. Там мы сможем сделать необходимый ремонт.

– А сколько времени на это уйдет? Дюдермонт пожал плечами:

– Неделя, а может, и больше. До тех пор пока мы не осмотрим наши повреждения, ничего определенного сказать нельзя. А когда все будет в порядке, мы, обогнув полуостров, доберемся до Калимпорта.

Друзья озабоченно переглянулись. Сколько еще суждено прожить Реджису? Могут ли они позволить себе такую задержку?

– Но есть еще один выход, – сказал Дюдермонт. – Путешествие из Мемнона в Калимпорт по воде, вокруг полуострова, мимо города Тешбурл, а затем через Сияющее море, займет гораздо больше времени, чем если двинуться напрямик – по суше. Караваны торговцев отправляются в Калимпорт едва ли не каждый день, и путешествие через пустыню Калим, хотя оно и утомительно, займет у вас всего несколько дней. – Но у нас мало золота, и мы, наверное, не сможем заплатить за проезд, – сказала Кэтти-бри.

Дюдермонт пренебрежительно махнул рукой:

– Это чепуха. Владелец любого каравана будет счастлив взять вас с собой в качестве охраны на случай встречи с разбойниками. И, кроме того, я в долгу перед вами – ведь, не окажись вас рядом, я потерял бы свой корабль. Для начала этих денег вам будет вполне достаточно. – С этими словами капитан похлопал ладонью по висевшему у него на поясе туго набитому золотыми монетами мешочку. – Впрочем, если хотите, оставайтесь на борту «Морской феи» столько, сколько нужно.

– Сколько длится переход до Мемнона? – спросил Дзирт.

– Это зависит от ветра, – ответил Дюдермонт. – Думаю, дней пять. Возможно, неделю.

– Расскажи нам о пустыне Калим, – попросил Вульфгар. – И вообще, что такое пустыня?

– Это голая, лишенная всякой растительности земля, – угрюмо сказал Дюдермонт, решив не приукрашивать то, с чем придется столкнуться друзьям, если они решат путешествовать по суше. – Голая земля, где не смолкая свирепо завывают ветры и в воздухе носятся тучи песка. Там людей подстерегают разные чудовища и многие путники, сбиваясь с дороги, гибнут от жары или от жажды, после чего стервятники добела обгладывают их кости.

Это страшное описание пустыни нисколько не смутило четверых друзей. Если не считать жары, все остальное в точности походило на их родную Долину Ледяного Ветра.

Глава 13. Добро пожаловать домой!

Над лазурной гладью Сияющего моря распускались тысячи парусов, во все стороны до самого горизонта простирались пристани и склады. С какой бы стороны ни входили путешественники в город, это в любом случае заняло бы несколько часов.

Калимпорт, крупнейший город Калимшана, представлял собой удивительно пеструю смесь дворцов и хижин. Высокие силуэты надменных башен горделиво возвышались над равнинами и пологими холмами, усеянными приземистыми деревянными домиками. Один только городской рынок в несколько раз превышал по площади всю территорию Глубоководья.

Энтрери и Реджис вышли из портового района и двинулись в город. Хафлинг не сопротивлялся – знакомые образы, звуки и запахи огромного города, пробудив множество воспоминаний, с головой поглотили его. И под ворохом этих воспоминаний, навеянных некогда покинутой родиной, Реджис на время забыл о том, что совсем скоро ему предстоит встреча с Пашой Пууком.

Здесь прошло его детство. Рано осиротев, маленький бродяга днем бесцельно слонялся по городу, пытаясь стащить что-нибудь у уличных торговцев, а ночью сворачивался клубочком у костров, которые разводили в темных аллеях такие же, как и он сам, отверженные. И все-таки Реджис разительно отличался от своих товарищей по несчастью. Будучи еще совсем юным воришкой, он уже обладал каким-то непостижимым очарованием и удачливостью, которые неизменно помогали ему выпутываться из самых неприятных историй. Наблюдая за ним, обитатели улиц многозначительно переглядывались.

В конце концов ему повезло: он попал в один из домов терпимости, которых много было в портовом городе. Обитательницы дома хорошо относились к Реджису. За ту работу, которую он выполнял, помогая на кухне и в уборке, хафлинг получил возможность увидеть, как живут богачи, – почувствовать прелести жизни, на которую его старые друзья могли лишь с завистью взирать издали. Позднее, заметив в нем удивительную, видимо врожденную, способность дурачить других, девицы познакомили его с одним из самых искусных воров, каких только знал этот город: с Пашой Пууком, который впоследствии стал его учителем.

Стоило имени Пуука прийти ему на ум, и Реджис вздрогнул так, словно получил крепкую затрещину, и мигом вспомнил, что его ожидает. Ведь в свое время он был любимцем Пуука. Хафлинг настолько ловко расправлялся с кошельками и сумками горожан, что магистр по праву гордился его искусством – ведь именно он выучил и воспитал Реджиса. Но сейчас это могло лишь ухудшить его положение. Реджис знал, что Пуук ни за что не простит ему предательства.

В этот момент Энтрери, приподняв хафлинга за шиворот, развернул его в сторону Круга Мошенников, и Реджис увидел в дальнем конце улицы, немного не доходя до тупика, ничем не примечательное бревенчатое трехэтажное здание, на фасаде которого виднелась одна-единственная еле заметная дверь. Но хафлинг отлично знал, какие богатства скрываются за этой дверью.

И какие ужасы.

Ноги отказались повиноваться ему, и Энтрери, ни на мгновение не замедлив шаг, снова схватил хафлинга за шиворот и потащил за собой.

– Дзирт, Дзирт, где ты? – прошептал Реджис, всей душой надеясь, что его друзья рядом и вот-вот бросятся ему на помощь, но понимая: на этот раз он завяз так глубоко, что выбраться уже вряд ли удастся.

Стоило им приблизиться к двери, как у них на пути возникли два одетых в лохмотья бродяги. Это были охранники. Энтрери, не проронив ни слова, бросил на них испепеляющий взгляд и двинулся дальше.

И тут охранники узнали убийцу. Один из них, отскочив в сторону, едва не упал, а другой стремглав бросился к двери и громко постучал. В двери открылось маленькое окошко и показалось лицо привратника. В следующее мгновение дверь широко распахнулась.

Один только вид здания Гильдии воров оказался для хафлинга невыносимым. В глазах у него потемнело, и Реджис лишился чувств. Поняв, что несчастный уже не может идти сам, Энтрери, не изменившись в лице, забросил обмякшее тело своего пленника на плечи и, придерживая его, словно мешок, начал спускаться по расположенной сразу за дверью лестнице.

Навстречу ему вышли еще несколько охранников, но Энтрери не обратил на них внимания. С тех пор как он по просьбе Паши Пуука отправился в погоню за Реджисом, прошло уже три года, но, несмотря на это, убийца отлично помнил, как устроено здание. Миновав несколько залов, он спустился еще на один этаж и начал подъем по длинной винтовой лестнице. Вскоре он опять поднялся до уровня земли и двинулся дальше, на третий этаж дома.

Реджис постепенно пришел в себя. Мелькавшие перед глазами тени приняли реальные очертания, и хафлинг окончательно вспомнил, где он находится. Энтрери держал Реджиса за щиколотки, и его голова болталась примерно посредине спины убийцы… а рука хафлинга раскачивалась в каком-то дюйме от торчащей из ножен украшенной изумрудами рукояти кинжала. Впрочем, Реджис отлично понимал, что, даже если он и успеет быстро выхватить оружие, спастись не удастся. Энтрери крепко держал его, позади шагали два вооруженных охранника, а из дверей то и дело выглядывали любопытные.